Эту идею впервые высказала Марина. Все остальные ее тут же поддержали, хотя и почти не представляли, как это будет выглядеть и что придется пережить. В принципе, такая игра лежала на поверхности, но именно Мариночка высказала ее вслух. Все дело было в том, что обе девочки очень стеснялись заниматься любовью полностью обнаженными. Даже когда во время минета я чересчур увлекался и буквально таранил ротики дочерей, они стыдливо придерживали бретельки халатиков (а Мариночка даже топлес прикрывала соски ладошками), хотя их губки в этот момент отчаянно сжимались вокруг моего напряженного члена.

Марина предложила очень интересный выход их ситуации. Вообще-то это не было выходом, а просто иным взглядом на проблему. Ее идея заключалась в следующем — нужно выделить один день в неделе и целые сутки обеим дочерям ходить по дому абсолютно голенькими. Это помогло бы девочкам преодолеть естественное смущение и изменить положение вещей. Но Марина с Викой обозначили очень важное условие, которое поставило как девушек, так и нас с Аркашей в крайне двусмысленное положение. Они обе решили сделать этот день полностью лишенным сексуальной составляющей. То есть исключались любые контакты — минет и все другие виды интимных проникновений, дарящих наслаждение, в том числе даже простые касания членом грудей и лиц Вики и Марины.

Мы с Аркадием не остались в долгу и предложили ужесточить правила, дополнив их полным запретом мастурбации и любых других видов снятия напряжения. Дочери переглянулись и прыснули, но потом все же согласились на такое изменение. Днем, которого мы все не могли дождаться, было выбрано ближайшее воскресенье, просто потому, что это был выходной и у меня, и у Аркаши, а у девочек не было домашнего задания, так как полным ходом шли каникулы в университете после сессии, поскольку практику они сдали досрочно.

Первое, что я увидел в тот день — это голенькая Вика, стыдливо выглядывающая из-под одеяла. Я ободряюще улыбнулся, чтобы доченька поскорее открыла моему взору свои милые округлости. Но Вика сначала попросила задернуть шторы, а только потом нерешительно отбросила одеяло. Она тут же положила свои маленькие ладошки на крупные темные соски, застенчиво прикрыв груди от моего пристального взгляда.

Глядя на такую картину, даже не верилось, что моя юная доченька еще вчера вечером восхитительно мычала, сжимая папин член своими маленькими детскими губками. Я прекрасно помнил момент, когда пенис дрогнул и принялся дергаться под напором ласк язычка моей нежной доченьки, а в уголках губ Вики показались потеки моего нектара. Эти белые струйки вчера текли по подбородку и изящной шейке девочки, а я с наслаждением насаживал милую Викину головку на свой пенис, легонько взяв ее за волосы, пока мой слух ласкали ее приглушенные стоны наслаждения и булькающие звуки в ротике. После того, как член покинул ее жаркие гостеприимные уста, девочка проглотила все и облизнулась, приведя меня в восторг.

Но это было вчера, а сегодня Вика сидела в постели и по-прежнему прикрывала свои великолепные груди ладошками, пока мой красноречивый взгляд не заставил ее опустить руки и представить аппетитные мячики на всеобщее обозрение. Я буквально задохнулся от восхищения и сожаления, что сегодня мне не удастся приласкать эти юные отзывчивые прелести. Но про поцелуи в правилах ничего не говорилось, поэтому я подошел в девочке и коснулся своими губами ее приоткрытого ротика. Поскольку я был не одет, то мой уже давно принявший интересное положение член немного шевельнулся от резкого движения и прошел в опасной близости от девичьих плечей и обнаженной груди.

— Целоваться можно? — спросил я.

— Не знаю, наверное да. Надо спросить у Марины, — ответила смущенная доченька.

Марина тем временем на кухне пыталась что-то приготовить. Поскольку по нашим воскресным правилам девочкам было запрещено надевать хоть что-то, она не могла нацепить фартук, как делала обычно, и очень боялась брызг раскаленного масла, которые неизбежны при готовке. Из-за этого голенькая Мариша смешно прыгала по кухне, а ее увесистые груди забавно раскачивались в такт движениям.

Мне одеваться было можно, поэтому дочери готовку решили доверить папе. После окончания кулинарных опытов завтрак был готов и я позвал девочек на кухню. Пока мы ели, я восторженно переводил взгляд с одной голенькой девушки на другую, а сами дочери уже, кажется, потихоньку начали привыкать к такому положению вещей.

После еды Мариночка прояснила ситуацию насчет поцелуев. Она сказала, что это не запрещено правилами, но усердствовать не стоит. Я тихонько подошел к Вике и коснулся ее плеча. Голенькая девочка повернулась ко мне, ее лицо озарила радостная улыбка. Мои губы нашли ее маленький ротик, который все еще пах молоком после завтрака. Но Марина заметила это, лукаво погрозила нам пальчиком и мы нехотя прекратили целоваться.

А затем пришел Аркадий и выяснилось, что мы сегодня будем целый день фотографироваться, поскольку Алина с Аркашиной работы смогла одолжить ему на сутки профессиональную фотокамеру. Она должна была прийти забрать ее сегодня вечером, так что у нас было время.

Первой фотографироваться решила Мариночка. Для начала она нацепила очень интересное ожерелье, которое еще мой прадед притащил из своих африканских странствий. После этого Мариша улеглась прямо перед камерой и с озорной улыбкой посмотрела в объектив. Так и получилось первое фото.

На этом девушка не остановилась и следующее фото вышло уж совсем интригующим. Марина встала на цыпочки, повернулась ко мне своей обнаженной попкой, приоткрыла ротик и взяла в правую руку метелку.

Еще одно фото с метелкой вышло по-детски непосредственным специально для. оrg. Мариша буквально перевоплотилась в маленькую светловолосую ведьмочку на метле. Темные ореолы уже довольно возбужденных сосков моей дочери никого не могли оставить равнодушным.

Вика смотрела на все то, что делала ее младшая сестренка, восторженно приоткрыв рот. Вдруг она игриво метнулась к Марине и ладошкой взъерошила ее волосы. Получилось очень забавно.

Но и Вика не собиралась отсиживаться. Ее фото получились не менее замечательными. Для начала я выбрал крупный план.

После этого мы переместились в гостиную, где Вика стеснительно сжала ножки и улеглась на диван, вполоборота к камере. Ее интимные складочки, несмотря на смущение, было видно великолепно.

Затем моя старшая доченька переместилась на кресло и поджала под себя пятки, как обычно делала во время минета. Картину дополнил приоткрытый ротик и ладони, стеснительно лежащие на груди, хотя и не прикрывающие соски.

Затем Вике пришла идея одеть белые туфли на высоком каблуке и занять место за столом в гостиной.

После всего этого я сделал еще одно фото Марины и мы пошли обедать.

В этот раз готовил Аркаша. Получилось у него на удивление неплохо, хотя в процессе готовки наш сосед разбил не только яйца, но и пару тарелок, а также довольно ощутимо ударился лбом об дверцу шкафчика на кухне. Девочки тут же утешили незадачливого кулинара, приложив лед к уже наливавшейся шишке и подарив Аркадию по утешительному поцелую.

Вечером за фотокамерой зашла Алина — удивительно симпатичная девушка с Аркашиной работы, та самая, с которой наш сосед терялся и краснел. Она приняла камеру из моих рук и удалилась, а голенькие девочки тем временем скрывались в спальне.

Наша игра должна была продлиться ровно сутки, мы решили, что достаточно будет дождаться полуночи, чтобы прекратить. Дочери зарядили в домашний кинотеатр триллер и мы вчетвером удобно устроились на диване. На особо щекотливых моментах Мариночка прижималась ко мне, прося обнять ее, а Вика — к Аркаше. Когда фильм закончился и пошли титры, мы посмотрели на часы и улыбнулись. Было ровно 12 часов ночи.

Девочки удалились на некоторое время к себе в комнату, а появились уже одетыми — Мариша в милую ночную сорочку с Микки-Маусом, а Вика — в короткий халатик. Они забрались на диван и принялись нежно ласкать нас — Мариша легонько касалась ладошкой моего члена, а Вика улеглась грудью на промежность Аркаши. Мы переглянулись, и, не сговариваясь, поцеловали своих девочек в попки, Арадию для этого пришлось задрать халатик моей старшей дочери, а ночнушка Марины была столь короткой, что ее попка обнажилась сама, когда дочь наклонилась.