Еще не видела в глаза я
Того мужчину, что на мне
Развяжет пояс… Но сказала
Одно мне Биттис - как во сне
Пройдет та ночь, и на рассвете
Тот сон растает без следа.
Я никогда его не встречу…
Никто не должен обладать
Моими помыслами… Ясным

Быть должен ум мой и холодным.
Порой таят первины страсти
Угрозу сердцу, что свободным
Должно остаться… Только в этом
Причина строгого приказа,
Чтоб удалился до рассвета
Кем будет пояс мой развязан…
Меня в то утро искупали

Сначала в теплом молоке,
Затем в вине, что покупалось
К столам вельмож… И в той реке,
Что цветом кровь напоминала,
Когда текла из амфор в ванну,
Как будто юная менада
Я всякий стыд с себя смывала…
Часы, что мне еще осталось

Побыть девицей на земле,
В своих покоях коротала
Я в одиночестве… Жалеть?..
О чем?.. Мой путь уже начертан,
И остается лишь принять
Что уготовано. Значенье
Одно имело для меня…
Свобода брата… Только это

Могло придать какой-то смысл
Моим намереньям… Хоть бредом
Мне показалась бы та мысль,
Когда б пришла она случайно
Ко мне в той солнечной дали,
Куда мы с братом парой чаек
Лететь без устали б могли…
На темном небе догорала

Полоска узкая огня…
Я день ушедший провожала…
И утро следующего дня
Скрывала тьма… Когда на плечи
Мне вдруг легли ладони Биттис…

Какой прекрасный нынче вечер…
Не правда ль?.. - Голос этот тихий
Своею лаской в тот миг мне

Переворачивал в груди
Казалось, душу… Пах гвоздикой
Вечерний воздух в эти дни…
Я обернулась… На пороге

Стояли слуги. В их руках
Теснились свертки и коробки,
И сундучок стоял в ногах.
Ни ту девицу, ни мужчину

Не знала я… Да, впрочем, мне
В том храме многое, Миррина,
Безвестным было… В тишине
Уединенного покоя

Я прожила весь этот год,
И был при мне лишь стражи воин
И две служанки, но их рот
Был словно тайна опечатан.

Как в окружении теней
Жила в том доме я, и в сад лишь
Не возбранялось выйти мне.
Приказы жрицы исполнялись

Там очень строго, и сейчас
Рабы пришедшие стояли
Не поднимая своих глаз…

Идем… Им нужно приготовить

Для этой ночи твой покой…
И в тот же миг, не прекословя,
Я вышла с Биттис в сад ночной…
Мы сели с ней на светлый мрамор,
Что весь увит был виноградом…

В ту ночь впервые про Навкратис
Узнала я… В далеком граде
Жила прелестная рабыня,
И славой страстною полно,

Везде гремело ее имя.
Красы подобной под луной
Доселе люди не видали.
Любовь свободу ей дала.

Ее поклонникам-страдальцам
В Элладе не было числа.
Все это жрица Афродиты
Мне рассказала неспроста

В ту ночь в саду… Желала Биттис,
Чтоб нарекли мои уста
Наутро новую гетеру
Тем звонким именем… - Лишь ты, -

Сказала Биттис, - уж поверь мне,
Его по праву красоты
Одна наследовать достойна…
В нем память светлая о ней.

Как ожерелье золотое
Возьми его к судьбе своей…
Сочла за честь я предложенье,
И убрала меня сама

Она к той ночи… Отраженьем
Мне в зеркалах казалась тьма…
Теперь должна была подняться
Я в свой покой и ждать того,

С кем предстояло сочетаться
Мне полуночным торжеством.
Дань восхищения мужского
С тех пор приданым станет мне…

Открыв в тот вечер дверь покоя,
Я замерла - в нем блеск огней,
Мерцавших ласково по стенам,
Одно лишь ложе озарял,

Что как алтарь стояло в центре
В пурпурном блеске покрывал.
Пред ним стояла я как жертва…
Но гордость голову мою

Вдруг подняла - дар ночи первой
Так лишь царицы отдают!..
Была я, в сущности, нагая,
Если не брать тогда в расчет

Моих волос, что, распускаясь,
Меня окутали плащом…
Еще поблескивал на шее
Какой-то древний амулет,

Что стоил явно не дешевле,
Чем чаша, полная монет…
Когда вошел он, я, Миррина,
Остолбенела - предо мной

Стоял, казалось, не мужчина,
А ночи сын… Совсем нагой,
Он был высок и очень статен.
Я вдруг решила, что таким

Был облик юного Геракла.
Но великан мой был живым!..
На темнокожего красавца
Смотрела я как будто в сне -

На член его, уже стоявший,
На эти губы, что вполне
Своим бутоном влажно-ярким
Могли поспорить в тех садах

С любым цветком… Мне стало жарко…
А взгляд его… Ты никогда
Не встретишь ласковее взгляда
У бледнолицых гордецов…

Поверь, и слов уже не надо
Когда посмотришь в то лицо…
Он опустился на колени,
Как верный раб обняв мне ноги…

И вдруг ко мне успокоенье
Пришло в тот миг, ушла тревога…
Внезапно власть я ощутила
Над этим ласковым животным…

Моя рука влеченьем милым
Легла на кудри его кротко.
Он как царицу на руках
Меня отнес на пурпур ложа…

Сверкал огонь в его очах…
Он широко, но осторожно
Развел мне ноги и накрыл
Своим атласно-гладким телом…

И через миг уже входил…
Я даже ахнуть не успела…
Он оборвал в одно мгновенье
То ожидание и страх,

Что плоть сковали напряженьем…
Мужчины пламенная страсть
Скорей пугала, чем манила
Ту, что лежала рядом с ним…

И ту преграду вдруг сломил он
Коротким выпадом одним…
Вторженье влажной его плоти,
Что ощутила я внизу,

Меня заставило чуть вздрогнуть…
Но ощутив, как я дрожу,
Он сделал сильное движенье,
И тот стремительный порыв

Принес Киприде эту жертву…
Хотелось плакать мне навзрыд…
Но не от боли… Боль мгновенной
И чуть заметною была…

От благодарности, что в венах
Огнем блаженства потекла…
Я улыбнулась ему вдруг…
И мир исчез… Я только помню

В ответ гортанный мягкий звук,
И две широкие ладони,
Что он под задик мне подвел,
Чтобы к себе прижать плотнее…

Он ритм как музыку нашел,
И с ним сливаясь все теснее,
Стонали тихо мы… Потом
Меня пронзило наслажденье…

И этот крик ловил он ртом,
И сам излился в упоеньи…
Льняным платком с водою теплой,
Что в позолоченном тазу

Была заранее готова,
Он кровь мне смыл… И тот сосуд
Вдруг пригубил, сжигаем жаждой…
Огонь тот жгучий погасив,

Прилег он рядом, словно стражник,
Меня в объятья заключив…