Поднявшись до нужного этажа на лифте, девушка достала из сумки ключи. Подобрав нужный, она отперла дверь квартиры и зашла внутрь. Быстро раздевшись, она повесила куртку на крючок и сняла кеды. Затем молча пошла дальше. Не обратив ни капли внимания на отца, который уже был навеселе, Катя подошла к стулу, стоящему возле стола. Она ненавидела этот атрибут кухонной мебели. Но что могла поделать беспомощная хрупкая девушка? Ничего, так что Катя уже чисто механически задрала юбку, опустила чёрные колготки и трусики до колен. Затем оперлась руками за спинку ненавистного стула.

Мужчина смачно рыгнул и, встав со своего стула, двинулся к девушке, шатаясь. Подойдя к ней, он грубо взялся за её попу. Катя закрыла глаза, морально готовясь к последующим его действиям, которых было не избежать. Она чувствовала лишь отвращение и обреченность, когда эти шершавые руки больно тискали, мяли и сжимали её ягодицы, а пальцы впивались в нежную кожу и рвали, терзали, царапали её.

Он и раньше не отличался чувствительностью, но сейчас превратился в реального садиста. Только вот противиться и перечить нельзя было. Так что, когда рука скользнула меж её бёдер, Катя лишь покорно раздвинула ноги. Ведь она не могла запретить ему издеваться над промежностью. Отец это знал и вволю удовлетворял похоть, измывался над женской нежной киской.

Послышался звук расстёгивания замка ширинки. Катя замерла, зная, что случится дальше и желая только, чтобы всё случилось как можно безболезненнее и быстрее. Но она поняла, что не в этот раз, когда уже вставший член упёрся ей в анус, желая проникнуть туда явно без смазки.

Катя лишь стиснула зубы, чувствуя, как член медленно и с трудом проникает в неё. Анус горел огнём, ей захотелось кричать от невыносимой боли. Но – нельзя. Иначе он снова жестоко изобьёт её до полусмерти, а затем снова изнасилует. Такое уже бывало неоднократно, особенно в самом начале. Это животное не будет жалеть её и добьётся желаемого в любом случае. А мольбы или слёзы всегда лишь усугубляли ситуацию. И лишь терпение с покорностью спасали её от побоев.

Ухватившись за спинку стула посильнее, Катя молча позволила ему насиловать себя дальше, глотая слёзы и терпя зверскую боль в анусе, раздираемом членом. Покорно выпяченный зад содрогался от ударов насаживания на мужской орган. Всё резче и глубже. Каждый последующий удар был всё больнее и неприятнее, а каждое проникновение – будто взрыв.

Снова, снова и снова, будто отец будто не знал усталости, трахая её. Грубо, жестоко и безжалостно, имея, как последнюю шлюшку.

Слёзы покатились по щекам девушки. Её попа горела от сильной боли, а член как будто становился всё толще. Ещё толчок, и ещё, и ещё.

Чтобы хоть отвлечься как – нибудь от всего этого, девушка начала вспоминать, как этот кошмар начался. Не так давно, всего два года назад, ушла от отца к другому парню мать. Примерно через полгода она стала замечать сменившееся отношение к ней, как будто уход жены и свобода послужили ему катализатором для этого.

А чувство, будто прошло больше времени. Тогда он начал заводить двусмысленные разговоры и трогать её. А всего полгода назад её отец начал вдобавок ко всему по вечерам пить, это пристрастие вскоре и развязало ему полностью руки и превратило в маньяка и извращенца, жёсткое, неумолимое чудище, удовлетворяющее свою грязную похоть, насилуя каждый вечер свою же дочь.

Катя, естественно, пыталась ему сопротивляться, предпринимала самые разные попытки. Только вот пара жестоких побоев и угрозы внятно продемонстрировали девушке, кто же хозяин в доме и контролирует положение. А обращаться в милицию было бессмысленно, учитывая его работу там и звание. Так что отец быстро заставил дочь усвоить то, что её обязанность – это отдаваться ему, сколько и когда бы он ни захотел. Страх перед ним был настоль большой, что ей приходилось выполнять все эти желания. Возвращаясь с учёбы или работы, Катя уже без лишних слов и движений задирала юбку или спускала джинсы, опускала трусики и принимала нужную позу.

Снова, снова и снова. Почему же он не трахал её хотя бы, как все мужики – в киску? Ведь там же не настолько больно, да ещё терпеть можно хотя бы легче и дольше. Катя уже обвыклась и в процессе такого насилия даже начинала складывать планы уже на завтра.

Снова, снова и снова. Почему он её сегодня ещё грубее? Может, проблемы на работе или нет настроения? Или же она чем – то провинилась?

Снова, снова и снова. Больно ведь как, а. И опять попа будет кровоточить пару дней. И шагать будет дискомфортно, но говоря уж о возможности нормально сидеть. В этот момент отец пару раз отвесил её ягодицам звонкие пощёчины. Реакция последовала быстро, кожа от ударов покраснела.

А ведь скоро ещё и менструация. Ещё одна причина, почему ей придётся ублажать его только анусом.

Снова, снова и снова. Толчки участились. Катя поняла, что наконец – то скоро конец. Ещё пара минут и вот, нырнув поглубже в задницу дочери, на максимальную длину, отец замер на мгновение, затем взорвался водопадом горячего и липкого семени. Как же много у него этой липкой и мерзкой дряни. И ведь потом ей почти час остервенело подмывать там всё.

Довольно застонав, он вытащил член из ануса и вернулся к своему стулу. Катя подобрала трусики, подправила колготки и пошла в душевую. Там, стоя под горячими потоками воды и вытирая слёзы, девушка подумала, что надо будет завтра купить смазку, чтобы смазать анус где – нибудь по дороге домой. Лишь бы он не заметил, ведь в таком случае за этим снова последует избиение.

Более менее приведя в порядок себя, Катя вернулась на кухню. Он уже поужинал, так что она взялась за мытьё посуды. Попа всё ещё горела, но уже не так сильно. Хотя бы не придётся маскировать на этот раз синяки на лице. А боль в анусе можно пережить. Не впервые.

С этими мыслями Катя пошла спать. Завтра будет трудный день. А после работы снова молча отдаваться собственному отцу и терпеть насилие над попой или щелью меж ножек. Но Катя, как покорная дочь, готова к этому.