Мама всегда рассказывала страшные сказки про взрослых парней и мужчин. Катя понимала ее — после того как папа ушел, мама стала жестко относиться к мужчинам, а как появилась тетя Юля и ночью из комнаты мамы стали доноситься странные звуки, Катя стала подозревать, что ее мать лесбиянка. И тем не менее, она любила мужчин и не могла себе отказать в общении с ними. Ее знали многие, многие хотели просто дружить, иные набивались в романтики-любовники, кто-то просто откровенно покупал ее и ее тело, другие желали заполнить ее дырки, а прочие так и вовсе решить с помощью ее дырок свои жизненные проблемы. Она не отказывала себе ни в чем, особенно ей нравилась жизнь без забот и на широкую ногу, а любители заплатить за секс, ей в этом очень помогали. В их маленьком городке деньги давались с трудом, давали власть и возможности, впрочем как и везде, а Катя любила не экономить.

Родительский контакт, наградил ее простым от природы милым личиком, шикарной задницей, небольшой аккуратной грудью, стройными ножками и хорошей фигурой в принципе. Катя отдавала себе отчет, что ее поведение попахивает шлюшным, но ей нравилось то, как мир реагирует на это.

В их городе было одно забавное место — старый местами недоперестроенный детсад. Днем он служил пристанищем молодому поколению, где их содержали, учили, развивали и выгуливали, пока их родители тянули рабочую лямку. Катя и сама когда-то ходила в этот сад. Вечером и ночью же, часть садика превращалась в притон для любителей всего запрещенного. Главным зазывалой был один из заучей садика. Он и открывал вход в самую старую часть детского сада, которой уже фактически не пользовались, но для андерграунд тусовок это было святейшее место. Катька часто ходила туда. Там можно было легко удовлетворить природные желание потрахаться, там часто бывали люди с деньгами или заходили приезжие цепануть девочку на ночь или на пару часов. Там можно было послушать музыку, покурить кальян или что покрепче, выпить алкоголь, потанцевать, понаблюдать за развлечениями бурных и не очень. Там же был местный бойцовский клуб, состязания выпивох, бойцовский клуб для девочек, соревнования на руках и многое другое. Городские власти решили махнуть на все это рукой — все желающие морально разлагаться, имели свое собственное место и наказывались законом, лишь когда выходили за пределы буйства и бесчинства, и рисковали превратиться в беснующуюся толпу. За всем этим маскарадом наблюдали двое доблесных милиционеров. Впрочем, Катька не раз замечала, как доблесные служители правопорядка и сами прикладываются к бутылке, курят траву и с удовольствием лапают спортивных девочек. Да и саму Катю, развеселая братва дважды просила лечь под младшего лейтенанта, что бы тот не сильно борзел, когда вечеринки входили в особый раж.

Катя вышла на балкон. Было тепло. Сегодня она собиралась пойти потусить. Простые кеды, белые супер корткие шорты, легкая майка и простая куртка — вот и весь гардероб.

Белье не потребовалось, если она будет сегодня заниматься

сексом, то оно будет только лишним. Вызывающий вид был для Екатерины нормой. Ее не пугало, что многие осуждают это, не пугало ее и быть изнасилованной — не той девчонкой она была. Ее уже несколько раз брали в оборот и зажимали в уголке. Каким же удивлением было для насильников, что жертва сама становилась на коленки и открывала рот, либо спускала трусики и становилась раком. Попав так несколько раз, Катька обрела себе постоянных надежных трахарей-защитников из местной гопоты да бандюков, и просто любителей потрахать ее за так, за деньги, и мелкие подарочки.

— Одень хоть трусы, будь хоть каплю не такой доступной — тетя Юля в сексуальном пеньюаре появилась позади Катьки. — А то придется перевоспитать тебя, как твою маму.

Она шикарно улыбнулась и шлепнула Катьку по заднице. Катя промолчала, лишь спустила шорты и одела простенькие, сползающие с задницы, красные трусы. Так же молча одела обратно шорты.

— Ну вот, молодец! Можешь когда хочешь — тетя Юля пошла в сторону маминой спальни.

— Юль! — донеслось из другой части квартиры. — Я вся горю!

— Тише ты дура, твоя дочь дома!

Катя только мелко улыбнулась и продолжила собираться. Ближайшие несколько часов, а то и всю ночь, ей было бы неуместно тут находиться и спать кое-как под сладостные стоны. Ей было где и с кем провести это время.

Ключи, телефон, немного денег, легкий запах дезика, пара дешевых украшений и небольшой кошелек с контрацепцией, маленькой пастой и такой же маленькой зубной щеткой. Мало ли, вдруг попадется денежный человек из отеля. За собой Катя следила. Постоянный спорт, гигиена, косметика, небольшие спа процедуры, чистка зубов три раза в день. Люди с деньгами любят чистых и ухоженных, это местным можно какой угодно отдаваться.

До садика добралась быстро. Возле развязанной латки на заборе, Катю обуяло какое-то извечное чувство стыда и страха, но так бывало всегда. Стоило лишь пройти за забор, как все мигом улетучивалось. Давно знакомая лесенка на второй этаж, гостеприимно открытая дверь, вьется легкий дымок, слышны голоса и негромко играющая музыка. Людей было еще немного — рано ведь, к десяти вечера начнут сползаться. Мелко шагая, поднималась по лестнице, но все равно довольная морда высунулась в дверь.

— О, привет, Кать! — аксакал и завсегдатай тусовок, 35-летний Макс, смотрел на нее довольной физиономией.

— Привет! — легко махнула она в ответ.

— Ты заходи, заходи. Людей не много пока что.

У двери сидел какой-то незнакомый парень, который взглянул на нее с восхищением и вожделение, но она даже не сильно обратила на него внимание.

— Кальян? — она позволила подступившему сзади Максу, приобнять ее за плечи и тронуть между ног под курткой.

— Кальян. Дыня с вишней на абсенте. Ребята приперли пять литров Гоги. Литр скинули в общак на кальянные и прочие дела. Там шас Деня. И, кстати, Ирка хотела тебя видеть.

Катя немного мрачно кивнула. Ирка была девушкой одного из местных бандитос. Не то что бы между ними были натянутые отношения, но Жаба любил поебывать Катю на тусовках на глазах у всех, в то время как Ирка сидела с травой и своими «фрейлинами», и гоготала над этим шоу. Жаба был дерзким засранцем, но он был помимо прочего редким агрессивным ублюдком и чемпионом местных бойцовских ям. Говорили он мог скрутить обидчику шею одним движением. Жаба был напорист, силен, своеобразно туп. «Где чего убудет, там того прибудет» гласил извечный закон равновесия. Не самые хорошие мозги, Жаба компенсировал силой и немаленьким членом. При всем том, что Катьке нравилось с ним трахаться, его напор и размеры вечно доставляли ей дискомфорт. И вот Ирка порой устраивала ей разнос за очередной такое шоу, где она должна была видеть как корчится чужая девка под ее самцом, а девка то не корчилась, девка то кончала и Жабе это нравилось. Это была так же еще одна причина, почему Катька имела своеобразный статус недотроги.

Наконец отпихнув заигравшегося и уже начиющего проникать под шорты Макса, Катька вышла в коридор и столкнулась нос к носу с Иркой.

— Привет — она отошла в сторону и прижалась к стене, широко разведя ноги.

— Ну привет — Ирка воспользовалась своим положением «королевы» и подошла к Кате.

Одной рукой она тронула Катю между ног, указательным пальцем второй проникла ей в рот. Катя засосала ее пальчик.

— А Калинин тебя хорошо обучил! Даже страшно было бы потерять такую услужливую сучку.

Катя отпустила Иркин палец.

— Я знаю свое место, я не хочу проблем.

— Знаю — Ира как-то разом расслабилась. — А ведь когда-то мы были все равны, еще когда бегали по этим коридорам совсем мелкие.

Катя поразилась такой простоте и откровению подруги.

— Неохота мне тебя дергать все время. А, ладно, короче Виталькин папа приезжает в понедельник. Он собрался на отдых, очень хотел взять тебя с собой. Виталик потом с тобой еще переговорит, когда приедет — Ирка была спокойная.

В обычной жизни, Жабу звали Виталием Дмитриевичем.

— Да, конечно, никаких проблем, я с удовольствием.

— Ну и супер! Кстати, классные трусы — похвалила Ирка и пошла куда-то в сторону входа.

Через пару мгновений донеслась ее матерная брань и вялые крики виноватых.

Местный травокур, спец по легким наркотикам и кальянам, по совместительству кальянщик одного из лучших баров города и просто отпетый разгильдяй Данька, раскуривал сразу три кальяна.

— Катькааа! — он раскинул руки, выронив кальянную трубку и едва не перевернул один из них.

— Привет, Даня — она подошла, чмокнула его в щеку, позволила ему чмокнуть ее в лодыжку. — Какие сегодня вкусы?

Даня тут же включился в любимое дело.

— Дыня с вишней на абсенте. Пацаны приперли Гоги и я замутил под кальянные дела литрик. А этот фруктовый микс на коньяке. А тот вот чистый травяной на абсенте — он показал на самый высокий кальян.

— Можно? — Катя взяла трубку от первого.

— Валяй — Данькины пальцы ловко расстегнули Катькину курточку и возились с зипером шорт, сопротивляться было бесполезно и не хотелось.

Первый кальян был мягким с легкой кислинкой — от него у Кати резко попустело в голове. Второй оказался кисло-сладким, пряным и каким-то теплым — от него тело наполнилось легкостью. От третьего мир поплыл. С трудом соображая и собирая себя в кучу, Катя обнаружила, что лежит на животе со спущенными шортами и трусами, а деловитый Даня вылизывает ее промежность и за всем этим наблюдает несколько зевак. Дав лизуну еще немного времени, она отпихнула его, натянула трусы и шорты, застегнулась. Снова села и взяла трубку первого кальяна. Третий уже куда-то унесли. За посасыванием второго сидело трое девушек. По их виду они были уже под чем-то, так как вяло обращали внимание на происходящее, были увлечены беседой о непонятных вещах и затягивались кальяном, разбавляя все это дешевыми алкогольными миксами.

— «Этих через пару часов отправят в ямы на потеху толпе» — глядя на девчонок, подумала Катька.

Данька тем временем что-то обкурено-слюняво ныл ей на ухо, о ее нежной письке и как его языку было хорошо между ее ног. Катька прислушалась к себе. Письке было здорово, но мокро. Требовалось свалить куда-нибудь. Повод нашелся почти сразу — мимо проходил местный бармен и Екатерина увязалась за ним, успев выхватить с подноса стакан с чем-то трехцветным. На вкус оказалось приятным, но сразу дало в голову.

— Амнезия — глядя на плетущуюся за ним Катьку, сказал бармен.

За стойкой уже было прилично народу, но место нашлось. Да и бармен растолкал пару быстро набравшихся, а молодчики вышибалы переместили тела на специальные для этого дела матрасы.

— На вот — Марконя-бармен поставил перед Катькой стакан с ледяным апельсиновым соком. — Чуть попустит.

Катя выпила его почти залпом и с огромным удовольствием. Холод напитка остужал ее, разгонял дремоту и алкогольно-наркотические пары.

— Ты тут до утра будешь? — бармен прихватил девушку под подбородок и заглянул в глаза.

— Не знаю, не уверенна — вяло отмахнулась та и чуть не рухнула с табурета.

— Ты, давай, мне тут не геройствуй! Нехватало еще по роже получить за твои выходки! — Марконя на мгновение всерьез испугался. — Если до утра останешься и будешь никем не занята, приходи ко мне в подсобку.

— Зачем? — голова понемногу светлела.

— Есть пара идей и деньги на такую красотку как ты.

— Я после твоих прошлых идей, три дня с тампоном в заднице ходила.

— Зато денег отхватила — весело ответил в рифму Марконя. — Короче ты меня поняла, хочешь бабла — приходи ближе к утру.

Катька устало вздохнула и слезла с табурета. На ватных ногах поплелась к матрасам у танцпола и села на один, наблюдая за вихрем танцующих, светомузыкой и слушая гремящие басы сегодняшней микс-программы. Как-то за этим делом она впала в легкий философский транс.

— Идем-ка! — мощные татуированные руки подняли Екатерину в воздух.

Собравшись с мыслями, она посмотрела на державшего ее на руках. Жрец, он же Виктор, один из подручных Жабы.

— Жаба, хочет тебя видеть и не только видеть.

Что не только Катька и так знала уже, ну или хотя бы представляла.

В элитной зоне над танцполом тусовалась бандитская элита, некоторые особо важные гости, денежные люди. Здесь решались дела, обсуждались сделки. Здесь были все свои. Здесь насиловали мальчишек и девчонок просто ради развлечения. Здесь кололись, нюхали, затирались, заливались лучшим ширевом и бухлом. Здесь были лучшие девочки из доступных. Катю опустили на кресло-подушку рядом с Жабой. За его спиной, на куче спортивных матов, Ирка и трио ее подручных связали, и насиловали страпоном какого-то парня. Парень лишь невнятно вопил через кляп из трусиков и носков, и совершал вялые попытки вырваться. За это он получал особо жесткие заходы в прямую кишку и звонкие, явно болезненные, удары по яйцам.

— Терпи, терпи, терпи! — приговаривала Ирка, запрокидывая голову парня и глядя ему в глаза, при этом стараясь драть его задницу глубже и жеще.

— Что за девочка? — Катю привлек голос сбоку.

Через пару мест от нее и Жабы, сидел седоватый мужчина.

— Дааа, Екатерина — Жаба чуть небрежно, но гордо и величаво приподнял Катину руку.

— Интересная мазель.

— Понравилась?

— Да — причмокнул мужчина.

— Хочешь ее?

— Не отказался бы, но хочу поразвлечься до того — он взял бинт и принялся обматывать пальцы.

— Смотри только не убейся там, ты мне еще завтра нужен. А батя так вообще меня расстреляет, если узнает, что ты знатно в тыкву выхватил.

— Когда он, кстати, приезжает?

— В понедельник. И малую хочет на все время — Жаба кивнут на Катю. — Тебе кстати Ирка передала?

— Да.

— Моя девочка! — Жаба любовно посмотрел на насильницу Иру, парень под ней уже был без сознания.

— Короче, пойду я пару харь расквашу, а потом дансен чуток и по тем овечкам, что ты приготовил. А вы, Катенька, будьте добры к утру меня дождаться. Поедете со мной отдохнуть в приятное место.

— Конечно — Катя легко согласилась, понимая, что тут без вариантов.

А еще этот странный седой тип был явно денежным.

— Прикольная тема — гыгыкнул Жаба. — На вот!

Катьке в рот ткнулся знакомый мундштук, пахнуло абсентом и травой.

— Данька мутил на хорошей шмали и Гоге. Пацаны сегодня сделали подгон на пять литров.

Понимая, что будет дальше и что тут тоже без вариантов, Катька от души затянулась, запила все это очередным алкогольным миксом и тупо расслабилась.

— Все это канеш круто, но для начала тебя выебу я! — сильные руки перевернули ее на кресле, перекинули через спинку, стянули шорты с трусами.

Здоровенный членяра уперся в нежное, аккуратное, гладко выбритое, маленькое девичье влагалище.

— Даю 30 сек возбудиться, потом смазываю и ебу! — заключил у нее за спиной Жаба.

Катя сосредоточилась и легко ощутила как возбуждается, и течет.

— Вот и супер! — член воткнулся внутрь со скрежетом.

Глубокая от природы и тугая Катька, все таки не была рассчитана на такие размеры. Приходилось подвывать и от боли, и от удовольствия. Жаба не был сильно крутым любовником, впрочем для иных телок, кроме Ирки, от него этого и не требовалось. Хватало его власти, самцовости и непререкаемого авторитета. Катька не знала, какой он с Иркой, но по отзывам подруги с ней бывал вовсе не тот Жаба, что сейчас на потеху публики и собственное удовольствие, от души драл Катькину пизденку.

— Аааааа! — терпеть не было сил и Катька от души кончила, сокращаясь влагалищем и тренированными мышцами животика.

Жаба даже тормознул слегка, но быстровернулся на прежний темп и даже усилил напор.

— Люблю, когда молодая пизда кончает на члене! — хищно оскалился он. — Ваааааа!

Теплое семя наполнило Катькины внутренности. Какие там презики! Она раз заикнулась ему об этом, получила больно по морде, потом была пущена по кругу среди всех его братков, заводил и прочих прихлебателей. Домой вернулась через трое суток, затраханная до изнеможения. Хорошо хоть мамы и тети Юли не было. Впрочем бабка с третьего этажа, глядя на Катю, презрительно каркнула «шалава подзаборная!» и скрылась у себя в квартире.

Жаба дотрахал Катю и вынув, резко развернул ее, сунув ей в рот. Это означало, что самца надо почистить, чем Катя и занялась. Довольный Жаба, наконец запаковался обратно в джинсу и сел в свое кресло. Оттраханная же Катя, получила пачку салфеток и резво доведя себя между ног до чистоты, тоже запаковалась в трусы и шорты. Сидеть здесь голой было чревато.

— Надо будет поебать тебя еще несколько раз пока папик не приехал — Жаба откинулся в кресле после затяжки. — Как вспоминаю твой зад, так хер каменный становится, но там надо работать основательно и не в таком месте.

Катя вспомнила волны оргазмов, что Жаба дарил ей у себя на второй хате. Он драл ее в задницу по нескольку часов. Да, было больно, но Катька обканчивалась с ног до головы. Повторить хотелось, но всегда были последствия встреч с таким большим членом и девушка этого боялась. Она снова затянулась, на этот раз другим кальяном, без травы. В теле и голове стало приятно легко.

— Могу я украсть Катюшку? — голос Макса вырвал ее из полудремы.

— Валяй! — на члене Жабы сидела задницей Ирка.

Член вошел по основание. Несколько «фрейлин» и один пацан вылизывали эти большие яйца, промежность Ирки и задницу Жабы. Пацана помимо прочего драл в задницу Кабан, еще один из подручных Жабы.

— Потанцуем? — Макс протянул Катьке руку.

— Угу — та взяла его за руку.

На танцполе играл какой-то завораживающий транс. Танцевать с Максом было легко и приятно. Он не требовал от нее особых умений и усилий. просто сразу развернул к себе спиной, прижал. Одну руку ей на плечо, вторую на бедро и медленными, волнистыми движениями они терлись друг об друга и двигались в танце. Макс легонько куснул ее за мочку уха. Его цепкие руки, крутанули Катьку вокруг своей оси и она оказалась лицом к нему. Одна рука обняла ее за спину, вторая легла на сексуальную попу. Указательный и средний его пальцы, проминали ткань шорт, массируя ее анальное отверстие. Ей оставалось лишь принять эти ласки и положить руки ему на грудь.

— Что будешь делать в ближайшие пару часов? — танцуя дальше и ведя ее в танце, спросил Макс.

— С тобой танцевать, слоняться по локациям, пить, курить, трахаться. Потом поеду с каким-то кентом Жабы.

— Ааа, с этим — Макс многозначительно кивнул.

— Что с этим? — насторожилась Катя.

— Да, ничего — Макс пожал плечами, пальцы массировавшие Катькину задницу стали храбрее и залезли под шорты. Указательный теперь массировал уже саму дырочку.

— Может мы уйдем куда-нибудь? — Катя понимала к чему все идет.

— Да, хотел спросить. Может мы тебя поебем пару часов?

— Мы — это кто?

— Короче я, Васян и, ну помнишь, тип сидел у двери? Это вобщем Васяна брат. Короче, мы втроем тебя поебем. На чердаке уже даже подготовили все. Пацаны сейчас правда в ямах. Зарабатывают на тебя и всякие изыски.

— Зачем столько суматохи, если вы меня просто поебете? — Катька сама поменяла позу и Макс был вынужден убрать руку.

— Ну, они хотят хотя бы расплатиться с тобой по совести. Типа что бы ты их за конкретных свиней не считала.

— А ты?

— Ну меня то ты знаешь, детка. И потом я всегда рад осыпать тебя монетами, даже запросто так — он сунул руку ей под шорты.

Она ощутила там холод, а затем как его пальцы ввели ей в киску что-то небольшое и холодное. Глаза ее расширились от понимания. Она торопливо сунула руку следом и выудила пальцами небольшую 50-копеешную советскую монетку. Это было весомо. Советские монеты были негласной внутренней валютой и стоили дороже чем валюта настоящая, в миру. Только что полученные 50 копеек стоили 500 баксов. Среди знающих людей, такие монеты были в цене. Человек владеющими ими, мог купить практически что угодно, включая даже чужую жизнь или свою, если конечно такой человек был известен или хотя бы знаком тусовке. Несколько лет назад нашлась пара ребят, кто решил пошиковать засчет дедовских запасов советского монетного двора. Им дали пошиковать две ночи, затем пошинковали их до состояния тушенки, а монеты ушли в банк к авторитетным и знающим людям.

— Получишь еще одну такую, если у парней не выйдет организовать оплату — Макс вытащил Катьку с танцпола. — Хотя, в любом случае получишь.

Он показал еще одни 50 копеек между пальцев.

— Но поебем мы тебя сегодня знатно и от души. У парней уже пару месяцев не было секса.

— Да, ладно, будто меня раньше не поебывали — пожала плечиками Катя. — Ты же со своими всякими это дело и привил мне.

— Знаешь, когда ты так пожимаешь плечиками, мне хочеться долго тебя насиловать, а потом задушить перекрыв членом твое влажное, маленькое горлышко — Макс тяжело и жарко дышал Катьке прямо в лицо.

— А поебывать потом кого будешь? — с вызовом спросила она.

— Вот в этом то и загвоздка — Макс отступил на пару шагов. — Ладно, пойдем.

Они поднялись на чердак. Там как обычно было навалено кучами хлама, но одно место было немного расчищено. Стояли сдвинутые три детские кроватки в одно подобие большой кровати. На ней лежал матрас, такой же как везде внизу, сверху он был прикрыт достаточно чистой простынкой. Чуть дальше стоял детский столик и три детских стульчика. Под столом стояло пиво, водка и газировка. На Катькин взгляд — ящик пива, три бутылки водки и две газировки — типичный набор желающих побухать. На столике лежала коробочка конфет «Вишня с коньяком в шоколаде» и стояли разные мисочки-тарелочки, накрытые фольгой. Похоже ребята приготовились основательно. Чуть дальше у стены стояла до потолка какая-то фанера и висела цепь, перекинутая через балку кровли. К концам цепи, кабельными стяжками были прикручены довольно древние, медицинские кожанные напульсники, в количестве двух штук. Катька подошла и осмотрела это диво — по биркам выходило, что веролом стырены из запасов местной дурки.

— А это зачем? — спросила она у Макса, придерживая в руке один из браслетов.

— Нуууу, хотелось бы кой чего особенного.

— Это потому два «полцентренера» за несколько часов?

— Ну и это, и за троих…

— Понятно.

— Не по душе идея?

— Да нет, кто платит тот и прав — Катя прошлась по дошатому грязному полу туда-сюда.

Наконец подошла к импровизированной кровати, критически осмотрела и сняла куртку. Куртку она повесила рядом, на торчачий из кучи хлама штырек.

— Долго еще ждать твоих?

— Дожны вот уже быть. Так как мы будем?

— Всмысле?

— Ласково-нежно или поебем тебя от души?

— Как хотите — Катька сняла майку, оголив небольшие вкусные грудки.

— Значит поебем от души — облизнулся Макс. — Тогда, малышка, ну ты знаешь, давай на коленки.

Катя сняла шорты и одним движением вышла из них, оставшись в трусиках. Она встала на коленки на грязный пол и принялась распаковывать член, тут же любезно предоставленный, и упакованный в хорошую джинсу. Член был потный, кисловатый, пахло от него не айс и Макс видимо не парился гигиеной уже дней эдак 2—3, но деваться было особо некуда. Невидимо для него сунула за щеку мятную конфетку и туда же член. Будто колбасу поцвелую в рот взяла. Грязные массы и катышки отходов плоти, почти сразу перекочевывали в рот, задержались там немного и были сквозь рвотные позывы проглочены. Умелый язычек, профессионально двигаясь вокруг члена и играя мятной конфеткой, обмывал пенис, вычищал все пазухи, убирал грязь, пот, немытость. Катьке было противно это делать, но было и не привыкать. Скоро рот наполнился только мятой, членом и легкими остаточными привкусами недавней немытости плоти. Сосать Катька умела, правда никогда не отдавала себе в этом отчет и не заморачивалась по-поводу техник, и прочей ерунды. Просто брала в рот и сосала. Засасывала глубоко, легко пропускала в горло и глотающими движениями имитировала пизденку. Облизывала со всех сторон, гуляла язычком по головке, пазухам кожи, мошонке. Яйца у Макса были небритые и еще более потно закисшие, потому сильно останавливаться там, девушка не решилась.

Крышка пола подняла и показались две довольные, но довольно избитые хари. Явились Васян и его брат. Парочку они застали за обильным сливанием спермы Катьке на лицо. Макс от души намотал ее волосы на кулак, и придерживая ее голову, заливал лицо спермой так, что бы везде попало.

— Опа!

— Гы! Годнявая шлюха!

— О, даров пацаны! — Чуть отдышавшись и отпустив обпусканную Катьку, Макс чуть подтянул штаны. — Вот знакомтесь! Екатерина!

Екатерина в тот момент пальчиками собирала в рот сперму со всего лица.

— Да мы уже увидели, что Екатерина и какая Екатерина — улыбнулся брат Васьки.

— А это Васенай и брат его двукровный, Гришка — Макс поочереди показал на корешей своих.

— Че, мадам готова на полный пансион? — Васян уже снимал штаны.

— Да, на все согласна, но сразу скажу, затрахать нельзя и времени только до утра.

— А че?!

— А Жаба потом тебе разорвет все отверстия, вот че.

— Аааа! Его телка шоль?

— Не его, но нужно-важная для него персона.

— Ну лан. Да и не хватит нас. Нам бы поебать, малофью слить, а потом бухнем-закусим, да встречу отметим.

Гриша все больше молчал, потом отдал Максу «пятицентовик», взял Катьку за руку и потянул к цепям. Пристегнув каждую ее руку и затянув напульсники, он проверил что она не вырвется и может висеть на них, он чуть отошел и начал снимать штаны. Девушка, прикованная стояла к нему задницей. Член парня тут же налился кровью и желанием. Катя мелко оглянулась.

— «Такой же немытый» — подумала она и отвернулась.

Мозолистые руки больно и неприятно ухватили попку. Резкими движением, больно потянув кожу, сдернули трусики. Затем последовало несколько шлепков, звук рвущегося пакетика. Два влажных, в смазке пальца, жадно проникли во влагалище и дотянулись аж до матки. Катька и так текла, но Гриша подбавил еще. Те же мозолистые руки подхватили ее под бедра сзади и пригвоздили к стенке, заставляя развести согнутые ножки почти до шпагатной растяжки. Катька ухватилась за цепи и чуть подтянулась, руки Гриши поддерживали под бедра. Толстый, длинный, грязный ствол вошел игнорируя любые но и чувства, могущие возникнуть между занимающимися сексом партнерами. Он просто насыщался теплом, влагой и тугостью предоставляемой дырки. Гришка сопел в ухо. Из рта у него откровенно воняло. Пару минут проеба, Катька выпустила легкое «аххх», кончила и немного провисла на цепях. Поменявшееся положение заставило Гришку еще больше вжать ее в стену и жарить уже так, будто он убить ее хочет. Она пришла в себя, а он как раз не выдержал и залил ее внутри своей спермой, наверное такой же противной как и его дыхание. На последний порах, он вгонял так будто пытался протиснуться в матку, но природная тугость того места и спиралька, не давали ему это сделать. И все равно было больно до слез. Видимо почуяв, что бесполезно, Гришка засандалил еще раз со всего размаху и наконец покинул тугенькую пизденку.

— Ну разьебал так разьебал, братан — послышалось сзади.

Катя попыталась чуть подтянуться на всей конструкции и свести ноги, но новые жесткие руки в мозолях не дали это сделать. Новый член воткнулся туда, где недавно был его брат.

— Я быстро — выдохнуло в ухо вонючее дыхание с примесью дешевой водки и пляска началась снова.

Васян не держал ее как до того его брат. Он позволял девушке провиснуть, тем самым больше надеваться на его члена и только немного двигал бедрами. Второй раз кончить не вышло, а вот Васька от души наспускал в Катьку, сопровождая свое семяизвержение каки-то диковатым поросячьим визгом и хрюканьем. Затем парни пересели за стол, выпить за все, а Катьку так и оставили болтаться на цепях со стекающей спермой между ног. Она слышала лишь очередное «ну за… «и глухой стук сталкивающихся пластиковых стаканчиков, и ощущала как между ног стекает, и скапывает мужская сперма. «Поебем тебя от души» явно не останавливалось на трех заходах.

— А жопа там ведь тоже рабочая? — наконец услышала она, когда под тянущимися к доскам пальчиками ног, уже нащупывалась лужа спермы.

— Еще какая! — ответил Макс. — Только смазку возьми у нее в кошельке.

— И снова здрасте! — жесткая рука облепила нижнюю половину Катиного лица, большой палец проник в рот.

От руки несло потом, кровью, дешевой водкой и кучей каки-то разносольных закусок, а еще какой-то противной рыбой. Ее развернули боком к фанерной стенке. Перед лицом появился гнилостно дышащий Гриша.

— Ну че, малая, второй раунд? — он поднял ее под бедра и пристроился колом к пизденке.

Сзади жесткие руки Васяна ухватили ее задницу.

— И я тоже не против!

Она поняла, что ее шас поимеют на весу в две дырки.

— Не… — ей заткнули рот ее же трусиками.

— Не нет, а дат! — смешливо наставительно, пригрозил ей пальцем Макс.

Неприятные пальцы кое-как мазнули по заднице и все еще измазанные, ухватились за соски. Потом правая рука исчезла и вернулась к коже жопки, пристраивая член к анальному отверстию.

— Во бля! Ну бля! — почти в один голос сказали братья и вошли.

В письку еще куда ни шло, но такой резкий заход в зад был через чур. Катька попробовала крикнуть через трусы во рту, но вышло лишь мычание и потеряла сознание. Очнулась она непонятно когда, но уже не висела. Они были на кровати. Снизу был Гришка, его член был у нее в заднице и долбил со страшной скоростью, сверху был Васян и драл ее пизденку.

— О, очнулась! — он перестал грызть мочку ее уха. — А мы тут, вишь, переместились чутка.

— Ну и супер! — донесся сбоку голос Макса.

Катька еле успела понять, что рот уже не занят ее трусами, как Макс повернул ее голову к себе и воткнул туда свой член.

— Вот и все — подитожил он.

Все, что оставалось девушке, это молча согласиться и отдать свой рот для поимения, как третью дырку.

Драли в этот раз долго. Сыграла и первая быстрая разрядка и выпитая водка. Дырочки уже начали болеть. Удовольствие было так себе. Рот болел у краев губ, а в горле было неприятное ощущение. Анал натянулся, казалось, члены между ног соединили анус и письку в одно отверстие, и трутся там друг об друга. Первым кончил в письке Васька. Последние капли он стряхнул Катьке на лобок и промежность, и отвалился. Его место тут же занял Макс, освободив Катькин рот. Он уселся у нее между ног, сунул сразу три пальца лодочкой в ее письку и выгреб за пару заходов все, что в нее накончал Васька. При этом, он каждый раз брезгливо отирал руку о Катькин живот и бедра, размазывая все это по ней. Дальше он уже сам воткнулся в нее, забавно при этом присев и нависнув над ней. Траханье рта сделало свое дело и Макс кончил спустя пару мгновений. Оставался лишь Гришка.

— Бля, братаны, не могу никак! Вроде вот уже-уже и раз, и не могу! — он резко спихнул Катьку в сторону и сунул болт ей под нос.

— «Надо было лучше готовиться» — подумала Катя, глядя на болт немного измазанный в ее собственных фекалиях. — «Или хотя бы гандоны им дать».

Делать было нечего, она взяла в рот, ощущая вкус собственного дерьма. Зажмурившись, она сосала и судорожно сглатывала, пытаясь как можно быстрее проглотить всю эту гадость.

— «Как вообще человек может производить из себя такое» — думала она, когда член был уже более-менее чист и лишь немного пах. — «Отбить бы яйца тому мудаку, что придумал будто девочки какают цветочками».

Катя бы очень не отказалась, если бы «каканье цветочками» оказалось правдой. Но вкус собственного дерьма был во рту, а запах под носом. А тут еще противная, горькая, кислая, едкая сперма стала толчками заливать рот и организм в порыве не удавиться, на автомате глотал эту гадость. Когда член вынули, Катю просто стошнило на пол. Стошнило всем, что было сьедено, выпито и проглочено за этот вечер. Кровать была вся в блевотине, живот, грудь, ноги. Капало из уголков рта, обжигая трещинки на губах, стекало с подбородка.

— Дааа, бля! — резюмировал Васян. — И чего теперь делать?

— Ну, ты, пиздец — сказал Макс и швырнул в Катьку курткой. — Иди теперь мойся.

В обижено-убитом состоянии, она кое как обтерлась салфетками и натянула куртку на голое тело. Куртка была модная и коротенькая, но сейчас она не прикрывала весь срам. В таком виде Катька и поплелась в разваленный туалет. По удачным обстоятельствам, по пути ей встретилось всего пару человек, которые посмотрели на нее брезгливо и удивленно. В туалете оказались два каких-то обкуренных торчка. Взгляды парней застыли где-то в одной точке и не двигались. Не обращая на них внимания, Катя сняла куртку. Оставшись голой и с помощью висящего здесь полотенца, принялась обтираться, смывая с себя последствия бурного секса и блевотины.

Отмыться то удалось, но вот пахло от нее жутко. Или ей просто уже казалось. Во рту и под ноздрями смешалися запахи рвоты, спермы, немытых мужских членов и ее собственного дерьма. Наклонившись над раковиной, она полоскала рот зубодробительно холодной водой и не замечала этого холода. Чьи-то руки легли на задницу.

— А ты же Катька, да? — она посмотрела в отражение в полуразбитом зеркале у себя за спиной.

Там стоял один из торчков.

— Да — ответила она молча.

— У меня есть цент — он показал копеешную советскую монетку. — Можно я быстренько?

— Валяй — она снова взялась полоскать рот.

— Уф, три месяца без секса — сзади послышалась возня.

Ее так оттрахали большими членами, что вялый, тонкий член этого торчка она просто не ощущала. Да и он не сильно то желал трахнуть ее. Зато его руки бродили по ее телу, ощупывая всю с ног до головы. Наконец он заохал и истерзанное влагалище, ощутило новую порцию семени.

— Извини, что я в тебя — цент лег сбоку на раковину, а торчок опять уселся рядом с другом и уставился в одну точку.

Катя молча забрала цент, закончила полоскать рот, придя к вердикту, что лучше уже не будет. Нужно было возвращаться, хотя бы забрать вещи и вторые «полцентнера».

Когда Катя вернулась, Вася и Макс в два члена имели Гришу в зад. Как позже узнала Катя, Гриша не так давно откинулся из мест отдаленных. На зоне он был не в лучшей касте. Сейчас же два парня драли его двумя членами в одну дырку, а Гриша визжал и охал, как Катькина мама под умелыми пытками тети Юли.

— О, а вот и ты! — Макс вынул из Гриши и соскочил с кровати.

Его член был в дерьме.

— Я это сосать не стану! — сразу набычилась Катька. — Вторые «полцентнера» можешь себе оставить, но чужое дерьмо я жрать не буду!

— Да, ладно, ладно, чего ты?! — Макс примирительно поднял руки и взял салфетки. — Не надо ничего жрать, а в ротик ты и так возьмешь.

Он хитро улыбнулся.

— На вот — он протянул ей вторые «полцентнера». — У нас еще час времени, еще разок выебем тебя.

— Сходите только помойтесь! — уже приказным тоном скапризничала Катька.

— Говно вопрос! — ебущиеся братья разьединились.

При слове «говно», Катьку опять потянуло на рвоту.

Третий заход был легче. Пока парни мылись, Катя убрала обблеванные простыни и осмотрела себя. В попе было пару не слишком приятных, но уже не кровоточащих надрывов. Пизденку растянули, но она понемногу сокращалась и приходила в свое исконно тугое состояние. Спиралька осталась невредима, а в районе шейки матки немного саднило. Парни вернулись. Оказалось Гришу таки доебали в душе какие-то залетные и он уже не мог более проявить себя как мужчина, обкончавшись в душе как девченка. Васян сел бухать с братом, а Макс уселся на кровать и затащил на себя Катьку, разведя ее ноги и пристроившись к ее письке. Позу обратной наездницы, Катька никогда не любила, но Макс ничего от нее не требовал и просто двигал бедрами вверх, засунув ей два пальца в зад и двигая там, а другой рукой жмакая ее левую грудку. Ей оставалось лишь опираться на его грудь и стоять ногами, удерживая таз в более-менее одном положении. В конце Макс, прижал ее к себе, просто уложив сверху и ей таки пришлось немного подвигать попой, что бы ему было удобнее сношать. Новая порция спермы наполнила ее, а Макс вдруг потерся о нее щекой и носом. Этот момент стал неожиданно нежным и весь накопившийся негатив, вылился в очень бурный оргазм, о чем Екатерина и оповестила все вокруг, своим истошным воплем и сжав спазмированным влагалищем член Макса так, что тому аж больно стало.

Васян к тому времени напился и валялся в отрубе, лишь вяло махая во сне руками. А Гришка, тяжело прошлепав ногами по доскам, куда-то ушел.

— Ну, как, хорошо тебе? — после хорошего секса, Макса всегда пробивало на нежности.

Они лежали на грязных матрасах. Он водил пальцами по ее животу, иногда спускаясь на лобок, касаясь пизденки, зачерпывал там свою сперму и снова размазывал ей по животу, лобку. Наконец она повернулась на живот и как следует, до хруста, потянулась. Его рука легла на ее попку. Пальцы коснулись колечка ануса и она поморщилась.

— Порвали?

— Да, немного. Пара трещинок.

Он снова зачерпнул из нее спермы и круговыми движениями, подушечкой большого пальца, жирно размазал по напухшему колечку ануса.

— Ты ведь знаешь, что это не лечение? — она приподняла голову и посмотрела ему в глаза.

— Знаю, но больше не могу и использую последние мгновения тебя сейчас.

— Я кстати видела тебя, точнее кажется тебя, во вторник на третьем этаже у нас в доме.

— Да, я это был. Хожу к Завьяловой.

— Зачем?

— Она должна денег крупным людям. Я у них перекупил долг и она отрабатывает со своими.

— Понятно.

— Знаешь ее.

— Нет, мы близко не общаемся. Стас вообще, как в дурке после суицида побывал, так дома сидит безвылазно.

— Странный парень, но для отработки разными местами как раз для всяких извергов. Таблетками своими закинется и как хош, и куда хош его можно.

— Понятно.

— Тебе еще не пора?

— Да, сейчас — она нехотя приподнялась и потянулась как кошка утром.

В сумме она заработала 131 цент и это было круто. Проблемой было то, что одежда была не в лучшем виде. Трусики она одевать не стала, куртка местами была измазана блевотиной. Стоило бы как-то попасть домой, почиститься, помыться и вернуться. Но появились бы проблемы обьяснить маме и ее подруге, где она была, почему в таком виде и куда опять в пол шестого утра. Не хотелось подводить Жабу. Не хотелось принципиально, да и потом в качестве наказания, быть пущенной по кругу у быков Жабы, тоже не улыбалось. Все вышло чуть проще. Он, тот седой, перехватил ее на пол пути к бару. Он был только в туфлях и брюках. На мускулистом теле были свежие ссадины, скулы украшали синяки, разбита губа, подбит глаз. Бинтовая обмотка на руках изорвалась и проглядывали сбитые костяшки.

— Вот держи — он ссыпал ей в подстваленные ладошки горсть центов.

Сейчас Катя, по ее прикидкам, держала в руках целое богатство, гораздно больше того, что заработала за несколько часов проеба.

— Тебя наверное очень ебали? — как-то сочувственно спросил-резюмировал Седой.

— Да — просто ответила Катя, глядя ему в глаза. — Я все пойму. Не надо денег. Если вам очень хочется, то я могу все за так, но давайте не скажем Жабе про меня…

Закончила она уже совсем тихо, опустив глаза и понимая, что немного плачет и просит.

— Шикарная девушка — сказал Седой. — Не бойся, мне тебя не расхотелось. Центы себе оставь, они тебе нужнее. Я там пару наркоманок имел в перерывах между боями, ты то уж точно в разы лучше их. Тебе здесь нужно завершить еще дела?

— Нет, разве что сказать бармену, что ухожу.

— Окей, тогда жду на улице.

— Эх, зря ты не пришла раньше, у меня то яйца полные — сокрушался бармен и понимая, что ничего не светит с Катькой, начал посматривать на каких-то обдолбанных девчонок на матрасах.

Катя поспешно сказала «пока» и ушла. Она знала, что бармен отчасти садист и те, кто в бессознательном или обдолбанном состоянии попадают к нему в подсобку, потом очень долго лечат анальные разрывы и ожоги от сигарет.

Выходя из недостройки, Катька заметила, как пара торчков ебут в задницу валяющегося без чувств Гришку и как у того, сочится из рта что-то похожее на смесь слюны, рвоты и спермы. Несмотря на печальное положение человека и тот факт, что сама не единожды бавала близка к такой картине, Катька улыбнулась этой сценке.

Седой удивил второй раз. Когда девушка вышла наконец за сетку забора, она наткнулась на него, переодевающегося в свежий спортивный костюм возле дорогой и шикарной, но такой бандитской бмв 7-ой серии. Ехали молча, он уверенно и явно кайфуя вел машину. Катя лишь молчала, мечтала о скорейшем походе в душ и думала в какой из отелей они поедут.

Седой удивил в третий раз. Они привез ее в Империал — это была самая дорогая гостинница в городе. Ночной администратор чинно поздоровался с Седым и неприветливо посмотрел на Катьку. Она понимала, что отбирает хлеб прикормленных приотельных шлюх, а администратор он же сутенер, тоже имеет с этого копейку. Но ночной щегол не стал перечить важному гостю. Они поднялись на мансардный этаж. Здесь располагались лишь 2х и 4х-комнатные люксовые номера. Номер Седого оказался 4х-комнатным.

— Можно? — он резво вытащил из кармана ее шорт, ее трусики.

— Д-да.

— Ты иди в душ, приводи себя в порядок и все такое, а я сьезжу по делам еще. Если голодна, в 6:30 уже открывают шведский стол на втором этаже. Возьмешь карту со стола в гостинной и просто покажешь в ресторане и всем, кто будет спрашивать, кто ты такая.

— Я здесь надолго?

— Как я захочу, но не дольше чем до завтрашнего обеда.

— Понятно — Катя молча разделась догола прямо перед ним.

Он молча подошел, кусая губу ущипнул ее за бок, провел пальцами по загорелой коже.

— Однако, пожалуй, лучшее приобретение за посещение этой вашей тусовки — сказал он, большим пальцем погладив Катькин клиторок и ушел.

Катя зашла в душ. Она уже бывала в люксах и знала тут все от и до.

Посидев под душем и доведя себя до благоухающего состояния, не замечая присутствия хозяина люкса, она решила позволить себе принять полноценную горячую ванную с пеной и хвойной морской солью. Даже задремала немного. Очнулась от ласкового массажа лба.

— Доброе утро — Седой сидел рядом с ней на краю ванной. — Извини, я не удержусь.

Он положил ей руку на лоб и от души притопил ее в ванной.

— Ты чего? — отплевываясь, она вынырнула, пена красиво облепила мокрое тело и понемногу сползала.

— Просто. Весело — он оценивал вид. — Я тебе тут прикупил обновок, а шмотки твои отправил в химчистку.

Он показал на коробки и пакеты на пуфике в углу ванной.

— Заканчивай, мне тоже надо в душ.

— Может вместе?

— Я предпочитаю мыться один, особенно после хорошей драки.

Он ушел. Она обмылась, смысла пену и вылезла из душа. Ступая босыми, мокрыми ногами, подошла к коробкам и пакетам, с интересом заглянула внутрь. Обнаружила два комплекта кружевного белья, несколько пар разных цветастых спортивных носков, две пары шелковых чулок, платье, юбку и топ, две пары шорт, пачку маек-футболок на любой цвет и пристрастие, и пару легких курточек. Ей сразу полюбилась красная курточка с орлом на спине. Она решила выбрать белый комплект белья. Одев его и отельные тапки, она замерла, потому что зашел голый он. Ее рука так и осталась в трусиках, а он остановился и с интересом наблюдал за ней.

— Ну и что застыла? — он первым нарушил молчание, а его член уже налился кровью и подергивался в нетерпении, показывая как сильно он хочет Катьку.

Она молча показала пальчиком на его член.

— Ладно, раздевайся обратно и иди уже сюда!

Она едва успела снять трусики, как он подхватил ее на руки, зашел в ванную, опустился на колени, а Катьку усадил сверху точно на член. Она в свою очередь только и успела понять, что уже сидит на члене приятного мужчины и вставать ей уже как-то не охота. Она зарумянилась, глядя ему в глаза. Он не отрываясь от нее, включил одной рукой воду.

— Вверх-вниз, вверх-вниз — сказал он. — И теки, теки, девочка моя! Я жуть как ненавижу все эти смазки.

Сказано-сделано, Катя немного приподымалась и опускалась. Затекла она очень быстро и даже хотела сказать, но ее губы оказались сначала в плену его губ, а затем ее рот заполонил его большой палец. Она сосала этот палец, смотрела ему в глаза, как ему смешно и хорошо. Ей тоже было хорошо и перестать сосать палец не хотелось. Она ощущала себя ребенком на коленках у папы, пусть все было вовсе и не так.

Дальнейшие события были уже совсем не той жестью, что была ночью. Она помогла ему помыться, а он сделал ее пизденке дивный массаж из хитросплетения пальцев и языка, от чего она вопила и кончала, вопила и кончала. Потом они спали в теплой воде. Потом перебрались в постель, где он взял ее в миссионерке, а она просила его наполнить ее и просила еще, когда он наполнял. Она сексуально виляла перед ним попой, заставляя мужское начало твердеть снова и он брал эту попу, заполнял ее спермой, а она потом облизывала его член и доставалас сгустки из попки и ела их. Он смеялся и говорил, что это не гигиенично. Она как дура смеялась в ответ, забыв, что не так давно ее рвало от всего этого. Потом они спали. После он куда-то исчез. Вечером он вывел Катю ненадолго погулять, разрешил позвонить домой, сводил в небольшой бар, а потом снова почти отнес в номер и трахал всю ночь. В этот раз более дерзко.

— Тебе приходилось когда-нибудь расплачиваться натурой за что-то? — спросил он утром, когда она уже отерла свой прелестный ротик после утреннего минета.

— Да, бывало.

— Тебе это нравилось?

— Нет, никогда.

— Часто тебя поебывают, как вчера ночью? — продолжал спрашивать он.

— Когда как. Вчера было за деньги.

— А как еще бывает.

— Бывает просто секс. Бывает вообще без секса. Бывает сама отдаюсь, когда очень припрет. Летом и под Новый год, часто много приезжих и они забирают с собой в номер на пару часов или на ночь. Жаба и еще несколько сурьезных людей часто дерут, порой на потеху публике — она смотрела в потолок, вспоминая и перечисляла моменты. — Прочие братки и авторитетные люди бывает или там имеют, или забирают куда-то к себе.

— Нравится тебе такая жизнь?

— Не очень, но пока-что по-другому никак.

— Понятно — он, замолчал.

Какое-то время они лежали молча.

— Ты со всеми такая как была со мной?

— Нет, я с каждым мужчиной разная. Одинаковая я лишь тогда, когда меня ебут, но секс это другое — она улыбнулась в потолок. — Ты мне понравился, несмотря на…

— На что? — он повернул ее к себе, заставив смотреть ему в глаза.

— Я думаю ты убивал людей, не единожды.

— А если нет?

— Тогда я ошибаюсь, мне стоит попросить прощения и быть наказанной на твое усмотрение — она подвинулась ближе, взяла его руку и прикрыла большой ладонью свой лобок, поместив его средний палец четко на свой маленький клиторок.

— Да, я действительно делал такие вещи, а порой и хуже. Удивляет, что ты не боишься сказать мне это в лицо.

— Вряд ли я могу что-то изменить, если ты захочешь убить меня, а противно молчать и лицеемерно поддакивать я как-то не очень привыкшая.

— Убить тебя? — он откинулся на подушки и расхохотался. — Это слишком расточительная растрата такого шикарного материала. Проще уж на цепь посадить и держать как вещь для своих прихотей.

Он снова повернулся на бок и окинул ее оценивающим взглядом.

— Хотя сажать тебя на цепь… ты ведь зачахнешь. Неа, на цепь тебя сажать нельзя. Тебе нужно подарить мир, но контролировать каждый твой шаг, иначе ты сорвешься в пропасть и улетишь навсегда.

Она промолчала.

— Чего ты сейчас хочешь?

— Заняться сексом еще раз и домой. Мама будет недовольна.

— Хорошо, тогда запрыгивай на меня.

Его член был готов, она забралась и села сверху.

— Ну-ка, сделай страшное личико для коллекции!