Утром Вика практически сразу после завтрака упорхнула на пары, а вот у Марины сегодня занятия начинались после обеда. Мы весело болтали об учебе, обсуждая преподавателей и предстоящие экзамены. Обе мои дочери хорошо учились, наши отношения совершенно не мешали их образованию, так что разговор шел в беззаботном ключе. Когда Мариша принялась рассказывать о стареньком преподавателе, который почти ничего не слышал, но продолжал вести лекции, да еще и ухитрялся шутить и поддерживать интерес к своим занятиям, она не выдержала и рассмеялась. Да так, что прикусила язык. Тогда я не придал этому значения.

Потом Мариша, одетая в коротенький домашний халатик, который не скрывал ее стройных ножек, решила отправится в зал с домашним кинотеатром, чтобы досмотреть фильм. Но, как стало понятно позже, в тот день закончить просмотр киноленты нам было не суждено. Я бы не смог оторваться от созерцания ее милого личика, если бы чуть ниже меня не ожидала еще более прекрасная картина.

Халат не был запахнут наглухо, и великолепная юная грудь дочери приветливо манила меня соблазнительными изгибами. Марина повернулась ко мне спиной, чтобы выйти из кухни, и я не удержался. Моя левая рука легла на плечо девочки, а правую я запустил под халатик. Нежная аппетитная попка была восхитительно упругой и гладенькой. Марина только и успела охнуть от неожиданности, схватив своей маленькой ладошкой мою руку.

— Пап, пофли в жал, на диванфик!

Прикушенный язык не давал дочери выговаривать слова.

— Ну идем…

Я уже представлял, как мой член окажется в маленьком ротике дочки, как она будет двигать своей белокурой головкой, сжимая пенис нежными губками. Доченька, судя по всему, разделяла мои устремления.

Мы вошли в комнату. Марина села на диван, стеснительно сомкнув ножки и одернув полы халатика. Я просто ошалел от вида доченьки, которая сидела, смущенно положив руки на колени и глядела на меня огромными удивленными глазами. Член давно уже рвался на волю, я не стал его сдерживать. Расстегнув брюки, я наклонился к дочери и поцеловал ее прямо в маленький вздернутый носик. Когда я выпрямился, Мариночка еще шире распахнула глаза, хотя, казалось, это невозможно, и, приоткрыв ротик, коснулась язычком члена. А потом обняла его губками и уже хотела начать двигаться в своем излюбленном среднем темпе. Но ничего не вышло.

Мы совершенно забыли о травме, которую сегодня получила Марина. Ее прикушенный язычок не давал девочке насладиться процессом. Она выпустила член и грустно посмотрела на меня.

— Пап… В обфем, иж-жа яжика я могу. Больно. Давай ладофкой?

— Ладошкой? Но ведь тебе будет не так приятно…

Дочка виновато посмотрела на меня.

— Марина, не расстраивайся! Мы что-нибудь придумаем.

Я присел на край дивана как был, со спущенными брюками, и приобнял доченьку. Та доверчиво прижалась к моему плечу. В ее взгляде читалось одновременно и желание, и разочарование сложившейся ситуацией. Милое личико девочки застыло в ожидании.

В мою голову уже давно приходила эта мысль. Я гнал ее от себя каждый раз, хватаясь за оправдания, как за спасательный круг. Дело в том, что мы с Викой и Мариной занимались исключительно оральным сексом. Такое положение вещей выработалось как бы само собой. Возможно, где-то в глубине души я считал, что другие способы изменят отношение дочерей ко мне. Но мы находились в таких отношениях уже почти месяц, и продолжали спокойно общаться, не избегая никаких тем. Ни девочки, ни я не чувствовали ревности не только друг к другу, но и к Аркаше, который любил их обоих. И, в отличие от меня, не только в ротик.

Я повернулся к Марине и тихонько сказал:

— Ну, если нет другого выхода… Я хотел спросить, как ты отнесешься к обычному сексу?

— Ты имееф в виду… ? Да? Я правифьно поняфа? — дочка радостно уставилась на меня.

— Да, ты правильно поняла.

Марина крепко обняла меня и поцеловала в губы. Ее щечки пылали от волнения.

— Только вот я хотел спросить…

Доченька поняла меня с полуслова.

— Жа это не вофнуйфя! Мы ф Викой уфе давно на фаблефках!

— На таблетках?

— Ага!

Счастливая мордашка Марины была совсем близко. Я поцеловал ее прямо в румяную щечку, с наслаждением вдыхая неповторимый аромат дочери. Ее кудряшки нежно щекотали меня в момент поцелуя. Мои губы скользнули ниже, лаская шейку и ключицы девочки. Руками я уже вовсю мял ее крупную аккуратную грудь, но пока только сквозь мягкую ткань халатика. Мариша отвечала на мои действия, сдавливая мои ягодицы своими юркими пальчиками. Она запрокинула голову и издала стон наслаждения, когда я уже достиг губами ложбинки ее груди.

Вот наконец полы халата распахнулись и моим глазам предстали возбужденные, чуть подрагивающие круглые груди. Я с наслаждением зарылся в них лицом и стал целовать распухшие соски — сначала левый, а потом и правый. Мариночка тихонько постанывала от этой прелюдии, а мне доставляло огромное удовольствие класть всю пятерню на грудь и сжимать ее, одновременно лаская другой сосок языком.

Через некоторое время я оторвался от юной нежной груди и выжидающе посмотрел на Маришу. Она поняла все сразу. Поднявшись, Мариша сбросила халатик на диван и предстала совершенно обнаженной, в одних сиреневых тапочках-зайцах с большими ушами. Она смущенно улыбнулась и опустила взгляд. Я положил руки ей на бедра и успокаивающе погладил. Мариночка сделала шаг навстречу и положила свои руки мне на плечи. Она прикусила нижнюю губу, глядя на меня.

Испугавшись, что все опять закончится травмой, на этот раз нежных губок, я привлек ее к себе. Девочка полностью раскрылась, явив моему взору нежные лепестки. Она влезла коленями на диван и опустилась своей попкой на мои бедра, сбросив свои смешные ушастые тапки. Возбужденный член оказался между ее гладким животиком и моим напряженным солнечным сплетением.

Еще один нежный поцелуй дочери и я взял дело в свои руки. В буквальном смысле. Я приподнял дочурку за нежную попку и вот уже ее пещерка оказалась точно над моим членом, так что доченьке оставалось только насадиться на него. Марина тихонько вздрогнула и прерывисто вздохнула, когда пенис раздвинул узкое влажное отверстие и начал заходить внутрь. Она блаженно прикрыла глазки, а я принялся сполна наслаждаться ощущениями горячей, узкой, влажно хлюпающей глубины. Меня словно пронзило молнией удовольствия, сердце забилось чаще от этого действа.

Как только член вошел до половины, Мариша снова начала разгибать коленки, пока член не выскочил на воздух. Затем она вновь приняла

его в себя, и продолжила подпрыгивать на моем пенисе, увеличивая темп и амплитуду. Каждое движение Марины сопровождалось ее восхитительным громким стоном и моим возбужденным оханьем. рассказы эротические Я с восторгом наслаждался удивительно тесной горячей глубиной дочери, которую та дарила мне каждым своим движением. Фантастическое зрелище представляла собой грудь — она подпрыгивала вместе с девочкой, мелькая у меня перед глазами очаровательным калейдоскопом.

Постепенно стоны Марины стали еще громче, превратившись в некое подобие радостной истерики. Девушка буквально задыхалась, лихорадочно двигаясь. Мой член давно уже проникал в нее на всю длину, и нежная попка девочки опускалась прямо на яички. Мариша высунула язык от усердия и все сильнее сжимала мои плечи своими нежными пальчиками. Я чувствовал, что скоро не выдержу.

Вот стоны Марины перешли в едва слышный отчаянный крик. Девушка принялась что-то бормотать и дрожать в экстазе, по инерции продолжая вгонять в себя мой пенис. Я ухватил ее за попку и перевернул на на бок, а потом на спину, выдернув член из влажного горячего плена. Подавшись вперед, я направил член на милое растрепанное детское личико своей 18-летней дочери. Уже не сдерживаясь, я излился на курносую мордашку, забрызгивая при этом и шейку, и плечики Марины.

После такого окончания мне ничего не оставалось,

кроме как покрыть поцелуями пахнущую персиками кожу дочери, слизывая липкие капельки. Под конец я совсем осмелел и припал губами к маленьким ступням девочки. Я посасывал каждый пальчик отдельно, а доча тихонько постанывала. У нее уже не было сил стонать громко. А мой член снова поднялся, я оторвался от маленьких пальчиков и начал пристраиваться, чтобы сделать это в традиционной позе. Но Мариша остановила меня, перевернувшись на четвереньки и оттопырив попку.

Удобно устроившись на коленях, я притянул девочку к своему пенису и наклонился так, что доченька оказалась подо мной. Положив руки на ее упругую грудь, я приставил член к лону и надавил. Узкая пещерка раскрылась под моим напором и мы снова принялись наслаждаться простыми движениями, растворяясь друг в друге. Только теперь уже я задавал темп, тараня узенькое убежище так, что мои яички с каждым толчком шлепали дочку по попе. Та уже не могла стонать в голос и лишь хрипло вскрикивала каждый раз, когда пенис входил на всю длину, упираясь в упругие стенки. Постепенно доченька опустилась ниже, и я убрал руки с груди на аппетитную попку, а Мариша буквально вдавливалась своей грудью в диван, сжимая пальчиками подушку, которая лежала рядом.

Я настолько увлекся феерическим ритмом, что момент финиша подошел почти незаметно. Пенис, извлеченный из горячего влажного плена, сразу же начал брызгать прямо на попку и спину Марины. Она к тому моменту уже вся сжалась и стонала, дрожа в повторном экстазе. Припав губами к ее удивительным ягодицам, я принялся собирать свой нектар…

А потом мы долго лежали на диване, глядя в потолок. Рука Марины нежно полуобняла меня, а я положил пятерню на ее светлые волосы и растерянно их поглаживал. Случившееся заставило меня задуматься. Что, если этот эпизод — составная часть семейной жизни, общения дочерей и отца? Так мы лучше сможем понять друг друга, узнать чаяния и надежды, раствориться и утонуть в общем наслаждении и вынырнуть оттуда обновленными. Под эти мысли в комнату вошли Вика с Аркашей.

Мариша, заметив нашего соседа, стеснительно прикрылась руками и бросилась к халатику. Несмотря на то, что Аркаша уже не раз любил мою доченьку, в том числе в моем присутствии, и даже обнаженной, она все равно смущалась лишний раз показать свои голенькие прелести. И я, и Аркадий находили это просто замечательным. Вика была ничуть не смелее, она могла обнажиться только во время традиционного секса с Аркашей, и то, если меня не было рядом. Хотя бывало всякое, но дочери это благополучно игнорировали и продолжали восхитительно стесняться.

— Привет! Как у вас дела?

— Вика… В общем, мы решили… Попробовать по-обычному! Марина прикусила язык и вот… — я лихорадочно принялся оправдываться, не зная как это воспримет моя старшая девятнадцатилетняя доченька.

— Ну вот и отлично! Давно пора! — девочка тряхнула своими темными волосами.

— Понравилось?

Первой откликнулась Марина:

— Это быфо профто потряфаюфе!

Мы дружно рассмеялись, глядя на озадаченную мордашку Мариши, которая искренне не понимала, чему мы так радуемся.

Когда все успокоились, Вика опустилась передо мной на коленки и принялась поглаживать пальчиками уставший член. А Аркаша за спиной уже вовсю ласкал Марину, которая была готова третий раз за сегодня принять в свое юное лоно возбужденный член любимого человека.

Личико Вики, обрамленное темными волосами, выражало огромное желание. Она лукаво глядела на меня, и иногда легонько щекотала своим язычком самый кончик члена. Ее детская мордашка возбуждала меня без меры. Пенис вновь поднялся и уже смотрел в потолок. Я с нетерпением готовился насладиться первым за сегодня минетом. Вика вложила свои маленькие ладошки в мои и мы сидели так некоторое время, сомкнув пальцы. А затем, не размыкая связку, Вика приблизила свой ротик к моему члену и я почувствовал горячее дыхание на своем пенисе. Вика приоткрыла ротик, и взяла член губками. Мягкие и теплые, они как бы предваряли предстоящее наслаждение.

Вот мой пенис скользнул дальше. Вика принялась двигать головой взад-вперед, сомкнув губы колечком на члене. Я ощущал ласки ее быстрого язычка, упругую влажность ротика, а временами мой член попадал в волнующие оковы узкого горлышка. Все это сопровождалось возбужденными мычанием Вики и влажными хлюпающими звуками.

А Марина тем временем за моей спиной отдавалась Аркаше. Я слышал лишь ее громкие охрипшие стоны и частое дыхание Аркадия. Вика же неспешно насаживалась на мой член, то и дело с силой стискивая губки. У меня внутри уже начало появляться то самое волнительное чувство, предшествовавшее финишу.

Обхватив мило мычащую головку дочери руками, я принялся насаживать ее на член, вгоняя его вглубь, но разумеется, не больше, чем на половину длины. Девушка приглушенно застонала, принимая мой член в ротик с неповторимымии чавкающими звуками, при этом судорожно глотая порции сока. Лишь одна струйка потекла по подбородку. Я тут же высвободил своего пленника из нежной тюрьмы, наклонился и подхватил эту капельку языком. Вика радостно улыбнулась, глядя на меня. А Аркаша на другом краю обширного дивана продолжал таранить охрипшую Маришу в ее горячее тесное лоно.