Вика была на взводе. Нервно перебегая по дому между кухней, ванной и спальней, она пыталась подготовиться к очень важному разговору. В очередной она раз вертелась перед зеркалом в своём любимом, бывшим мамином, домашнем платьице. Папа говорил, что в нем Вика похожа на маму. Сегодня это как нельзя кстати. Подчеркнутая узкая талия, короткая юбочка выше колен, открывающая вид на стройные ножки, слегка обтянутая и выпирающая грудь, которая так удачно подросла за последний год. Впрочем, вульгарно не выглядит. Длинные прямые волосы, её гордость и сокровище, также доставшееся от мамы, минимальный макияж, а-ля не накрашена. Всё было в полном порядке, хотя Вика и не была в этом уверена. Ещё раз спустившись на кухню, Вика проверила готовый пирог, который, впрочем, проверяла уже с десяток раз. Её взгляд снова скользнул по бутылке виски в шкафу, который Папа иногда шутливо пил «для храбрости», но она быстро мотнула головой: Даже глоток может всё испортить, нужно собраться самой.

Услышав поворот ключа в замке, она подавила желание еще раз сбегать к зеркалу и сделала вид, что накрывает на стол, хотя всё уже было накрыто часом ранее.
— Привет, Викусь! — На кухню вошел её Папа, — Вся в заботах, хозяюшка моя?
Папа Вики был всего на 18 лет старше нее: у папы с мамой была большая разница в возрасте, и познакомились они уже после того, как Вика и её младшая сестра Лена появились на свет.
— Ой! Привет! — отозвалась Вика, повернувшись и стараясь сделать вид, что взволнована именно внезапным появлением.

— Что, напугал? Извини! — Он улыбнулся. — Чем это так вкусно пахнет, а?
— Я решила пирог сделать, твой любимый!
— О, ну ничего себе, как круто. Ладно, я только разденусь и сразу за стол. Какая ты умница, совсем как твоя мама!
Это были те самые слова, которые она хотела услышать. Невероятный прилив сил как будто на крыльях понес её за ним, вмиг убрав всю нервозность, и она смело шагнула в его комнату. Папа повернулся к ней, только успев повесить пиджак, и вопросительно на нее посмотрел.

— Пап! — Сказала она, и почувствовала, как её смелость начала утекать, как песок сквозь пальцы. Она собралась с духом и решила выпалить всё разом, пока ещё может.
— Пап, пожалуйста, не приводи больше Марину. Я на нее смотреть не могу, и Лена тоже. Она совсем как мама, но не мама, понимаешь? Неужели… — На этих словах она расплакалась, и Папа смог её прервать.
— Вика, ну перестань. Тебе еще никто не нравился…
— И не понравится!!! Тебе что, нас с Леной не хватает? Ты нас совсем не любишь? — Перебила его Вика.
— Ну Вик! Вот появятся у вас мужья, разъедетесь, а я тут останусь один, без…
— Не появятся! Нам кроме тебя никто не нужен!
— Ну что ты такое говоришь! Понимаешь, просто у взрослых есть потребности, и нам нужно…
— У взрослых! А я ребенок, что ли?!
— Да при чем тут это! Ты же сама понимаешь…
— Понимаю! Я всё сделаю, тебе больше будет никто не нужен.
— Вика, подожди!
— Нет, я что, недостаточно хороша?! — На этих словах Вика, распалившись, стянула верх платья до пояса, оставшись в лифчике.
— Вика, подожди!!! — Но она щелкнула застежкой, на пол упал лифчик, освободивший её красивую грудь, из глаз текли слезы, а руки потянулись к последней молнии на платье.
— Вика… подожди… — её ошеломил новый тон этой фразы, спокойный, и даже примиряющий. Она взглянула на Папу, на его протянутые руки, и бросилась к нему в объятия, зарыдав навзрыд. Черт, всё пропало! Всё, всё, всё пропало, какой ужас! — проносилось у нее в голове. Порядок фраз, который она так долго готовила, вылетел из головы и она почти бессвязно лепетала о том, что ему не нужен никто, кроме нее.

Вдруг те самые крылья как будто выросли вновь: его руки не просто обнимали её, как обнимают любимую дочь! Она инстинктивно подалась чуть назад, и ладони, которые были у её подмышек, аккуратно заскользили по её грудям. Она замерла, чувствуя, как её грудь постепенно оказывается в крепких ладонях. Ещё секунда, и его пальцы уже были на её твердых, торчащих сосочках. Лишь бы не сорвалось! Тепло от ласк разливалось от её сосков по груди, переходя на живот и ниже, особенно ниже: её киска отчаянно требовала к себе внимания. Вика сжала ножки, пытаясь унять этот зуд, и Папа это заметил. Он сел на кровать, и, развернув послушное тело дочки, усадил её к себе на колени. Вика, извиваясь, балдела от того, как ласкают её грудь, или сисечки, как она сама их называла, но когда вторая рука Папы залезла между её слегка раздвинутых ножек и накрыла её трусики, она замерла в предвкушении.

Первые же прикосновения, прямо через трусики, заставили её застонать от удовольствия. Всего несколько движений по тонкой ткани уже заставили Вику выгибаться им навстречу, а когда он запустил руку прямо в её влажные, горячие трусики, Вика закусила губу и вытянулась по струнке, насколько у нее это получилось. Долгожданные ласки были настолько приятными, что Вика сменила тон стонов, уже готовясь кончить, но сделать этого у нее не получилось. Аккуратно ухватив её за попку, Папа поднял её с колена и поставил перед собой. Проведя рукой по её спине, он слегка наклонил её, а затем, просунув руку между её бедер, прямо под трусиками и даже слегка касаясь их, заставил раздвинуть ножки. Он расстегнул молнию на платье, сбросив его к ногам, и теперь его девочка осталась в одних лишь белых трусиках, которые уже слегка просвечивали от влаги.

На Вику накатило смущение. Если бы она могла найти в себе смелость повернуть лицо и посмотреть на папу, он бы увидел её личико почти полностью красненьким. Ей всегда было немного трудно снимать трусики перед кем-то, да и когда, как ей казалось, её там разглядывали, пялились, ей тоже было не по себе, так что в её смущении, учитывая её позу, не было ничего необычного. Её киска, хоть и скрывшись за лоскутиком ткани, была выставлена напоказ в нескольких сантиметров от лица её Папы, так она еще и спинку прогнула и ножки раздвинула, чтобы было лучше видно. В общем, когда его пальцы поддели трусики и потянули их вниз, ей пришлось приложить немало усилий, чтобы не прикрыться руками. Опустив её трусики на пол, где уже лежало платье, Папа по очереди приподнял её ножки, чтобы освободить от уже ненужной одежды. Возвращая их на пол, он попутно раздвинул их еще сильнее, и Вика прикусила губу, осознавая, что стала ещё более открыта для его глаз.

Ласки начались с попки, мягкой и нежной, но при этом упругой, и плавно перешли на её главное блюдо. Небольшая задержка в ласках, вызванная сменой позы, слегка отодвинули её оргазм, но теперь, когда её киска таяла и текла от нежности, он снова становился всё ближе. Вика краснела еще сильнее от звуков, которые издавала её мокрая щёлка, как будто бы в них было что-то плохое. Когда, уже в нескольких секундах от оргазма, ласки прервались снова, Вика была готова взвыть от досады. Тем не менее, сильные руки папы вынудили её развернуться, и её тут же опустили на пол, на колени. Перед её лицом была огромная выпуклость у ширинки папиных брюк. Пока он расстегивал ремень, Вика успела расстегнуть пуговицу и расстегнуть ширинку.

Вика открыла рот от возбуждения и удивления — такие большие члены она и видела только в некоторых из тех фильмов, которые она смотрела тайком, и считала их скорее мифом, чем былью. Закрывать его не пришлось: папин член быстро проник в её тесный, но уютный ротик. Твёрдый, горячий, с необычным вкусом — первое, что пришло девушке на ум. Обе руки Папа положил ей на голову, запуская пальцы в мягкие, приятные волосы. Сосать Вика не умела, поэтому решила взять энтузиазмом. Она обхватила член руками и старалась скользить по нему губками, обсасывая и облизывая. Ей казалось, выходило неплохо, но уже скоро мужчина решил взять всё в свои руки. Руки Вики были убраны с члена, и ей пришлось упереться ими в папины ноги, а голова поднята чуть выше. Теперь член заходил глубже, а с каждым заходом — еще глубже. Вика терпела, стараясь получше обхватить его губками, и уже скоро, в одну из фрикций, он уперся девочке прямо в горло. Вика боролась с рефлексом, пока папа, немного сдав назад, не всунул член почти на всю длину снова, а потом и третий раз. Резко вынув член из её ротика, он дал ей несколько секунд отдышаться. Струйка влаги вытекла из её рта и капнула между её сисечек. Вика сплюнула, сглотнула, а затем её г

убки снова сомкнулись в колечко вокруг члена. Вика пыталась приласкать его как можно лучше, высовывая язык как можно дальше.

Папа трахал её размеренно, но резко, сначала по три, потом по четыре и даже по пять глубоких заходов, с короткой передышкой. Дочка терпела, видя, какой кайф ловит Папа, для нее это сейчас было лучшей наградой. По её животику текли небольшие пузырящиеся ручейки, а на полу была небольшая лужица, всё из того сока, который папин член добывал из её ротика. Наконец, когда после пятого толчка в её горло пошел шестой, а затем седьмой, она струхнула, и застонала, подняв на Папу глаза. Дав Вике очередную заслуженную передышку, он вернул головку члена на его место между её губ и стал дрочить, не заходя глубже. Внутри было по-прежнему тепло, нежно и очень влажно. Вика, сто раз видевшая такое в фильмах, быстро смекнула, что к чему, но в ту же секунду ей в ротик ударила обжигающая струйка папиной спермы, а затем еще и ещё. Вика, почти не дыша, принялась усердно сглатывать, насколько это позволял большой член в её маленьком рту, знакомясь с еще одним новым для себя терпким вкусом. В конце концов, пульсирующий в ней член выдал последнюю порцию, и она наконец смогла отдышаться, расправившись с горячей спермой полностью. Ей совсем не было противно, а когда папа, впервые за всё время, заговорил с ней, приказав хорошенько почистить свою палку, принялась за работу с прежним рвением.

Челюсти девушки уже начало сводить, но она продолжала стараться, не подавая виду. Наконец, закончив чистку, Вика смогла закрыть ротик. Она провела пальцами по губам, а потом груди и животику, пытаясь хоть немножко почиститься от своих слюнек, которыми была покрыта. Погладив её по голове и слегка приласкав грудь и киску, папа положил её животом на кровать. Девушка с удовольствием поёрзала на кровати, позволяя белью вытереть лишнюю влагу с её тела. Папа подложил ей под животик одну из больших подушек и помог правильно согнуть ножки в коленях так, чтобы она стояла выпячивая попку вверх. Слегка прогнув её спинку, он примостился сзади и начал аккуратно гладить головкой члена теперь уже по её «нижним» губкам.
— Ты девственница? — вопрос для Вики прогремел как гром среди ясного неба. Она замялась. — Вика, какие между нами теперь могут быть секреты? — Усмехнулся Папа.
— Нет… — Промямлила Вика, не ожидая следующего вопроса, но раздался и он.
— А где и когда? — У Вики перехватило дыхание. Сейчас самым важным в её жизни было ощущение папиного члена, который скользил между губ её киски, пока не заходя внутрь. Желание поскорее наконец ощутить его внутри и две недавние незаконченные попытки кончить придали ей сил для ответа.
— Год назад… На даче у… друга! — выпалила она.
— Хорошо — коротко кивнул Папа и Вика наконец почувствовала, как его член начал входить внутрь.

Сперва Вика почувствовала дискомфорт, и даже небольшую боль, настолько велик был её новый партнер. Однако, накатившая волна удовольствия быстро притупила эти чувства, а потом и сняла совсем. Его сильные руки то держали её за бёдра, позволяя насаживать её сильнее, то пробирались дальше, чтобы погладить и её груть, поиграть с сосками, покручивая и оттягивая их. Вика стонала, пока папин член проникал всё глубже и глубже, с каждым толчком. Он делал это так же, как и когда ранее трахал её ротик, только без перерывов и доставляя Вике божественное удовольствие. Буквально на секунду приподняв попку и животик от подушки, девочка успела просунуть руку под себя и принялась истошно надрачивать клитор. Тот, в свою очередь, наградил её такой волной удовольствия, что она наконец с криком кончила, извиваясь всем телом, но гонка продолжалась в том же темпе, и уже через несколько секунд, забыв о прошлом оргазме, Вика думала о новом. Член заходил уже на всю глубину, не только заполняя, но и растягивая её, иногда причиняя боль, но Вике сейчас не хотелось ничего другого. Она с наслаждением подмахивала папе как могла, наслаждаясь каждым толчком, загоняющим член обратно в её мокрую, горячую и узенькую дырочку, не отпуская руку от своей киски.

Потеряв счет времени, Вика с охотой угождала папе и себе, выгибая спинку и выпячивая попку ему навстречу, и слегка растерялась, когда тот принялся переверовачивать её на спину. Сначала он закинул её ножки себе на плечи, затем вернул член обратно в Викину писю (как, опять же, она сама любила называть свою киску). Вика обрадовалась, что ей не пришлось долго пустовать. Тем временем папа придвинулся ближе и навис над Викой, сложив её почти пополам. Вика и сама решила обхватить ножки руками, чтобы задрать свою писю повыше, навстречу ему. От секса в такой позе Вика пришла в восторг. Её волосы разметались по кровати, иногда причиняя боль при очередном сильном толчке от Папы, но ей было всё равно. Распахнув глаза, она радостно и довольно смотрела в глаза своего любимого, уже без тени стеснения. В очередной раз сменив тон на свой фирменный «предоргазмный», она почувствовала, как папа отклоняется назад, замедляясь.

В Вике прямо вскипело недовольство! Неужели он снова хочет «прокинуть» её с оргазмом? Ответом стали папины руки, которые принялись орудовать у девушки между ног. Пальцами одной руки он бесцеремонно раздвинул её киску, которая, впрочем, и так была похожа на набухший раскрывшийся багровый бутон, и, добравшись до заветной бусинки, оголил её полностью. Вика дернулась от страха: её клитор и так неплохо получил от нее совсем недавно, а уж сейчас, если он будет совсем беззащитный! Сразу же она почувствовала и вторую руку: один из пальцев массировал её анальную дырочку, и всё это почти не снижая темпа, в котором Папин член продолжал её долбить. Растерявшись, она так и не смогла выбрать, против чего именно заявить свой решительный протест, и этот самый момент вскрикнула от миллиона молний, пронзивших её тело. Это была боль, но не та, которую Вика испытывала. Это была, наверное, самая приятная из сильных, и сильная из приятных, болей. Одновременно с этим она чувствовала и свою шоколадную дырочку, которая была насажена на папин пальчик и принимала тщетные попытки закрыться, сжимая палец снова и снова.

Девочка попыталась вскрикнуть, но не смогла, потому что следующей накатившей волной была эйфория. У Вики бывали разные оргазмы, но она и не подозревала, что он может быть таким. Её тело билось в приятнейших судорогах, стоны сменялись перебитым дыханием, руки плотно прижаты к клитору и задней дырочке, от которых Папа уже убрал руки. Всё это время он не переставал её трахать, но безумная сексуальность её тела в этом припадке оргазма, стоны и сокращения её киски сделали своё дело, и уже через пару секунд на животик девушки одна за другой брызгали огненные струйки. Наконец, оба почти без сил, они сплелись в тесных объятиях, пытаясь отдышаться.

— Что это было? — Первой спросила Вика, всё так же лежа в обятиях. Про анальный секс она слышала, и даже видела, но вообразить, что в её собственную попу что-то засовывается, а тем более Папин палец… А уж её собственнаяя реакция на это была просто потусторонней. Сейчас попа не болела, но Вике казалось, что палец еще находится там.
— А? — Переспросил Папа.
— Ну это, в конце…
— А… Это один из секретов твоей мамы. Я подумал, а вдруг и на дочке сработает! И дейст… — Вика несильно толкнула его в плечо, чтобы он заткнулся. Немного помолчав, она продолжила:
— Чтобы ни Марины, ни кого ещё ноги не было в доме!
— Обещаешь и дальше выполнять все мои желания? — он улыбнулся.
— А это были не все?!
— Ой, я тебя умоляю, это только начало. Мы с твоей мамой тако… — и он снова получил толчок в плечо. Немного подумав, Вика ответила:
— Хорошо. Но тогда не только чтобы этих кралей дома не было, но вообще никого себе не заводи, кроме меня.
— Тогда ты тоже. И Лене ни слова.
— Конечно.

В знак договоренности они поцеловались. Папа поднялся с кровати первым:
— Так, приводи себя в порядок и спускайся кушать, Лена может и пораньше вернуться. И готовься, с завтрашнего дня будет интересно. — Он подмигнул.
Вика кивнула, улыбнувшись. Когда Папа переоделся и вышел, она пощупала и осмотрела свою писю, которая сегодня отлично поработала, доставив им немало удовольствия, затем проверила попку, которая была в полном порядке, перестелила Папе кровать, собрала свою одежду и отправилась в душ.