В этом году, за исключением одного яркого события, у меня родился племянник, со мной ничего особенного не происходило. Всё свободное время я помогала сестре водиться с малышом. Остальное время занимала работа и изнуряющая жара, а дома было полно огородной работы, так как мама немного приболела, и всё это легло на мои плечи, прополка и полевка. Так что особо то и вспомнить было нечего.

Шла осень и радовала своей красотой. Душа просто пела, когда я проходила по парку или вдоль аллей засаженных разными деревьями, опадающую листву которых в свою очередь осень раскрасила в разные цвета. Вся эта осенняя насыщенность красок и заставила меня задуматься. Близился отпуск, и мне хотелось, чтоб он запомнился и зимой будоражил моё воображение. Я постоянно думала, что бы мне такое совершить. Прогуляться голышом – уже приелось, и не было желания. Заняться эксгибиционизмом и подразнить прохожих в малолюдных метах – одной как то было не интересно. Несколько дней я ломала себе голову, но ничего не могла придумать.

И вот как то после работы мы с моей сотрудницей Ириной решили прогуляться и заглянуть в некоторые магазины. Она жила не так далеко от работы и часто ходила домой пешком, попутно покупая продукты. Я решила составить ей компанию, и мы незаметно оказались с полными пакетами возле её дома.

Может, зайдёшь в гости – спросила она.

Да ладно, в другой раз – сказала я и пошла на остановку, чтоб потом ехать домой.

Пройдя квартал, я остановилась на остановке, с которой часто уезжала к сестре или к родителям, когда училась в педагогическом. А вон и он сам, мой универ, в котором я провела пять лет и уже около шести в него не заглядывала. И тут меня как током ударило. Стали появляться безумные мысли и идеи насчёт отпуска. Я поначалу гнала их прочь, понимая, что это нереально, но эти мысли каждый день продолжали напоминать себе и я уже начала от них испытывать лёгкое возбуждение.

Вечерами лёжа в кровати, я обдумывала разные варианты и иногда гнала их прочь от себя, но они возвращались в мою память снова и снова и моё терпение лопнуло. Нужно было, что то решать. Одной мне без помощи подруг появившуюся в моей голове идею, не осуществить. До отпуска оставалось чуть больше двух недель, и я решила действовать. Нужно было найти помощников, и я выбрала Иру, мою сотрудницу. Она как раз подходила, жила рядом и если что, могла воспользоваться рабочим кабинетом, вернее нашей читалкой и там положить на время мою одежду. Вопрос стоял в другом, кто из моих подруг ей её передаст и мой выбор пал на Веруську. Она, как и ещё два мои подруги, учились в этом здании. Это Вика и Таня.

С Верой мы встретились на другой день у нас в библиотеке. Я пригласила её в коморку попить чай и пока Ира выдавала книги читателям, я с ней поделилась своей идеей насчёт отпуска и универа.

Ты что, совсем сбрендила – сказала она узнав о моей затее.

Я ещё некоторое время ей всё подробно растолковала и она подумав, согласилась.

Смотри, если что, тебе придётся самой всё объяснять – боясь моего позора и разоблачения, предупредила Вера.

Само собой, не буду же я всем говорить, что это ты меня на это подтолкнула, да и кто мне поверит – успокоила я её и тут же обратилась к ней с просьбой, чтоб об этом не знал никто, кроме меня, Иры и её, Веры. Она мне железно пообещала, что никому ничего не скажет.

Всё, облегчённо вздохнула я. Теперь нужно уговорит Иру. Я долго думала, как ей об этом сказать и мне пришла в голову ещё одна идея и я на следующий день, встретив Вику, тоже предложила ей поучаствовать в реализации моего плана. Она тоже сильно была удивлена, но к удивлению согласилась сразу. Осталось ещё встретиться с Таней. На другой день я специально прошла мимо универа в надежде её увидеть, но попытка оказалась безрезультатной. Через день, она сама пришла ко мне в библиотеку, и я ей всё рассказала. Она тоже была сильно удивлена, но как и Вика, согласилась и пообещала никому ни слова. Как только с Верой, Таней и Викой, вопрос был исчерпан, и они согласились мне помочь и поучаствовать в реализации моей безумной идеи. Оставалось уговорить Иру, так как Вера категорически отказалась таскаться потом с моими шмотками. Я посмотрела на неё и решила, что начну с завтрашнего дня.

День выдался довольно смурной и я сразу же с утра завела разговор о предстоящем отпуске. Как только Ира узнала мой план, она сразу же отказалась в нём участвовать. Несколько дней до конца недели я пыталась её уговорить, но она категорично стояла на своём.

Все выходные я не находила себе места. Идея придуманная мной рушилась из за какого то пустяка и Ира была против сделать ту самую малость. С понедельника я снова стала ходить за ней по пятам и просить её по несколько раз в течении часа и только на второй день, за четыре дня до моего отпуска, она посмотрела на меня и сказала.

Марина, у меня уже голова болит от твоего нытья. Если тебе этого так хочется, то я согласна, только отстань от меня и не надоедай больше.

Ура! Спасибо подруга – взвизгнула я и бросилась к ней на шею, чтоб чмокнуть в щёчку и тем самым обратила на себя внимание нескольких читателей.

Можно по тише – сказала нам пожилая женщина.

Да, да. Извините – извинилась я мы перешли на шёпот.

В тот момент, я была, наверное, самым счастливым человеком на земле и мне хотелось бегать и прыгать и кричать об этом всем, чтоб они тоже знали, что какая я счастливая. Уже позже я вспоминала это мгновение и сама себя и хвалила и ругала, произнося несколько слов, улыбалась – «Какая же я дура, нашла чему радоваться, сама себя загоняю, не знаю во что, и радуюсь.»

Остаток недели пролетел как то незаметно, в какой то необъяснимой для моего сознания эйфории. Я ждала с нетерпением той минуты, с которой начнутся мои приключения, надуманные и выношенные в течении месяца. Я специально одела на себя всё лёгкое и чтоб оно не занимало много места, короткая юбочка, тонкая водолазка и лёгкая ветровка на случай дождя, а на ногах были полуспортивные лёгкие туфли без каблуков. Обычный молодёжный прикид по современным меркам.

После окончания рабочего дня, я, вместе с Ирой, отправилась к университету. По дороге я дала Ире на всякий случай телефоны Вики и Тани. Верин телефон я ей дала ещё несколько дней назад и попросила её, что если она будет кому то звонить, кроме Веры, то пусть попросит их чтоб они не разболтали никому обо мне. Уже на подходе нас ждала Вера. Я махнула рукой, и она нас заметила.

Ну что, не передумала – спросила она меня.

Нет, ты что. Больше месяца готовилась и толком не спала и ты хочешь чтоб я отказалась от собственной затеи. – ответила я.

Ну смотри, твоё дело – сказала Вера и пригласила нас вместе с Ирой пройти в здание.

Нет, я тут подожду – сказала Ира.

Ну смотри, я скоро – ответила Вера и мы скрылись за знакомой дверью.

Пройдя по коридору, мы немного подождали возле лестничного марша, и как только на нём не было ни одного студента, быстро спустились по лестнице в подвал. На лестничной площадке и в самом низу было полно окурков и разного мусора. Сам подвал конечно был закрыт, но последний пролёт лестницы упирался в бетонный пол и под ним было темно и навалено хоть и не так много, но достаточно всякого хлама, где можно было бы ненадолго укрыться.

Ну что, готова – спросила Вера.

Ага, отвечая на ходу, я уже расстегнула ветровку и подала Вере вместе со своей сумочкой. Я специально взяла сумочку по больше, чтоб в неё вошла вся моя одежда. Затем быстро через голову сняла водолазку и положив в сумочку. Не сворачивая, тут же стянула юбочку и отправила прямо скомканную вслед за водолазкой. Сняв туфли, положила их в пакет и тоже засунула в сумочку. Закрыв замок, сверху всё прикрыла ветровкой и сказала.

Всё, я готова.

Ну, ты даёшь. Пакет с едой, как ты просила, уже там и Вера показала под лестницу.

Хорошо, про условный сигнал помнишь – ответила и спросила я.

Да, смятый пакет вот здесь и она приподняла ногу и легонько топнула по последней ступеньке.

Ну, давай. Ирка ждёт – сказала я и уже голышом, в одних носках, которые я тут же одела, как сняла туфли, чтоб мои шаги были бесшумными, и по бетонному полу было не так холодно ходить, я забралась за гору хлама под лестницей и затаилась.

Вера, взяв мои вещи, выждала момент и поднялась на первый этаж. Она быстрым шагом прошла к расписанию, чтоб сделать вид спешащей куда то студентки, а потом взглянула на часы, прошло пять минут, она вышла на улицу и подошла к Ире.

Вот Маринкины вещи – сказала она.

Что так она и не передумала – спросила Ира у Веры.

Её танком не заставишь – ответила Вера.

Понятно – вздохнув, сказала Ира и взяла сумочку и ветровку.

Ира, она юбку и блузку даже не свернула, так спешила, поправь дома, чтоб они не сильно помялись, а то в каком виде она потом в них пойдёт – попросила Вера и тут же добавила.

Я на пару спешу и быстро ушла.

Ира направилась в сторону дома и как только вошла в свою квартиру, открыла сумочку и вытащив мои вещи, аккуратно свернула их и уложила обратно. Сумочку она повесила на вешалку, а сверху прикрыла её моей ветровкой. Посмотрев на часы, побежала в садик за дочкой. Когда они вернулись, муж Иры был уже дома и тут же спросил.

А чьи это вещи?

Маринка забегала, куда то спешила и попросила, чтоб я их оставила у себя.

А. Понятно – ответил он.

Больше к этому вопросу они уже не возвращались, а мои вещи так и висели, пока не понадобились, но об этом чуть позже.

Ира очень волновалась за меня и не выдержав, вечером позвонила Вере, чтоб узнать про меня.

Вер, как там Маринка?

Я её больше не видела, как оставила там, так и всё. Не пойду же я при девчонках её проверять – усмехнувшись, ответила она. И тут же добавила следом.

Ладно, мне некогда, мы с девчонками в кафешку собрались. Завтра позвоню – сказала она и прервала звонок.

Ну значит у неё всё хорошо, успокоила себя Ира и пошла накрывать на стол, чтоб ужинать и кормить мужа и дочку. Потом закрутившись с делами, совсем как бы забыла про меня, а стала играть с ребёнком и потом пошли укладываться спать. Рано утром Ира тоже не вспомнила обо мне. Он знала, что Вера ей должна была позвонить и чтоб не надоедать, а вдруг Вера на занятиях, ведь в субботу в универе тоже учились, спокойно стала заниматься домашними проблемами, накопившимися за неделю.

Я же в пятницу, дождавшись, когда всё стихнет, и под лестницей стало уже совсем темно, осторожно, чтоб не шуметь, вышла из своего укрытия и медленно поднялась до уровня первого этажа. Выглянув из за колонны, я увидела в фойе возле раздевалки двух о чём то беседующих женщин и поняла, что это были преподаватели, но я их не знала. В руках у них были журналы и тетради с конспектами. Потом они разошлись, и одна из них направилась в мою сторону. Я быстро спустилась вниз и стала ждать. Женщина стала медленно подниматься на второй этаж, а потом её шаги стали удаляться куда то по коридору. В это время хлопнула входная дверь, и я снова выглянула. В универ зашёл мужчина и что то спросил у вахтёра в раздевалке. Она объяснила ему и показала в мою сторону. Он поблагодарил и пошёл ко мне. Я снова быстро спустилась вниз и присела в самый последний момент, как он стал подниматься на верх. Вскоре его шаги стихли, и я стала ждать. Я ещё несколько раз слышала, как хлопала входная дверь, а потом послышались шаги двух человек. Я выглянула и увидела, как та женщина и мужчина, уже одетые, шли к выходу, сказав до свиданье вахтёру.

Я ещё посидела с полчаса и уже поняла по звуку закрывающейся входной двери на засов, что кроме вахтёра – ночного сторожа и меня сидящей голышом под лестницей, в универе никого нет. Поднявшись на первый этаж, я выглянула из за колонны. Вахтёр мужчина пенсионного возраста, сидел за загородкой и смотрел телевизор. Я бесшумно поднялась на второй этаж и медленно, с опаской и прислушиваясь, пошла вдоль по коридору. Мои груди были напряжены от возбуждения и покачивались при каждом шаге. Руки сами тянулись к истекающей киске и я время от время иногда гладила её, раздвигая половые губки и проникая внутрь указательным пальчиком. Это было не удобно делать на ходу и я старалась себя сдерживать, пока не нашла подходящего и удобного места в одной из незакрытых аудиторий на третьем этаже.

В ней еле было светло от проникающего света уличных фонарей, а в коридорах вообще горело по одной дежурной лампочке, и стоял полумрак. За два часа я обошла все четыре этажа в обе стороны и осмотрела все укромные места на крайний случай, чтоб в случае чего, я могла там на время спрятаться. После обхода, я уже ничего не опасалась. Все этажи были пустынны и я одна, голышом, без единой вещи, которая могла бы меня защитить от посторонних глаз в случае чего, свободно разгуливала по всему универу. Моя идея осуществилась и я решилась и сделала это и вот я тут, совсем голая и одна. Я быстро спустилась на третий этаж и вошла в пустую незакрытую на ключ аудиторию. Подойдя к окну, я стала всматриваться в ночной город, сверкающий тысячами огней и смотреть на проезжающие машины и запоздалых прохожих.

Могли ли они даже догадываться, что совсем рядом, за стенами этого здания, возле окна стоит одиноко обнажённая девушка и ласкает себя. Я забралась на подоконник и согнув ноги коленями к подбородку, опустила свою правую руку вниз и стала гладить и ласкать свою киску, раздвигая её набухшие от возбуждения половые губки и истекающее влагалище своими соками, которые капали на белый пластиковый подоконник. Я продолжала делать эти медленные движения вверх вниз и продвигая пальчик мимо влагалища, запускала его внутрь себя. Было так хорошо и приятно. Что я закрыла глаза и навалившись затылком на откос окна, отдалась во власть наслаждениям. Сколько это продолжалось, я не помню, но когда я открыла глаза и немного стала приходить в норму после накрывшего меня сильного оргазма, я заметила, что машин поубавилось, да и во многих окнах соседних домов уже погас свет. Ещё посидев немного, я встала и вышла в коридор.

Спустившись на первый этаж уже по другой лестнице, я снова выглянула из за колонны и увидела, что вахтёр уже спит сидя и направив свой сонный взгляд в еле слышно работающий телевизор. У меня снова заиграло озорство и я немного присев, чтоб меня не было видно из за перегородки отделяющей раздевалку от фойе, медленно прошла мимо вахтёра ко второй лестнице и спустилась вниз незамеченной. Достав бутер и воду, я перекусила и снова, всё убрав, уже до утра, пошла гулять по пустынным коридорам университета.

Я впервые решилась на такой отчаянный шаг, чтоб оказаться голышом в центре города в огромном здании. Где было очень много людей, студентов чуть младше меня и преподавателей, а так же ещё огромного штата обслуживающего персонала, которые в любой момент, по той или иной причине, могли спуститься в подвал и увидеть меня под лестницей. Я была беззащитна от взглядов и осуждений и не могла ничем прикрыть даже самые интимные участки своего тела. Но ведь я сама этого хотела и сделала это так сумбурно и запутанно, объясняя своим подругам их действия в случае чего, и что кому они могли говорить, а что нет. Это так меня заводило и возбуждало, когда я представляла себе, как разговаривают между собой мои подруги и не могут ничего понять, оставляя меня без помощи ещё на один день.

Взяв пакет с едой, я перебралась в другой угол под лестницей ведущей в подвал, замок на двери которой был очень ржавый и наверное давно не открывался. Под лестницей тоже было полно всякого хлама, за которым я и обосновала себе место на всю субботу. Ведь даже если бы и принесла Вера мне одежду на первое место, где я раздевалась вчера, то я отсюда всё равно не смогла бы до неё добраться, а искать меня я запретила Вере, чтоб не вызвать лишних подозрений. Вот так и получилось, что когда я распределяла роли своим подругам, я не подумала, как и кому, я могу что передать и тем самым загнала себя в тёмный угол под лестницей.

Пройдя на последок ещё все этажи и выглядывая в окно. Я стала спускаться вниз и почти в этот же момент, как исполнилось шесть утра, вахтёр проснулся и пройдясь по первому этажу, убедившись что всё нормально, открыл входную дверь.

Вскоре послышались одиночные шаги, которых с каждым мгновением становилось всё больше и больше и всё это, шаги. Стук каблуков и голоса превратилось в гул или шум бессмысленный и бесцельный, я даже не знаю как это сказать. Кто то поднимался вверх и разговаривал с кем то, другие наоборот спускались вниз и тоже вели беседу и что то бурно обсуждали и никто не знал и даже не мог догадаться, что под лестницей, под их ногами сидит голая девушка, которая сама захотела испытать этот страх, или пощекотать, таким образом, свои нервы. Что только я тогда в субботу не передумала о себе и снующих людях над моей головой. А так же о своей безумной идее провести выходной голышом в университете. Я то возбуждалась, то меня охватывал озноб и чувство страха не давало мне покоя. «А вдруг меня тут увидят» думалось мне.

За весь день я даже не сомкнула глаз, и только под вечер меня одолел сон. Как я уснула, я не помню сама, а когда проснулась, то сразу не могла понять, где я нахожусь, и только нащёпав над головой сырой бетон лестничного марша и себя обнажённую, лежавшую на картонной коробке, я поняла. Прислушавшись, я выглянула на верх. Было темно и тихо. Выглянув из за колонны, я увидела другого, чуть помоложе лет на пять, ночного сторожа, который сидел на диване и смотрел телик. Над его головой висели часы, на которых было половина девятого. Уже вечер – подумала я и спустилась вниз, чтоб перекусить.

Не дождавшись звонка, Ира вечером вспомнила обо мне и сама позвонила Вере. Вера взяла трубку и тут же отключилась. Ира снова набрала, но в ответ услышала голос оператора.

Абонент выключен, или находится вне зоны действия.

Вот зараза, отключилась – ругнулась Ира и положила трубку.

Звонок раздался минут черед двадцать.

Что звонила – спросила Вера.

Я ждала от тебя звонок и не знаю, что делать с Маринкиной одеждой. Когда мне тебе её принести. – спросила я.

Я даже не знаю, я в больнице в изоляторе. Вчера чем то в кафешке траванулась и меня заперли на обследование – объяснила Вера.

А как же Марина – спросила Ира.

Я не знаю, придумай сам что нибудь – объяснила Вера и связь снова прервалась.

Ведь как я не хотела в это ввязываться – ворчала себе под нос Ира, и её муж заметил это.

Что то случилось? – спросил он.

Да нет, это по работе. Маринка звонила и сказала, что пока не может забрать свои шмотки – ответила Ира.

Ну и чего тут расстраиваться, пусть висят. Как понадобятся, сама придёт – постарался её успокоить муж

А действительно, что я волнуюсь. Всё равно сейчас я никуда не пойду – решила для себя Ира и отключив телефон, пошла усыплять дочку.

А я тем временем снова обошла все этажи и обнаружила, что одно окно на первом этаже приоткрыто вверху. Повернув ручку и переведя её в горизонтальное положение, я легко открыла окно и выглянула во внутренний двор универа, где находились хозпосторойки и так всякая нужная для нужд ерунда.

А окна то низко расположены – подумала я.

Перекинув ноги, я свесила их на улицу и спрыгнула на траву. Как хорошо, тепло и даже ветер не дует – подумала я и прикрыв немного окно, чтоб казалось что оно закрыто при случайном обходе ночного сторожа, прошла вдоль здания и прячась за хозпосторойками, вышла на угол, где находился въезд и стоял забор сваренный из металлических прутьев. Перед забором росли деревья и кустарники и срели них можно было безопасно сидеть и наблюдать за проезжающими мащинами, трамваями и запоздалыми пешеходами.

Когда они проходят совсем рядом и не видят меня, сидящую голышом за заборов в паре метров, сильно возбуждает . Рядом проходил оживлённый проспект, а пересекала его с другой стороны забора, второстепенная улочка и с прикольным названием. Перелезть через забор и выйти на улицу ночного города, я не решилась, так как по тротуарам ещё шли прохожие, и было много машин. Вернувшись обратно, я снова влезла через окно и тихонько, без шума, закрыла его. Поднявшись на третий этаж, всё в туже аудиторию, которая как похоже никогда не закрывалась, я снова села на подоконник и отдалась во власть соблазна и наслаждения. Остаток ночи прошёл без приключений, и я чтоб не заснуть и насладиться своим положением, продолжала бродить по тёмным коридорам ночного универа.

Ира в течении всего вечера больше не вспомнила про меня и даже утром, когда её муж предложил прогуляться в парк, она с радостью, забыв свой телефон дома, собрала дочку и они все втроём отправились на прогулку.

Вернувшись после обеда, когда дочка уже устала и захотела кушать, они вошли в дом, и Ира увидела висевшие мои вещи на их вешалке.

Ой, я забыла позвонить – сказала она негромко.

Включив телефон, она увидела пропущенный звонок от Веры, потом ещё один и ещё. Нажав кнопку, она услышала длинный вызов.

Алё, Ира, ну где ты пропала. Звоню, звоню – сказала Вера.

С дочкой гуляли, а телефон на зарядке был – соврала Ира.

В общем, меня не будет наверное неделю, анализы и там ещё много чего. Так что я вряд ли что смогу сделать – сказала Вера.

А что мне делать. Я даже не знаю, куда там идти и где её искать. Я в универе то ни разу не была – испуганно ответила Ира.

Ну ладно, если ничего не придумаешь, звони через пару дней, может отпрошусь и передам ей её одежду. – сказала Вера.

Хорошо – ответила Ира.

Ир, а может ну её Маринку с её закидонами. Пусть посидит там и подумает – вдруг сказала Вера.

Это как – не поняла Ира.

Ну как. Пусть там прячется и наслаждается своей обнажённостью, бегает голая по университету – пояснила Вера.

А как она есть будет.

Я ей там пакет с едой оставила. Если будет экономить, то с голоду не замрёт – сказала Вера.

Но ведь она совсем голая и кругом полно и парней и вообще неизвестно что там с ней – стала защищать меня Ира.

А сколько она тебя уговаривала, чтоб ты согласилась – спросила Вера.

Больше недели – ответила Она.

Ну вот и я не соглашалась несколько дней, а согласилась потому, что она меня достала своим нытьём – сказала чуть резко Вера заранее соврав об этом Ире.

Она конечно была удивлена такой моей выходке, но согласилась с радостью чтоб подыграть мне и оставить голой не на выходные, а чуть подольше – решила для себя Вера, не предупредив об этом ни меня, ни Иру. А после небольшой паузы, добавила.

В общем, как смогу, так и позвоню, а ты как знаешь. Или ищи её или жди когда я из больницы выйду. Сказала Вера и положила трубку.

Ира опустила телефон и задумалась.

Что то случилось – спросил муж.

Да нет, всё нормально – ответила Ира и уже для себя решила, что больше она ничего делать не будет. Её просили забрать одежду, вот она и забрала её. А сейчас, когда попросят отдать, то она с радостью отдаст – решила для себя Ира и вошла на кухню, где муж уже накрыл на стол и пригласил на обед.

Только после обеда Ира вспомнила, что Марина ей дала на всякий случай телефоны Вики и Тани. Она тут же набрала первый телефон.

Алё, Вика – спросила она.

Да – ответила Вика.

Это Ира, мы с Мариной работаем вместе – пояснила Ира.

А поняла. Что то случилось – спросила она.

Ира вышла на балкон и закрылась, чтоб муж не слушал её разговор, и стала объяснять, как могла кратко и более понятно. Но Вика многое не понимала и переспрашивала, а потом вообще спросила.

Ир, а где сама то Марина?

Ира уже стала сердиться, и снова коротко сказала и потом добавила, что её нужно найти и передать ей её одежду.

Нет, я не смогу. Я сейчас в деревне у родителей. Тут связь плохо работает. Я только во вторник смогу приехать и тебе позвоню – объяснила Вика.

И эта не может. Выходной, все разъехались, кто куда – подумала Ира и стала искать телефон Тани. Нажав кнопку, она почти сразу услышала шум и громкую музыку. Потом всё стихло, и голос Тани спросил.

Да, слушаю.

Это Ира, я с Мариной работаю – сказала Ира.

А где Марина, почему она мне не позвонила – спросила Таня.

Ира снова стала рассказывать о том что случилось и что нужна её помощь, а потом спросила.

Таня, ты сможешь её найти и передать ей одежду.

Не а, сейчас не смогу, ко мне гости приехали. Только если что завтра – сказала она.

Мне позвонить или сама позвонишь – спросила Ира.

Позвоню, если будет нужно – сказала Таня и снова послышалась громкая музыка, и раздались короткие гудки в трубке.

Завтра, так завтра – сказала Ира и вошла в комнату. В этот день она больше не разговаривала по телефону и даже постаралась не вспоминать про меня. Остаток дня она провела с дочкой и занималась домашними делами, а потом все легли спать.

Я проходив по универу голышом всю ночь, спряталась под лестницей и заснула. А когда проснулась, было уже около двух часов дня. Я выглянула на первый этаж. Выходной и в универе тоже было тихо. Вахтёр сидел на своём диванчике и читал газету. Я поднялась на четвёртый этаж и прошла по нему при дневном свете, голышом и ничего не боясь. Как это было здорово, вот так жить и не одеваться никогда – подумала я и спустилась ниже. Я ещё долго бродила по пустым коридорам и прислушивалась к разным шумам. Мне всё казалось, что кто то придёт и увидит меня, и предчувствие не обмануло. Вскоре я услышала шаги на лестничной площадке. Я быстро стала соображать, куда мне спрятаться и ничего не пришло в голову, как залезть под стол возле какого то кабинета. В нём, по видимому, шёл ремонт и кроме стола в коридоре стояло ещё два стола и несколько стульев.. У стола

были боковые и задняя стенки, и если не приглядываться, то под столом меня трудно будет сразу заметить. Шаги быстро приближались и звонким стуком отдавали прямо по мозгам. Было понятно, что шла женщина или девушка. Пройдя мимо меня, она достала из кармана ключи и открыла соседнюю с кабинетом аудиторию. Дверь осталась открытой и я не знала, что мне делать. Долго ли она там пробудет и чтоб случайно не брякнуть, я ещё больше прижалась к стене и подальше от прохода. Минут через пять, или чуть больше я снова услышала шаги на лестнице, и снова стук каблучков стал приближаться ко мне. В просвете между передней стенкой стола и полом я увидела две пары женских туфель на небольшом каблучке.

Она уже здесь. сказала одна.

Давай быстрее – поторапливала вторая.

В аудитории были слышны разговоры. Преподаватель с довольно приятным и не старым голосом спрашивал у двух девушек, готовы ли они пересдавать зачёт. Те ответили, что готовы. После этих слов она им дала задание, а сама вышла в коридор и направилась снова мимо меня. Я вся вжалась и не знала, что мне делать дальше. Вдруг кто придёт ещё. Столько мыслей пролетело в голове, пока она куда то сходила и снова вернулась.

Ты подожди в коридоре, а с тобой мы сейчас побеседуем – услышала я голос преподавателя.

Одна из девушек вышла и подойдя к столу, навалилась на него и раскрыв книгу, стала что то читать и бубнить. Успевала зубрить – подумала я и вспомнила, что сама каждое лето пересдавала свои хвосты.

Но сейчас вопрос был не о том, сдадут они или нет. Меня волновало больше то, чтоб они не заметили меня под столом. Я то переставала дышать, стоя на коленках у самой стены, то еле слышно дышала через раз. Вскоре раздались шаги и первая студентка вышла и пригласила зайти вторую.

Вроде пронесло – подумала я, но опасность ещё не миновала.

Первая студентка, которая уже сдала, подошла к столу и подпрыгнув, села на него с краю и стала болтать своими ногами. На ней были джинсы и туфельки лодочка на небольшом каблучке. Сколько я тогда натерпелась страху, сказать трудно. Вскоре вышла вторая и сдерживая радость, что сдала зачёт, подхватила свою подругу и они направились к лестнице. Преподаватель вышла в коридор и окрикнула их.

А зачётки кто за вас забирать будет, или они вам не нужны.

Ой – чуть ли не в голос сказали студентки и вновь засеменили мимо меня в аудиторию.

Уже на обратном пути преподаватель спросила у них.

У вас в группе ещё есть кто не сдал?

Я сразу перепугалась. А вдруг сейчас ещё кто то припрётся, но девчонки ответили.

Только мы, больше нет никого.

Фу, вроде пронесло подумала я.

Минут через десять и препод вышла и спустилась вниз. Всё стихло, и я быстрее вылезла из под стола. Следом, спустилась в подвал, пока ещё какие нибудь двоечники, не пришли пересдавать свои зачёты.

Остаток дня прошёл спокойно, я проверила первое место своего пребывания и оставила на ступеньке скомканный пакет. Это был сигнал для Веры, что мне нужна одежда.

Ночью я долго не спала и несколько раз спустилась на первый этаж, чтоб из за колонны посмотреть время. Город после выходных погружался в ночь. Всё медленно стихало, и гасли огни. Я сидела на подоконнике и гладила свою киску, раздвигая половые губки и проникая пальчиком внутрь. А когда ночь окончательно накрыла город, я спустилась вниз и убедившись, что вахтёр спит, бесшумно открыла окно и вылезла во внутренний двор. Уже по известному мне пути. обошла все постройки и вышла на угол к забору из металлических прутьев. Подойдя к забору, я выглянула на улицу. Машин было всего ничего, а прохожих вообще не было видно. В самом углу, справа, между стеной здания выходившего фасадом на улицу с прикольным названием, было удобно перелезть через забор и я взобравшись на забор, держась за стену и за опорный столбик, перекинула ногу и оказалась на улице, спрыгнув на тротуар. Пробежав вдоль стены здания метров десять, я перешагнула через полуметровый заборчик, отделяющий тротуар от газонных посадок и спряталась за кустами. Чуть присев за кустарником, я огляделась и пройдя несколько метров до другого угла здания, посмотрела по сторонам.

Улица как вымерла. Пробежав вдоль стены ещё метров десять, пятнадцать, я снова оказалась в небольшом зёлёном скверике среди деревьев и кустарника и спряталась. Переведя дух и осмотревшись, я высунула голову и посмотрела в сторону дороги. Вдалеке показалась машина. Она медленно ехала в мою сторону. Я пригнулась и замерла. Как только она проехала мимо и свернула. Я снова выглянула и чуть не обмерла. Из за угла универа в мою стороны вывернула молодая парочка. Возможно это загулявшиеся студенты – подумала я. Они шли, еле передвигая ноги обнявшись и периодически останавливались. То девушка целовала парня и что то ему говорила. То он её целовал и тоже что то шептал на ухо.

Этого мне ещё не хватало и как назло под самое утро – подумала я

Когда я вылезала через окно, то было примерно около четырёх утра. А сейчас, наверное, как минимум половина пятого, если не около пяти уже. Я сидела вся на нервах и не знала что делать. Вот они остановились напротив меня и долго целовались. Потом прошли ещё несколько шагов и снова стали целоваться и миловаться.

Да, если они так будут идти, то рассвет меня как раз застанет в этом газоне.

Прошло ещё минут десять или пятнадцать, как вдруг по улице проехала машина и издала звуковой сигнал, адресованный влюблённой парочке. Девушка что то сказала парню, и они поспешили уйти подальше от неприятностей.

Вроде пронесло снова – сказала я себе и быстро стала пробираться между интервалами проезжающих мимо машин короткими перебежками. Самое трудное было, это снова возле здания и прилегающего к нему забора, перебраться во внутренний двор.

Вскоре я уже была там и влезла обратно через окно и закрыла его. Пробежав верхом к своему лестничному маршу, я спустилась вниз и решила немного перекусить, а то скоро появится толпа студентов и мне будет не до этого, что жевать под лестницей свой очередной бутерброд и запивать его водой, правда разведённой с вареньем.

День выдался довольно шумный и я всегда вздрагивала, когда кто то спускался на несколько ступенек в мою сторону и смеясь и разговаривая потягивал сигаретку. Иногда это было несколько парней, а иногда и девчонки заглядывали, и я тогда сидела, ни жива, ни мертва. Когда звенел звонок и начинались занятия, я могла выдохнуть и сменить позу, чтоб лечь поудобнее.

Как только всё стихло и все разошлись и я выглянув увидела как вахтёр запирает входную дверь на засов, я облегчённо вздохнула и первым делом поднявшись на второй этаж, спустилась в подвал по другой лестнице, в надежде найти там свою одежду. Обшарив всё под лестницей, я ничего не нашла, да и пакет который лежал на последней ступеньке, куда то исчез.

Наверное Вера взяла, но не смогла положить – подумала я. И снова отправилась путешествовать по этажам универа голышом.

Ира, утром собралась и ушла на работу, по пути завела дочку в садик. С работы, выбрав время, когда читателей было немного, она позвонила Тане. Вики всё равно по разговору до вторника не будет в городе. Но Таня не ответила сразу, а перезвонила лишь через полчаса.

Что случилось – спросила она.

Ты не нашла Марину – спросила Ира.

Фу ты, я совсем про неё забыла. – сказала как бы оправдываясь Таня.

Как найдёшь её, позвони, я принесу одежду – сказала Ира.

Ладно, мне на пару пора – ответила Таня и положила трубку.

День тянулся очень медленно. Никто не звонил, и Ира сильно расстраивалась, так как ни знала, где меня найти и как помочь. До обеда никто не позвонил и только после обеда раздался тревожный звонок. Ира сразу подумала, что звонят мои подруги. Но в трубке услышала совсем другой голос. Заболела дочка, и нужно было, её забрать из садика. Ира быстро предупредила начальницу и закрыв всё, побежала в садик. Поднялась небольшая температура, и появился кашель. Инфекция наверное, сказали в садике. Дома Ира вызвала врача и после её прихода, когда удалось сбить хоть и небольшую температуру. Дочка захотела спать, и чтоб её не разбудил никто, Ира выключила телефон и положила его в сумочку. Весь вечер она старалась лечить и снимать жар. Так и уснула сама одетой. Всё внимание было уделено лечению дочки, а про меня Ира совсем забыла. Она знала, что если что, то ей позвонит кто нибудь и тогда она выберет минутку и передаст мои вещи. С каждым днём мысли обо мне уходили на второй, потом на третий план и Ира даже не подходила к телефону. Звонить ей было некому, а кто ей должен был позвонить, так она надеялась что услышит и забыв что телефон уже второй день лежал в сумочке выключенный.

Вера в понедельник спустилась в подвал и не найдя там условленного сигнала, спокойно пошла на занятия. В подвале было чисто и всё подметёно, и она даже не могла подумать, что уборщица рано утром всё вымела и вынесла оттуда. Поняв, что мне не нужна пока её помощь, она спокойно отзанималась и ушла домой.

Таня после звонка Иры проверила все тайные места, но ничего что напоминало бы присутствие меня в них, она не нашла и попытавшись дозвониться до Иры, тоже решила больше не предпринимать ничего и ушла домой.

Вика тоже знала, что я нахожусь голая в стенах универа, попыталась меня найти, но ничего не получилось. Потом она звонила Ире несколько раз, но всегда слышала одну и туже фразу.

Абонент временно не доступен или находится в не зоны действия сети.

Куда все подевались – ругнулась она про себя и тоже ушла домой.

В общем я снова осталась одна и мне не откуда было ждать помощи. Вот так устроила я себе западню – подумала я и стала искать в этом и положительные и отрицательные стороны. У меня даже появился план, как выбраться из универа ночью, я знала, а вот как добраться осенью из центра города в пригород и не быть замеченной, было для меня неразрешимой проблемой.

Поняв, что помощь скоро не придёт, я стала экономить оставшуюся еду. Каждый вечер я выкладывала пакет на последнюю ступеньку, в надежде, что его увидят и не понимала, что это бессмысленная работа. Мартышкин труд. Утром, когда я уже пряталась у себя под лестницей, уборщица ругалась, подметая окурки и собирая разбросанные бумажки и мой же пакет. Прошло ещё два дня, и мой продуктовый запас закончился. Ночью со среды на четверг я обошла всё в надежде, чтоб найти что то съестное, но было всё убрано. Студенты, одно слово – сказала я.

Вера с постоянной периодичностью проверяла и уже стала волноваться, почему я не подаю условный сигнал. Она даже заглядывала под лестницу, но там ничего не нашла, вернее никого. И подумав, что Ира всё же смогла, как то передать мне мои вещи, успокоилась и перестала больше заглядывать в подвал и искать условный знак. Она ходила на занятия, общалась и веселилась и даже не могла себе представить, что под другой лестницей, по которой она не раз спускалась или поднималась, сидела я как мышь, не пискнув и не шелохнувшись.

Вика тоже сочла, раз ей не перезвонила Ира, то обошлись без её помощи, и вообще перестала звонить. У неё даже промелькнула мысль, а было ли это на самом деле, и не разыграла ли её Я, когда просила помочь. А может она просто решила подшутить над Ирой. Кто её знает – это же Маринка. Забыв об этом, Вика даже больше не вспомнила про этот случай, как будто его вовсе и не было, а была ли я в универе голышом или нет, её даже и волновало. Она продолжала общаться со сверстниками, смеяться и ходить на занятия, даже не подозревая, что где то рядом уже целую неделю я голышом прячусь от всех, хочу, есть и выбраться отсюда.

Таня ещё дважды попробовала дозвониться до Иры, но безрезультатно и тоже сочла, что я уже давно, где нибудь дома или отдыхаю в деревне, где сотовая связь не берёт и я не зря предупреждала их, чтоб они сами мне не звонили, а ждали моего звонка.

Одним словом Вера, Вика и Таня, сочли, что меня уже нет в универе, и продолжали жить своей студенческой жизнью.

Ира до четверга сидела на больничном со своей дочкой, лечила её и ходила на приём и даже не вспомнила, почему ей никто не звонит. В четверг, когда их выписали, и рано утром в пятницу Ира увела дочку в садик, она пришла на работу и стала разгребать накопившиеся дела и только ближе к обеду она решила позвонить в садик и узнать про дочь, как она там.

Достав телефон из сумочки, она увидела что он выключен. Она сильно испугалась. Ведь девчонки не знали, где она живёт и наверняка звонили ей. Включив телефон. Она сразу увидела больше десятка несостоявшихся звонов и сразу позвонила Вере.

Вера, тебя выписали – сразу спросила Ира.

Нет, а что – решила немного подшутить Вера.

Да так, просто хотела узнать, что там с Мариной.

А что ей сделается, наверное отдыхает в деревне и не чешется нам позвонить – сказала с обидой Вера.

Как в деревне, а её вещи – сказала Ира.

Какие вещи – не поняла Вера.

Ну, те, которые ты мне в прошлую пятницу вынесла и отдала – сказала Ира.

Как, они что у тебя ещё – удивилась Вера.

Ну а кто бы их забрал. У меня ребёнок болел, и телефон был разряжен, пытаясь загладить свою вину, стала оправдываться Ира.

То я до тебя и дозвониться не могла – сказала Вера.

Ну, так что. Тогда передашь Марине, что вещи пусть хоть заберёт, когда из деревни приедет – сказала Ира и положила трубку.

После этого разговора Ира успокоилась, поверив Вере, что я будь то бы в деревне и больше ни о чём не заботилась. Она даже дома убрала из прихожей мои вещи и сложила их в шкаф, чтоб не мешались, и Ира уже была уверена, что в ближайшее время они вряд ли понадобятся. Ира даже была рада, что её помощь не понадобилась, и я сама выбралась из универа. Это её радовало и даже приободрило немного.

Вера же была в полной растерянности. Она не знала, кто кроме её ещё мог помочь мне и дать другие вещи и не найдя на вопросы ни одного ответа, пошла домой после занятий, для убедительности заглянув в подвал, где было полно окурков и не было видно смятого пакета.

Возможно что то Марина мне не рассказала о своём плане или у неё был запасной вариант. И она воспользовалась им и выбралась из универа – подумала Вера и посчитав это самой реальной и правильной мыслью, совсем успокоилась. Даже немного обиделась на меня, что я ей ничего об этом не сказала

Наверное, я всё же права. Ира нашла кого то, кто помог Марине и не хочет мне говорить. Ну и ладно – сказала она себе и пошагала по улице в сторону дома.

Я не знала, что и думать. Вот уже неделю я нахожусь в универе голая и прячусь, где попало, чтоб только не попасть на глаза и избежать позора. Очень многие преподаватели меня хорошо знали, и это усугубляло мою учесть при разоблачении. Я уже не ела почти сутки. Просто нечего было есть, и пила только воду. Возможно, это обострило мои чувства и заставило работать серое вещество.

Если Вера не даёт о себе знать, значит по какой то причине она вдруг не получает от меня условный сигнал или не так его понимает. И тут меня осенило. Дождавшись, как всё в универе стихнет, я прячась пробралась к доске с расписанием занятий и нашла Верину группу. Завтра пятница и первая пара у неё на третьем этаже, а вот и номер аудитории. Я нашла два рваных пакета и смяв их, положила возле аудитории на полу. Потом мне попалась корочка хлеба немного заплесневелая. Я подняла её и тоже положила сверху на пакеты. Если она увидит это, то поймёт, подумала я, и мне даже стало как то веселее. Оставалось ждать ещё почти сутки. Чтоб не так было тягостно это ожидание, я снова решила прогуляться во внутренний двор.

Обойдя все этажи и заглянув в открытые две аудитории, я осмотрела всё внимательно в надежде найти что нибудь съестное, но всё было напрасно. Может подойти к вахтёру и попросить у него. Не убьёт ведь – подумала я. Выглянув из за колонны, я увидела уже знакомого мне мужичка лет шестидесяти. На вид даже крепкого мужчину, и подумала. Этот не убьёт, но изнасилует точно и сразу же отогнала эту мысль. Раскрывать себя ни при каком условии я не буду. Раз сама виновата и что то не так придумала, то и буду сама себя вытаскивать их этой ситуации. Я читала, что без еды можно жить и три и пять дней, а вот без воды сложнее. Ну, воды у меня было в достатке и это уже было хорошо. Я приободрилась и взглянув на часы. Было уже 23 00. Выходить на улицу пока рановато, и я снова пошла, бродить голышом по универу.

Часа через три, я выглянула в окно на улицу. Машин было совсем мало, а людей совсем единицы. Было темно, и только свет от уличных фонарей освещал небольшие участки и если фонари были рядом, то эти участки растягивались довольно далеко, освещая целый квартал или площадь. Я спустилась вниз и приоткрыла уже знакомое мне за несколько дней окно. Потом прошла по коридору и взглянула на дремлющего вахтёра. Вернувшись к окну, я вылезла на улицу и уже знакомым путём прошла до знакомого мне забора и перелезла через него. Оказавшись на улице, по которой даже днём было не очень интенсивное движение, я пробежала вдоль стены открытый участок и спряталась за кустами. Сейчас же эта улица была совсем пустынна. Спрятавшись в газоне среди кустарника, листва которого уже начала желтеть и облетать, я ещё осмотрелась по сторонам и решилась на отчаянный шаг. Мне нужно было пробежать небольшое открытое пространство перед входом и стоянкой. На другой стороне за газоном находился небольшой временный киоск, в котором торгавали напитками и пирожками, и рядом стояли два столика. Почему то у меня было предчувствие, что я там смогу себе найти что то, утолить голод. Убедившись, что рядом нет никого и собравшись с духом, я в одних носках по тротуару пробежала от своего газона до следующего два десятка метров и сразу присела, спрятавшись за кустарником.

Фу, выдохнула я.

Оглядевшись, и прячась за кустами, я практически на четвереньках, добралась до столиков. Мне повезло. На столе лежала надкушенная булочка и на другом половинка чебурека. Я тут же их взяла и обломав рукой места надкусов, всухомятку, их съела. Так стало хорошо и захотелось пить, Но вот с напитками мне не повезло. Тут поживиться было нечем и я осмотревшись вернулась обратно, хотя мне пришлось посидеть пару минут голой попой на асфальте, прячась от проезжающей рядом машины.

Вернувшись в универ, я решила немного отдохнуть и сама не знаю как, просто уснула у себя под лестницей. Место под лестницей в самом углу я уже считала своим временным и родным домом и привыкла, что я там нахожусь как у себя дома. А когда проснулась, то уже был слышен шум и топот над головой. Начался новый день – пятница. Интересно заметила ли мой знак Вера, сидела я и думала, даже не шелохнувшись.

Вера была старостой в группе и всегда приходила немного раньше. Когда она подошла к аудитории, в которой должна у них быть первая и вторая пары, она заметила лежащие на полу возле двери смятые целлофановые пакеты. Она не придала этому значения и пройдя мимо, вошла в аудиторию и села но своё обычное место. Вскоре стали подходить другие студенты и аудитория наполнилась шумом и смехом и один из парней, отличавшийся в группе разными приколами и осмеивал всё, что только мог, зашёл и сказал.

Это кто там в пакете, плесневелую корочку выложил. Кому подаяние собираем? Девчонки тут же отреагировали и сказали.

Только для тебя, чтоб с голоду не замер, а то вон какой худой.

Веру как током пронзило. Она вышла быстро в коридор и посмотрев на пакеты и корочку хлеба, догадалась. Что они оказались тут не спроста. Но чтоб как то скрыть ко всему этому интерес, она стала возмущаться.

Ну, неужели все проходят мимо, и никому не пришло в голову убрать это.

Взяв пакеты, она бросила их в мусорную корзину и села за свой стол.

Неужели, Марина всё ещё тут, думала Вера.

Но где она прячется и почему она раньше не давала о себе знать – ломала голову Вера.

После занятий она купила немного продуктов и спустившись по той лестнице, оставила его в самом углу.

Если это Марина оставила пакеты и корочку, то она заберёт пакет, и тогда я могу уже ей принести её одежду – рассуждала Вера.

А если это просто случайность и кто то подшутить так решил. Но кто и над кем – не переставала размышлять она, идя по тротуару в сторону дома и даже не заметив встречного, случайно столкнулась с ним.

Надо быть осторожнее, пока лоб себе не расшибла – решила вера и поправив очки, стала внимательнее и осмотрительнее.

Весь вечер ей не давал покоя смятый пакет и корочка хлеба. Она даже не могла поверить, что я нахожусь уже целую неделю голая в стенах университета. Возможно она, Вера, даже много раз проходила мимо меня и даже не могла подумать, что рядом прячусь я. Столько мыслей вертелось в голове, что Вера с трудом уже поздно и ближе к полуночи, заснула.

Дождавшись, когда закончатся занятия, я вышла из под лестницы и поднялась наверх. Пройдя то второй лестницы, я прислушалась и осмотрелась. Было тихо, и я спустилась вниз. Под лестницей было темно, и я не заметила сразу чёрный пакет, и хотела было уже вернуться назад, но всё же решила убедиться и проверить руками. Встав на коленки, я стала ощупывать среди хлама всё что там было и вот оно. Шуршащий пакет скользнул под рукой. Нащупав ручку, я вытащила его и не поверила сама своим глазам. В пакете лежало несколько бутербродов с колбасой и сыром и две шоколадки и двухлитровая бутылка фанты. Я достала один бутерброд и взяв пакет в руки, прямо на ходу полностью не пережёвывая, а чуть ли не глотая целыми кусками, пошла к себе под лестницу.

Там я уже более в спокойной обстановке перекусила, много есть не стала, чтоб не было плохо с голодухи и пошла прогуляться по этажам универа возможно в последний раз. Настроение было на высоте, хотелось петь и кричать от радости, что, наконец то заметили моё отсутствие. Я ещё дважды залазила в пакет, отламывая то кусочек шоколада, то откусывала и съедала очередной бутерброд. Поздно ночью я снова посмотрела в какой аудитории будут проходить занятия у Веры и смяв рваный пакет, положила его возле двери. Остаток ночи я провела в приподнятом настроении и была почему то уверена, что завтра уже буду дома. Услышав удар часов на первом этаже, я сама себе сказала.

Вот уже и три часа. Суббота – и как только я про себя произнесла суббота, я даже вздрогнула и подумала.

А вдруг Вера только сегодня увидит второй пакет и не принесёт одежду, ведь она у Ира дома, или на работе, а Ира только после 17 00 освободится, когда в универе уже никого не будет возможно. Я тут же расстроилась и сидя на подоконнике на третьем этаже, поджав колени под подбородок, смотрела на ночной город, и думала, сама не зная о чём – просто смотрела и думала, и мои мысли проносились мимо и тут же забывались.

Утром Вера соскочила ни свет, ни заря, и быстро перекусив, сказала, что у неё нулевая пара, побежала в универ. Как только она вошла, то сразу, не дожидаясь , когда появится вся толпа снующих студентов, спустилась вниз и проверила, стоит ли её пакет на месте. Его нигде не было.

Неужели Марина всё ещё тут, как же она себя чувствует, только бы с ней всё было хорошо – думала Вера и поднималась к своей аудитории. Искать меня она не решилась, да и было не безопасно, могли заметить. Некоторые преподаватели уже ходили по этажам и открывали аудитории.

Поднявшись на свой этаж и свернув за колонну, Вера шла по коридору и тупо смотрела под ноги. Сама она была здесь, а её мысли все были там, в подвале под лестницей. Открыв аудиторию, она даже не заметила пакет и вошла внутрь и тут резко дёрнулась. Вернувшись обратно, она увидела скомканный пакет и поняла. Это точно Марина мне подавала сигнал и ей нужна её одежда. Бросив пакет в мусорное ведро, Вера собралась было уже звонить Ире, но тут же что то её остановило. В аудиторию стали заходить её сверстники, а на часах уже было половина восьмого.

Ира сейчас или в садике или идёт на работу, какой смысл – подумала Вера и убрала телефон.

После второй пары, во время обеда, Вера позвонила Ире.

Что случилось – спросила Ира.

Мне нужно взять у тебя Маринины вещи – сказала Вера.

Я на работе, давай вечером сразу после садика, часов в шесть – сказала Ира.

А раньше нельзя – спросила Вера.

Нет, я и так тут одна зашиваюсь, пока там Марина где то отдыхает и ещё неделю на больничном отсидела. Меня раньше не отпустят – объяснила Ира.

Но ведь сегодня суббота – сказала Вера.

Ну и что. Я теперь каждую субботу за себя и за Марину работаю. Раньше мы хоть чередовались – объяснила Ира.

Ну тогда давай завтра в парке возле универа встретимся – предложила Вера.

Хорошо. Около обеда, мы гулять пойдём, и я захвачу вещи – сказала Ира и отключилась.

Сегодня, или завтра, значения уже не имеет. Всё равно раньше понедельника Марина не сможет выйти, чтоб её никто не заметил – подумала Вера и пошла в столовую.

Перекусив, она немного купила еды для меня и после занятий снова положила под лестницу, вложив туда короткую записку.

«Вещи у Иры и я их смогу взять только завтра. Жди в понедельник утром на старом месте – Вера»

Как только всё стихло, я снова пошла под лестницу и нашла там пакет. У меня было огромное разочарование, что вместо вещей там была еда. Я всё взяла и даже не нашла записку и отнесла обратно к себе. Мне предстояло провести в универе ещё одни выходные, остаток субботы и воскресенье и я понимала, что другого выхода у меня не было, как смириться с этой участью.

Отдохнув и немного подремав днём, мне вовсе не хотелось спать, и я снова бродила голышом в прохудившихся и дыроватых носках по этажам универа. А когда у меня заурчало в животе, я спустилась вниз и достав из второго пакета пирожки, стала их есть и запивать фантой, и тут со вторым пирожком мне на ноги упала записка. Я открыла её и прочитала. Я не знаю, что со мной в тот момент произошло. Это были слёзы и счастья и радости и даже, невзирая на то, что я ещё две ночи проведу тут. Неужели я скоро буду свободно гулять на улице и вспоминать своё необычное приключение.

Пока было темно, и вахтёр ещё дремал, я кое что из находящегося хлама, под моей лестницей, перенесла туда, куда должна была принести вещи Вера. Потом, когда всё было готово, я дождавшись полуночи, снова решила устроить прощальную вылазку через окно в ночной город и немного взбодриться и пощекотать себе нервы. Я не спешила и была очень осмотрительна. Ведь вряд ли мне придётся повторить такое. С большим трудом и осторожностью, я добралась до временного киоска, возле которого нашла недоеденные спасительные для меня пирожок и булочку и осмотрелась. Мимо иногда проезжали машины и возвращались домой запоздалые прохожие.

Впереди был выходной, и они никуда не спешили. Мне приходилось подолгу сидеть и прятаться в кустах, чтоб сделать очередную перебежку до следующего газона. Сейчас я ждала, когда на улице не будет ни одной машины и ни одного пешехода. Мне хотелось пройти от этой улицы до проспекта, по её правой стороне, на которой было полно зелени и можно было спрятаться.. Это было очень рискованно и ещё больше заманивало меня и я улучшила такой момент и перебежав на ту сторону, тут же спряталась переводя дыхание в кустах. Потом я ещё долго не могла осмелиться поднять голову, а когда решилась, то сразу же пошла дальше. Я практически прошла целый квартал и ещё чуть чуть, я оказалась бы на одном из центральных проспектов города.

Сколько у меня на это ушло времени, сказать не могу, но боясь рассвета и трудностью с возвращением, я повернула обратно и оказалась права. Перейти отрытые участки на улице с прикольным названием на обратном пути, оказалось труднее. Я долго сидела и стала уже мёрзнуть, пока не появилась возможность и то сзади я услышала свист. Оглянувшись, я никого не заметила и подумала, что кто то заметил меня из жилого дома с балкона и следил за мной. Я поспешила преодолеть последние преграды и скрылась во внутреннем дворе, уже зная куда встать и где перелезть через забор, и перепрыгнула его как настоящая спортсменка. Ввернувшись обратно через тоже окно, я решила немного отдохнуть от недавнего стресса. Ведь меня заметили и я вполне могла быть пойманной в таком виде. Не зря же я слышала этот свист за спиной.

Всё воскресенье и ночь на понедельник я провела тихо и просто гуляла по этажам голышом в последний раз.

Под утро я взяв пакет с оставшейся едой, перешла обратно под ту лестницу, откуда всё и началось. Ждать пришлось не так долго. Вскоре брякнул засов, и открыли вход, а через полчаса уже началась оживлённая ходьба. Я зарылась и спряталась за хламом и сидела осторожно, чтоб не запачкаться. Мне пришлось потратить немного времени, чтоб перед этим отмыть ноги и лицо, это те части, которые буду прежде всего видны, когда я оденусь. Как для меня странно звучали эти слова, я даже поверить не могла, что мне снова придётся одевать что то на себя.

Получив от Иры сумку с моей одеждой, Вера не стала ничего рассказывать, так, как рядом был муж Ирины, и с ними маленькая дочка. В понедельник рано утром, Вера собрала всё и пошла в универ. Она спешила, чтоб успеть до прихода основной массы студентов и преподавателей. Войдя в фойе, она сразу направилась к лестнице и спустилась в подвал.

Марина – шёпотом произнесла она.

Я здесь – отозвался голос из под лестницы.

Я тут же вылезла и первое что надела, так это юбку, а потом водолазку, даже не успев расправить её, стала надевать свои туфли, как в это время сверху услышала ворчливый голос уборщицы.

Вот и гадят и гадят тут, что вам туалета что ль мало, с утра пораньше уже тут мелются. А ну марш отсюда, пока не нажаловалась – сказала она спускаясь вниз с веником и ведром для мусора.

Мы переглянулись с Верой и ухмыльнулись. Взяв ветровку, я накинула её на ходу, пока поднималась по ступенькам. А потом взяла у Веры свою сумку и мы вышли на улицу.

Ты почему раньше не дала о себе знать – спросила Вера.

Я первый пакет ещё в понедельник вечером положила – ответила я.

Теперь всё понятно. Уборщица – и Вера изобразила её ворчливый голос «Всё гадят, и гадят» и мы обе рассмеялись.

Вера спешила на занятия, и мы договорились вечером встретиться в кафе, и я ещё попросила её пригласить Вику и Таню. Затем я поехала на работу, чтоб взять свой сотовый телефон, а заодно и пригласить Иру на посиделки в кафе возле её дома. Ира конечно обрадовалась и сразу спросила меня,

Как ты отдохнула в деревне и как выбралась из универа, ведь одежда так и пролежала у меня дома.

Я сейчас спешу, давай вечером в кафе. Я всё и расскажу – сказала я и убежала.

Я села в маршрутку и поехала к сестре, чтоб отмыться и привести себя в порядок и переодеться. А вечером в кафе я всё рассказала девчонкам и про свой замысел запутать их, чтоб у них ничего не получилось и они долго не смогли разобраться, где я и что со мной. Они были конечно удивлены всему что со мной было, но когда узнали, что это не их вина, облегчённо вздохнули, но всё равно извинились передо мной. Я не винила их и сама до сих пор не могу понять, почему всё так вышло, почему они не поняли друг друга, ведь мне показалось, что они всё понятно объясняли друг другу. Но я сидела с ними, жива и здорова и теперь это было не так важно. Главное было то, что я решилась, и сделала это, и даже лучше вышло, чем я себе это представляла. Вместо двух трёх дней, которые я планировала провести в стенах универа голой и без лоскуточка одежды, превратились в неполные все десять.

Чем я займусь дальше, я не знаю, но половина отпуска у меня ещё есть, а пока спешу поделиться с вами, мои читатели и жду отзывов.