Марина прилетела на новогодние каникулы в Москву. Я решил не встречать ее в аэропорту, боялся, что не отпущу ее к родителям. На следующий день они всей семьей приехали к нам, в гости. При встрече я смог лишь немножко обнять Маришу. И мы не подали виду, какие у нас были переживания. Все мы сели за предпраздничный стол. Мама наконец то узаконила отношения со своим мужчиной, с которым встречалась года три, и он теперь жил с нами. Так что за столом было еще веселее…

Марина рассказывала, как ей живется и учится в Лондоне, что сложнее всего давалось привыкание к английским обычаям и манерам, и даже к их ритму жизни. Я смотрел, и почти не слышал ее голоса, всё не мог насмотреться на нее. Казалось, что она еще больше похорошела, повзрослела даже, хотя прошло всего то около пяти месяцев со времени ее отъезда. Со времени нашей разлуки…

После застолья я надеялся хоть немного побыть с Мариной наедине, но тут подсуетилась Дашка. Когда я зашел к ним в комнату, она быстро отправила меня восвояси, сказав:

– Уйди! Нам, девочкам, нужно поболтать!

Я глянул на Маринку: она улыбалась слегка виновато, а Даша как то озорно.

Внутри меня как будто что то завыло, начало клокотать. Мое терпение подвергалось серьезной проверке. Я просто очень хотел обнять Маришу. И знаете, пришлось ждать следующего дня. Когда наши гости собирались уходить, Марина, чуть приобняв, шепнула мне, что лучше встретиться завтра вне наших домов.

На следующий день я ждал ее на нашем месте. Был уютный зимний предвечер. Снег медленно падал, повсюду начинали зажигаться огни. Красота! А моя любимая красота чуть припоздала, но ее стоило ждать. Несмотря на зиму, Марина выглядела просто изумительно: элегантное серое пальто, розовый берет, милый шарфик и, как всегда, очаровательная улыбка.

Когда она подошла, то сразу же меня поцеловала. Это был поцелуй двух влюбленных после долгой разлуки, самый нежный и самый чувственный.

«Ну, как ты?»,– спросил я, все еще держа ее в своих объятиях.

– Скучала по тебе… Потому, в принципе, я и здесь. Изначально не собиралась в эти несколько дней приезжать… А так… Хорошо, что учеба отвлекает от всяких грустных мыслей. Да и твой наказ помню, чтоб хорошо училась.

И Маринка рассмеялась. Всё это время мне очень не хватало ее улыбки и смеха. Я взял ее под руку, и мы пошли гулять. Заходили на разные аттракционы, успели даже в прокат коньков заглянуть. Нечасто за последние полгода мне было так весело и легко.

Нагулявшись, мы зашли в кофейню. Говорили о ее учебе, о моей, об обычных английских буднях моей любимой леди. И неизбежным, но естественным образом речь зашла о наших чувствах, о будущем.

«Как мы теперь будем?», – спросила Марина. «Я думала, что мне станет легче вдали от тебя, но не стало… Ты мне часто снишься», – с грустной улыбкой сказала она.

– Мариш, но у нас нет особых вариантов. Ты сама говорила об этом. Я хочу, чтобы ты была счастлива… Мне нелегко это говорить, но, может, лучше нам отпустить друг друга… Хотя бы на какое то продолжительное время. Терять тебя насовсем не хочется, поэтому я даже представить себе не могу, чтобы мы расстались навсегда. Но…

– Это же будет очень, очень тяжело…

«Невероятно тяжело!»,– я взял ее руки и поцеловал их. «Но нам придется попробовать. Может, ты вскоре кого нибудь встретишь в Лондоне. Я буду за тебя очень рад… Надеюсь, что время лечит».

Когда я провожал Марину до дома, мне захотелось купить ее любимые темно красные розы. «Знаю, что нельзя поздравлять заранее, но ты улетишь… Поэтому с днем рождения, милая!» Маринка улыбнулась, взяла цветы и поцеловала меня. Она так шикарно смотрелась с цветами! Очень хотелось сегодня, напоследок, еще раз увидеть ее улыбку.

Когда мы прощались, Марина, уже заговорщицки улыбаясь, прошептала, что завтра до вечера у нее дома никого не будет. Я не знал, хорошая ли это идея. Но Маринка приложила палец к моим губам. «Я люблю тебя и хочу этого. Последний раз…» Несмотря на теплую одежду, по моей спине пробежала дрожь, и я заметил, как у моей любимой заблестели слезы.

Ночью я никак не мог уснуть из за ее слов насчет последнего раза. Раньше я всё время отгонял от себя эти мысли. Ведь как так! Я больше не смогу быть, по настоящему, рядом с ней, вдыхать ее ароматы, прикасаться, любить. Никогда больше не будет нашей страсти, всепоглощающей и незабываемой.

В этот день я жутко нервничал, собираясь к Марине. Со мной такое редко бывало. Я думал, что, может, нужно что то подарить ей, хотя все подарки и так уже были сделаны. Не представлял, как это будет, последний раз…

В итоге решил, что подарки будут лишними, а алкоголь не совсем уместен был, и я, как идиот, пришел с пустыми руками. Но мои опасения и переживания остались позади, когда я увидел встречающую меня Марину. Она выглядела просто потрясающе: на ней была черная, слегка просвечивающаяся сорочка с чулочками. Я потерял дар речи, только смотрел на нее восхищенными глазами.

Марина тихонько подошла ко мне, провела по моим волосам и поцеловала меня нежно в щеку. Затем взяла за ворот рубашки и повела за собой. От ее аромата у меня даже ноги стали подкашиваться. Никогда нельзя позволять себе терять контроль! Но…

Она усадила на диван и забралась ко мне на колени. Ее грудь в красивом оформлении оказалась прямо передо мной. Это было что то! Мариша наклонилась и поцеловала меня в губы. Мне было тяжело сдерживать порыв, но хотелось продлить это наслаждение прелюдией. Мы целовались, действительно, как будто в последний раз: томно и страстно… Всё было не важно…

Я ласкал ее шею, опустил одну лямочку ее сорочки. Она обняла меня за шею, а я с глубоким вдохом уткнулся в ее полные груди, целовал их. Марина начала расстегивать мою рубашку, стала ласкать мою шею, опускалась ниже… Неожиданно я запустил руки в ее роскошные волосы, нежно притянул к себе и поцеловал. Не хотелось отниматься от ее волшебных губ. Я снял с нее другую лямочку.

Марина целовала мое тело, медленно пробираясь ниже. Потом снова целовала меня в губы, потирая сквозь брюки мой уже готовый член. Я нежно сжал ее попку, и она опустилась передо мной на колени, расстегивая ремень. Не было сил терпеть, пока она издевательски неспешно снимала с меня брюки и трусы.

Она смочила слюной и ручкой начала водить вверх вниз по моему стволу, обсасывая яички. Нежно ласкала головку, божественно работая язычком. Затем, не переставая водить рукой, стала отсасывать, сначала не спеша, а потом всё более неистово…

Но я был настроен более страстно и романтично. Поднял ее и, притянув к себе, усадил на член. Мариша начала двигаться на нем, целуя меня. А я, полностью освободив ее от сорочки, ласкал руками и губами ее груди. Я навсегда запомнил ее запах – запах страсти, нежности, свободы.

Я устроился чуть удобнее и стал трахать Маринку резче, запуская руки в ее волосы и убирая их с ее лица. Ее стоны просили еще, ее глаза говорили языком любви и страсти. Я целовал ее нежные губы и трахал сильнее. Когда останавливался, Марина обнимала меня и целовала.

Я положил ее на кровати на спину и стал целовать ее ножки, руками лаская животик и бедра. Маринка сладко улыбалась, закрывая глаза. Ее ароматы сводили меня с ума.

Я засунул ей два пальчика в киску и стал теребить языком клитор. Вылизывал ее дырочки, сжимал груди, а Мариша обсасывала мои пальцы, только что побывавшие в ней.

Через несколько минут я вставил член ей в кису и опустился над ней, делая упор руками. Мариша обхватила мои ягодицы ногами и поцеловала меня. А я целовал ее, ритмично работая телом. Мы часто дышали и смотрели друг на друга, целовались, я прикусывал ее губу. Мы взялись за руки и вытянули их. Я трахал жестче, а Марина стонала сильнее. Мы целовались бесконечно. Все мгновения и минуты нашей любви слились воедино в этом соитии… Не думаю, что счастье только в этом, но хотелось, чтобы это всё продолжалось.

Но, чувствуя приближение, я еще раз страстно поцеловал Марину. Затем встал, а она начала дрочить мой член, нежно обсасывая яички… Как всегда, Мариша всё забрала к себе в ротик…

Мы лежали, обнявшись, и молчали. Нам даже молчать было хорошо вместе, я играл с ее пальчиками. До прихода ее родителей было еще достаточно времени.

– Саш… Скажи… Скажи, что мы не потеряем друг друга. Что навсегда останемся в теплых отношениях… Что наша любовь не растворится в разлуке…

Мне было трудно говорить.

– Не переживай, солнце мое, наша любовь сильнее всех разлук. Я уверен… Мы с пониманием и теплом отнесемся к счастью друг друга, и будем поддерживать друг друга, что бы ни было. Если ты найдешь свое призвание в Лондоне, значит, я постараюсь, тоже найти свое именно там, чтобы быть ближе к тебе. А если даже что то где то не получится, ты будешь рядом со мной, в моих мыслях и в сердце… И мы будем сильными! Ты ведь, будешь сильной, милая?

Маринка повернулась ко мне и, правда, как будто в последний раз, нежно поцеловала. Больно…

– Ради нас… Ради тебя и себя, я обязательно буду сильной!

– Я люблю тебя, солнышко!

– И я тебя очень люблю…

И я был очень, очень рад, что ее прекрасные глазки в этот момент не плакали, а улыбались.

Мы встретили Новый год нашей большой дружной семьей. И я старался вкусить и запомнить последние перед долгой разлукой мгновения рядом с моей любимой. Ведь мы уже никогда не будем прежними, и впереди нас ждали новые впечатления.