Дина посмотрела на себя в зеркало у двери. Она вздохнула — так и буду с этим жить… Григорий, её начальник, позвонил ей и попросил встретиться с ним в городе в кафешке. Она знала, чего он хочет, но не знала, как он отреагирует на то, что она ему скажет.

Она взяла большую сумку, которую обычно носила с собой. Возможно, она и не была такой уж стильной, но в нем было все, что нужно матери троих детей. Взяв ключи, она снова посмотрела на свое отражение.

— Я действительно идиотка. — сказала она вслух и медленно закрыла за собой дверь.

Пока она ехала на встречу с Гришей, её мысли вернулись к той вечеринке на кафедре. Она прекрасно понимала, что без Саши никуда не поедет. Но почти в последнюю минуту его вызвали на важный эксперимент, и он уговорил ее поехать без него.

— Дорогая, ты уже оделась, дети у няни, и ты, конечно же, не хочешь оставаться здесь пока я работаю. Кроме того, на вечеринке будет полно твоих коллег, да и мне будет спокойнее работать и не отвлекаться на мысли о том, что ты скучаешь одна.

Итак, она ушла и действительно хорошо провела время. Она ходила по кругу и наслаждалась едой, разговорами и выпивкой. Возможно, она слишком наслаждалась напитками. — Она покачала головой. Она не собиралась винить никого и ничего, кроме себя. Она действительно выпила достаточно, чтобы расслабиться, довольно много на самом деле, но никакая выпивка не оправдывала ее поведение.

Она вышла через заднюю дверь подышать свежим воздухом, чтобы проветрить голову. Легкое жужжание было приятным, но она знала, что теперь ей придется попросить кого-нибудь сопроводить ее домой. Она глубоко вздохнула и нервно вздрогнула, когда кто-то заговорил.

— Дина, что ты здесь делаешь одна и без присмотра?»

— Гриша, ты что? Ты пытаешься довести меня до сердечного приступа? Она рассмеялась и подошла к нему.

«Он определенно хорош собой», — подумала Дина. Высокий, светловолосый и красивый, он так контрастировал с Сашей, который был коренастым и темноволосым. Не то чтобы Саша был не так красив, как Гриша. Но у Гриши был вид кинозвезды, который заставлял женщин таять. Даже она была виновата в том, что поглядывала на него на работе, и тем более здесь. Но это же безобидно, напомнила она себе. Он никогда не заходил дальше лёгкого флирта. И ничего больше.

— Ты замерзла — прозвучало уверенно. Гриша снял спортивную куртку и накинул ее на нее. Дине действительно было приятно. На ней было черное платье без рукавов, оставлявшее открытыми плечи. Внутри было хорошо, но на воздухе чувствовался легкий озноб.

— Спасибо.

— Нет проблем, — улыбнулся он. — Для этого и существуют друзья. Не давая ей возможности заговорить, он продолжил: — серьезно, что ты здесь делаешь? А где Саша? Он же всегда при тебе?

Она грустно вздохнула. — Занят. А я просто хотела немного отдохнуть от всего этого дыма. Не понимаю, как там люди могут дышать.

— Понятно. Но здесь становится довольно прохладно. Как насчет того, — он рассмеялся и поклонился, — чтобы я проводил Миледи по коридору и показал ей мой новый кабинет? Мы будем держаться подальше от дыма и холода одновременно.

— Ну, Гриша, это так неожиданно, — рассмеялась она в ответ. Ты хочешь показать мне свои дипломы? Так я их видела.

— А что, это поможет тебя соблазнить? — поддразнил он ее.

— Тоже мне шуточки, — упрекнула она с улыбкой.

— Извиняюсь и буду вести себя прилично. Он демонстративно предложил ей руку.

Они шли по устланному мягким ковром коридору, пока он не остановился и не отпер дверь.

— Уже не И. О.? Уже завкафедрой!! Это что-то новенькое, Григорий. Поздравляю! Когда это случилось?»

— Всего несколько дней назад. У меня было время перенести все из моего старого офиса и заставить все это работать здесь, и к счастью все работает как надо. Кабинет действительно был прекрасен. Темная мебель подчёркивалась светлыми деревянными панелями и яркими шторами, задернутыми в данный момент.

— Это действительно красивый кабинет, — прокомментировала она и рассеянно сняла с плеч его пиджак и повесила на спинку стула.

— Да, это так, — мягко заметил он. Его руки нежно коснулись ее плеч и остановились там. — Но не такой красивый, как ты.

Она даже не могла сказать себе, как это началось. Казалось, только что они стояли в его кабинете, его руки легко касались ее обнаженных плеч, а в следующее мгновение они уже были в объятиях друг друга. Он дико целовал ее. Положив руки ему на плечи, она как бы оттолкнула его — раз, другой, третий. Каждый толчок был слабее предыдущего, когда же его язык вторгся в ее рот она поняла, что принимает его.

— О Боже, Дина, я так долго хотел тебя, — выдохнул Гриша, притягивая ее к себе.

Та часть мозга Дины, которая кричала, что она совершает ошибку, замолчала под удушающим вожделением, которое одолевало ее. Руки приподняли подол ее юбки, погрузились в трусики, чтобы помассировать ягодицы. Его зубы распахнули заднюю часть уже расстегнутого платья, и он начал сосать ее соски через лифчик. Царапанье черного нейлона по соскам заставило ее застонать и притянуть его голову к себе. Она отчаянно выдернула руки из-под платья, стряхивая его на пол, и сумела дотянуться до него сзади и расстегнуть лифчик.

Гриша отпустил ее задницу, чтобы стянуть лифчик вниз по рукам, а затем обхватить ее груди. Его лицо поднялось, и он начал лизать шею до самого уха. Его пальцы перекатывали соски, делая их все жестче и жестче. Чем резче, тем сильнее разгорался огонь во всем её теле. Она почувствовала, как его руки схватили платье и потянули вниз. Стоя только в теперь уже мокрых трусиках, Дина чувствовала только желание. Когда Гриша взял ее руку и направил в ширинку, она тут же схватила уже отвердевший хуй и начала поглаживать. Потребовался всего один нежный толчок, как она упала на колени и жадно втянула его в рот.

— Охх, Дина, — простонал Гриша и откинулся на край стола. Он повернул ее лицо к себе и ласково улыбнулся: — Пососи, Дина. Ммммм, так хорошо…

Внезапно он притянул её к себе. Одним движением он разбросал предметы на столе и уложил на спину. Он сорвал с нее трусики и скинул брюки. Подтянув к краю, он прижался к ней. Раздвинув ей ноги, он двинулся вперед и загрузил хуй в пизду.

Дина была полностью потеряна. Она чувствовала, как член входит и выходит из нее, быстрее и глубже с каждым ударом. Она смутно слышала, как он хрюкает, трахая её.

— Да, давай! Давай! Давай сильнее! Дина крепко обхватила ногами Гришу. В голове помутнело. — Сашенька… ещё! Ещё, милый Сашенька… — завизжала она. Гриша приостановился и посмотрел на её мокрый открытый рот и ничего не соображающие мутные глаза. Чуть она опомнилась, как он снова стал ебать с подхрюкиванием. Дина вновь завизжала — Сашенькааа! Он остановился, криво усмехнулся и зачерпнул ладонь из пизды намочив хуй. С размаха вставил во внезапно легко раскрывшуюся жопу, и не дожидаясь привыкания от души продолжил взбивать сливки. — Гриишенька… завопила она… Гриша! — Он любил ебать женщин в жопу, когда они лежат на спине. Рукой удобно залезть в мокрую пизду и защемить клитор. От этого всего Дина стала подвывать, почувствовала, как он набухает внутри нее, и ещё приподняла бедра. Он закричал, а она… она завыла, завыла по волчьи, долго и протяжно… Он уже спустил и мельком подумал, как хорошо, что это крыло здания сейчас пустует. Она выла громко на одной ноте, сиськи дёргались, бёдра дрожали ещё наверное целую минуту до расслабухи.

— Как в пизду, так Сашенька, а в жопу Гриша… — с этакой торжествующей ухмылкой.

— Даа. Я даже не представляла, что так бывает в жопу… Ты там меня сейчас девственности лишил — прошептала Дина.

— А чего Сашка тебя в жопу не ебёт? Не даёшь что ли?

— Плохо просит…

Он достал откуда то фотик и запечатлел её такую — ноги в стороны, из пизды и из жопы всё течёт, глаза мутноватые, рот в улыбочке.

От вспышки внезапно рассудок вернулся. В ужасе от того, что сделала, она накинула платье, сунула нижнее белье в сумочку и быстро выскочила из кабинета и из здания.

Дина приехала домой и нырнула в душ, как будто горячая вода могла каким-то образом смыть невероятную глупость, которую она только что совершила.

Когда Саша наконец вернулся домой, она притворилась спящей. Он свернулся калачиком на кровати, и она прижалась к нему. Стараясь лежать спокойно, чтобы не потревожить его, она наконец погрузилась в тревожный сон.

Следующий день был не лучше. После того как все ушли на работу и в школу, она села за кухонный стол и принялась размышлять. Она не только предала Сашу, но и сделала это не задумываясь. 15 лет верности пошли коту под хвост одним махом.

Что ж, это случилось. Она чувствовала себя ужасно. Но она ни в коем случае не собиралась вести себя так, будто случившееся однажды может повториться. Дина слышала, что, предположительно, первый роман бывает самым трудным. Для нее это безусловно будет последним.

— Черт возьми, Дина, — сказала она вслух самой себе. — Но ведь это было так хорошо!

Прошло несколько дней, и она начала понемногу успокаиваться. Она все еще не могла решить, стоит ли ей признаться Саше. Она знала, что это причинит ему ужасную боль, возможно, непростительную. В то же время честность, которую они всегда проявляли друг к другу, требовала признания. Она решила все хорошенько обдумать. Она никак не могла прийти к какому-то решению. Возможно, к субботнему вечеру, который они всегда старались провести вместе, будет ясно, как себя вести.

Потом в пятницу раздался телефонный звонок.

— Алло?

— Привет, Дина. Нам нужно поговорить.

— Григорий, я не уверена, что это нужно. На самом деле, не думаю.

Его голос был полон решимости. — Ты должна услышать то, что я тебе скажу.

— Окей. В кафе в час дня?

— Все будет в порядке. Не опаздывай. Он резко повесил трубку.

Поездка туда заняла целую вечность. По дороге Дина обдумала и отбросила десяток различных сценариев разговора. Единственное, в чем она была уверена, так это в том, что никакого романа не будет. То, что произошло, она не могла изменить, но это не повторится.

Она вошла в кафе, Гриша уже сидел там.

— Привет, — тихо сказала Дина, садясь.

— Что? — отозвался он. — Ну вот, Дина. Никакого поцелуя для твоего любовника?

— Ради бога, даже не шути об этом, — прошептала она. — Кто-нибудь может тебя услышать.

Он удивленно посмотрел на нее. — После того вечера это все, что ты можешь сказать? Это было волшебно, это значило что-то особенное для меня.

Дина глубоко вздохнула и строго посмотрела на Гришу.

— Единственное, что это значило, так это то, что ты получил своё. Ты хотел меня долгое время, я знаю. Чего я не понимаю, так это почему. У тебя Рита, потрясающая жена, а твоей дочке нет ещё и годика.

Он усмехнулся и пожал плечами. — От этого еще приятнее знать, что верная жена была со мной шлюхой. Мне нравится получать всё то, что нельзя, или, по крайней мере, то, что никто не думает, что я могу получить.

— Боже, Гриша, я не могу поверить, что ты так бессердечно относишься ко всему этому, — изумилась Дина. — Ну что ж, это еще проще. Она посмотрела ему прямо в глаза. — Я говорю тебе, что совершила ужасную ошибку, и это больше никогда не повторится. Надеюсь, тебе понравилось меня заполучить, потому что это всё. Никогда больше.

— О, я так не думаю, — торжествующе рассмеялся Григорий и бросил на стол фотографию.

Дина ахнула, увидев её.

— Ты только посмотри, — усмехнулся Григорий, пока Дина смотрела. — Какой замечательный снимок, сперма из пизды и жопы, слюнявый рот!

— Ты сукин сын, — прошипела Дина.

— И правда, — ухмыльнулся он. — И ты не можешь так разговаривать со мной! Если ты не хочешь, чтобы все это вышло наружу, слушайся меня!

Дина сразу поняла, что ей грозит. Она взяла фотографию.

— О, кстати, можешь оставить себе. У меня есть несколько копий, если тебе интересно. Пока Дина сидела молча, Гриша удовлетворенно кивнул. — Теперь, когда неприятности позади, перейдем к делу. Ты будешь развлекать меня, когда я захочу. Дина подняла голову и покачала ею. — Ну-ну, мы уже все уладили. Я уверен, тебе понравится.

— Вообще-то, этот уик-энд будет хорошим началом. Мне все равно, что ты скажешь мужу, главное, чтобы ты была у меня к семи вечера. Просто чтобы показать тебе, что я неплохой парень, я даже дам тебе нижнее белье, которое хочу, чтобы ты надела. А пока мне кажется, что я сейчас в хорошем настроении. Так что поехали сейчас ко мне.

— Нет, — тихо сказала Дина.

— Что?

— Я сказала НЕТ, — Дина посмотрела на него. — Возможно, я совершила ошибку, которую, вероятно, никогда не смогу исправить, но я не глупа. Если я соглашусь с этим, то окажусь еще глубже в твоей власти. Рано или поздно ты заставишь меня сделать что-нибудь такое, что все равно выдаст всю эту историю.

Он успокоился и откинулся на спинку стула.

— Что ты собираешься делать? — Он рассмеялся. — Скажешь своему высоконравственному, честному мужу, какая ты шлюха?

— Да.

Одно слово Дины совершенно ошеломило Григория.

— Ты, ты не посмеешь, — пробормотал он. — Я знаю Сашу. Он вышвырнет тебя прямо на улицу.

— Он может, — Дина согласилась. — И если он это сделает, я не смогу его ни в чем винить. Я могу потерять все: его, детей, все, что у меня есть. Но я вынуждена рискнуть, у меня нет выбора.

Григорий сидел с открытым ртом. Нет, она просто не посмеет. Все это был какой-то блеф. Но что, если она это сделает?

— Григорий?

Он поднял глаза. Он был поражен спокойным, решительным выражением ее лица.

— На случай, если ты беспокоишься о своей роли в этом деле… так волнуйся.

— Боюсь, что твою еврейскую маму расстроит эта фотка… в панике пробормотал он.

Дина спокойно глянула на него, хотя внутри всё вибрировало. «Он сам себе копает яму».

— Да, моя еврейская мама очень расстроится. Но ещё больше расстроится мой русский папа. Не столько из-за фотки, как из-за расстройства мамы. Но прежде всего он очень расстроится из-за тебя, Гришенька!

Её папа был проректором политеха, и имел близкие связи с руководством университета, в котором работали и Дина, и Григорий.

Дина подозвала официанта и спросила, где можно позвонить.

— Это фото — улика! Я тебе не завидую. Я изменила мужу и буду сожалеть об этом всю оставшуюся жизнь. Даже если Саша найдет возможным простить меня, мне будет очень трудно самой простить себя за то, что я причинила боль ему и моей семье. Но ты будешь сожалеть ещё больше!

…

— Папа, я срочно еду к тебе! Очень серьёзно!

Через час из кабинета отца Дина позвонила Саше и попросила выйти встретить её у проходной своего КБ.

— Сашенька, это очень важно!

Рита — год назад

Это было невероятно! Это был самый сильный оргазм за долгое время, а я даже не лежала в постели. Я склонилась над спинкой дивана в своей гостиной, и твердый хуй входил в меня сзади. Мои ноги даже не касались пола, а во рту у меня были скомканные трусики, и я изо всех сил кусала их, чтобы не закричать и не разбудить ребенка.

Он сделал последний рывок, пробормотал «Ччерт!», и я почувствовала горячую сперму. Он стоял позади меня, не двигаясь, когда его хуй обмяк, он отступил назад, и выпал из меня. Я отодвинулась, пока мои ноги не коснулись пола, а затем встала, повернулась к нему лицом и спросила:

— Напомни, как тебя зовут?

Чтобы понять, почему безымянный мужчина ебал меня, вам нужно знать только то, что я девушка, воспитанная отцом, основной философией которого было: «Не сердись, поквитайся, а после того, как ты поквитаешься, поквитайся ещё!»

Я слышала это всю свою жизнь и вспомнила в тот день, когда узнала, чем занимался Гриша, мой муженёк.

История начинается в тот день, когда Гриша сказал, что пора заводить ребёнка.

Я уставилась на свой кофе, обдумывая вопрос. У нас с Гришей поздний брак, мы были женаты всего пять лет. По-видимому, Гриша решил, что у него уже всё в порядке с карьерой. Я же была не очень довольна своей работой в качестве секретаря в конторе, и перспектива стать мамой и сидеть дома была для меня вполне приемлема.

— Пора так пора.

Уже через четыре месяца я была беременна, и вот тогда начались проблемы. На самом деле проблемы начались, когда начал увеличиваться живот. Моя сексуальная жизнь покатилась к черту. Наши четыре, а иногда и пять раз в неделю сократились до трех, а потом до двух, а потом, может быть, и до одного раза в неделю.

Мои гормоны бушевали, я же хотела ебаться несколько раз в день, но у меня ничего не получалось. Наконец Гриша вообще перестал заниматься со мной сексом. Он сказал мне, что боится, как бы не повредить ребенку. Но ведь доктор сказал, что мы можем продолжать до восьмого месяца или до тех пор, пока мне не станет неудобно, но Гриша настоял, дескать врачи, как известно, ошибаются, и он не собирается рисковать.

А потом, как будто отсутствие секса было недостаточно плохо, Гриша пришел домой и сказал мне, что он ожидает повышение на работе, и ему придется работать дольше. Как раз тогда, когда я чувствовала себя хуже всего, я оставалась дома одна почти каждый вечер. У меня была работа, чтобы занять себя в течение дня, но сидеть дома в одиночестве и смотреть телевизор просто невыносимо. Я мирилась с этим около месяца, а потом начала искать какое-нибудь занятие, которое позволяло бы мне выходить из дома по вечерам.

В библиотеке, просматривая книжки по воспитанию детей, я сидела рядом с женщиной примерно моего возраста и, разговаривая, обнаружила, что у нас много общего. После встречи мы вдвоем отправились выпить кофе и получше узнать друг друга. Как и я, Юля начала посещать библиотеку, потому что ей тоже надоело сидеть дома одной, в то время как ее муж работал допоздна.

— Конечно, мне не потребовалось много времени, чтобы понять, что на самом деле Павел обманывает меня со своей секретаршей.

— О Боже! Что ты сделала, бросила его?

— Черт возьми, нет, не бросила. Я решил, что то, что хорошо для него, хорошо и для меня, поэтому завела любовника.

— Муж узнал об этом?

— Пока еще нет.

— Я не знаю, как тебе это удается. Если бы я поймала мужа на измене, то сразу бы сбежала.

— Это легко сказать, но я подумала о том, каково это будет жить как мать-одиночка, и решила: «ни в коем случае. «Почему я должна отказываться от своей комфортной жизни только потому, что этот придурок трахал белокурую сучку, которая работала на него? Лучше пусть он поддержит меня, пока я буду делать то же самое.

— Да, разумно. Хотя не знаю, смогла бы я это сделать.

— Конечно, сможешь, милая. Ты сексуально выглядящая дама, и парни будут приставать к тебе.

— Очень мило с твоей стороны, но я начинаю походить на корову.

— Не имеет значения, девочка. Есть много парней, которые думают, что беременные женщины самые сексуальные. О чёрт, посмотри на время. Я должна встретиться со своим любовником. Увидимся на следующей неделе?

По дороге домой я думал о Юле и ее словах. Я бы не смогла оставаться с мужем, который мне изменял. Интересно, как ей это удается?

В следующий вторник Юля оставила мне место рядом с собой.

— Сегодня мне не придется спешить, — сказала она. — Мой нынешний уехал из города на два дня. Хотя сейчас, наверное, самое время начать искать ему замену.

— Замену?

— Не стоит держаться за одного слишком долго. Они начинают становиться собственниками, и последнее, чего я хочу или в чем нуждаюсь, — это эмоциональные проблемы. Обычно я трахаюсь примерно шесть недель, а потом нахожу другого.

— Ты просто выбираешь парня, используешь его, а потом бросаешь? И они не злятся?

— Нет! Большинство мужиков хотят длительных отношений не больше, чем я.

— Иногда мне кажется, что и я должна найти себе любовника.

— Муженек плохо себя ведёт?

— Он не занимался со мной сексом с тех пор, как показался животик. Я лезу на стену, но он говорит, что боится навредить ребенку.

— Ах ты, бедная девочка. Я знаю, что ты чувствуешь. Мои гормоны взбунтовались и превратили меня в нимфоманку, когда я была беременна. К счастью для меня, мой мудак в то время не занимался своей белокурой сиськастой, и смог удержать меня от слишком резких движений.

Мы встречались с Юлей раз или два в неделю. У неё был теплый и жизнерадостный характер, и она умела заставить меня смеяться даже в плохие дни. Если в кафе была какая — нибудь музыка — живая группа или музыкальный автомат-и танцевальная площадка, то нас обоих неизбежно приглашали танцевать. Сначала я колебалась, но Юля сказала:

— Тебе это нужно. Из-за твоего идиота — мужа ты чувствуешь себя нежеланной и нелюбимой. Большинство парней, приглашающих тебя на танец, делают это потому, что для них ты выглядишь сексуально.

— Нет, не хочу, я толстая.

— Я уже говорила тебе, что есть много мужчин, которые думают, что беременные женщины — самые сексуальные. Я гарантирую, что ты сможешь трахнуться в ближайшие десять минут, если захочешь.

Вот в чем была проблема — я действительно хотела. Я действительно немного вырвалась из своей скорлупы и танцевала с некоторыми парнями, которые приглашали меня, но были и проблемы. Было очень приятно, когда меня обнимали — когда мужские руки касались меня, — но жесткие члены, которые тыкались в мою ногу, только делали меня еще более возбужденной. Я получила несколько приглашений пойти к парню домой, но даже когда я чертовски хотела этого, я всегда помнила своё положение замужней женщины. Черт бы его побрал! Доктор сказал, что проблем не будет, но у Гриши все еще был иррациональный страх, что занятие любовью со мной каким-то образом повредит ребенку.

Был вечер вторника, Гриша снова работал допоздна, и мы с Юлей сидели в кафе и ждали прихода её парня.

— Вот чёрт!

— Чёрт, что?»

— Только что пришел один из моих бывших любовников.

— Так почему же чёрт. Я думала, что все твои романы были кратковременными, и вы расстались друзьями?

— Почти все, но он один из тех редких, кого я бросила, потому что он заставлял меня нервничать.

— Как это?

— Даже не знаю. Что-то в нем было не так. Он лгал мне о чем — то — я не знаю о чем, — но я чувствовала это, а я не люблю, когда мне лгут. Мои ребята всегда знают, что я замужем, и знают, почему я с ними. Я ожидаю от них такой же честности. Он был хорош в постели, но он просто заставлял меня нервничать.

— Это не ответ на вопрос почему «О черт?». Если он ушёл, значит, ушёл.

— Когда я порвала с ним, он плохо это воспринял. Он называл меня шлюхой, и еще по-всякому. Я просто надеюсь, что он не увидит меня, не придет и не устроит сцену.

Я оглянулась через плечо и спросила:

— Где он?

— Вон там, у двери на кухню. Парень, сидящий с рыжей.

Я взглянул на ее бывшего парня и сказала:

— Он не придет и не устроит сцену, по крайней мере, если планирует переспать с рыжей. Они вошли вместе. Как долго он был твоим любовником?

— Чуть меньше месяца.

— Недавно?

— Он был как раз перед моим сегодняшним.

— Мне кажется, вы виделись в основном по понедельникам и средам.

— Откуда ты это знаешь?

— Вечерние заседания кафедры.

Лицо Юли побледнело, как только она поняла, что я только что сказала.

— О Боже, ты же не имеешь в виду…

— Боюсь, что да. Этот мудак, сидящий с рыжей, — мой любящий муж. Забавно, но на работу эта красавица не похожа. Ха, он должен был быть на работе допоздна.

Юля начала что-то говорить, но в этот момент к кабинке подошел её парень. Она познакомила меня с Мишей, и после того, как он сел, я сказала:

— Мне нужно оставить вас двоих влюбленных наедине, но как мне выбраться отсюда так, чтобы мой мудак меня не увидел?

— Ты не собираешься пойти туда и встретиться с ним лицом к лицу?

— Нет. Я еще не знаю, что буду делать, но встреча с ним… По крайней мере, не сейчас.

— В конце коридора есть выход к туалету, — сказал Миша. — если ты встанешь, повернешься к нему спиной и пойдешь к туалетам, все будет в порядке.

Я встала, посмотрела на Юлю и спросила:

— Мы завтра встретимся?

— Ты уверена?

— Ты же ничего не знала. Увидимся завтра.

Я подумала обо всём, что только что узнала о своем любящем муже, и задалась вопросом, как долго это продолжалось. Было ли это до того, как я забеременела, или это началось из-за ребенка? Или ребенок был оправданием, которое он использовал, потому что он просто не хотел меня? Но больше всего я думала о том, как я билась о стены из-за отсутствия секса, в то время как этот несчастный ублюдок трахал всё, что двигалось.

Главный вопрос был: «что мне делать?» В моей голове проносились мысли от убийства до простой кастрации. В моем воображении было видение Гриши, просыпающегося утром привязанным к кровати испуганно глядящего на нож у меня в руке… К тому времени, когда я подъехал к дому, я знала… Я знала, что Юля была права в том, что жизнь матери-одиночки будет отстойной и что отказ от комфортной жизни будет бессмысленным. Я не знала, смогу ли завести любовников, но даже если бы и смогла, что сказал бы Гриша, если бы узнал?

К тому времени, как я положила сумочку на стол, я уже решила, что пока ничего не буду делать. Я буду вести себя так, будто понятия не имею, что делает Гриша. Это будет не так уж трудно. Я уже не вздрагивала, когда он прикасался ко мне в постели, так как секса не было несколько недель, и если он замечал какие-либо изменения во мне, когда я была рядом с ним, я винила в этом гормональные изменения, вызванные беременностью. Я лежала в постели и притворялась спящей, когда этот мудак вернулся домой.

Назавтра Юля уже сидела за столиком, и я заметила на ее лице беспокойство.

— Проблемы?

— Я не знаю, как себя вести. Я никогда не общалась с женой одного из любовников, по крайней мере сознательно.

— Я тебе уже сказала, ты ведь ничего не знала, поэтому я не держу на тебя зла, но все равно именно об этом я хочу поговорить сегодня. Я хочу знать всё. Что, когда, где и как. Не подробности того, что ты делала в постели, конечно, но где ты с ним познакомилась и тому подобное.

— Зачем тебе все это знать?

— Потому что в один прекрасный день мы все выясним, и мне это может понадобиться при разводе.

— Ну что ж, посмотрим. Это было около пяти недель назад, и я только что бросила Ивана. Это был вечер среды, и я выпивала после работы с некоторыми девушками с работы. Там был живой оркестр, и мужчины подходили к нашему столику и приглашали нас танцевать. Гриша несколько раз приглашал меня на танец, и я то знала, что именно ему нужно, и к четвертому или пятому танцу решила рискнуть. Он знал мою историю и знал, почему я с ним. Но уже на нашем третьем или четвертом свидании, он начал нести пургу о том, что он больше мужчина, чем мой муж, и я начала чувствовать себя неловко с ним. И я ощутила, что он лжёт, когда говорит о своем собственном браке.

— Но почему? И что же он сказал?»

Юля отвернулась.

— Ты меня не расстроишь. Ты ведь и тогда понимала, что он лжёт.

— Он сказал, что в постели ты холодная рыба. Ты считаешь, что секс ради удовольствия порочен, и единственной причиной для секса может быть только рождение детей. Он сказал, что ты будешь заниматься с ним сексом, только когда у тебя будет фертильный период, и что, как только ты забеременеешь, ты откажешься от него. Он сказал, что это ты поставила его в такое положение, когда для того, чтобы иметь хоть какую-то сексуальную жизнь, он должен тебе изменять.

— Он говорил тебе, почему женился на такой женщине?

— Он сказал, что не знал этого до самой свадьбы. Он ожидал, что ты будешь фейерверком в постели, основываясь на горячих сеансах поцелуев, пока вы встречались. Он сказал, что, по его мнению, ты обманом заставила его жениться.

— Тогда с какой стати ему оставаться в таком браке, если он так думает?

— По его словам, он уже собирался развестись, но потом ты забеременела, и он почувствовал, что должен остаться с тобой и быть отцом ребенка.

— Это, конечно, очень великодушно с его стороны.

— Он мудак, и мы обе это знаем. Что ты собираешься делать?

— Нет. Меня раздражает, что он занимается сексом, а я лезу на стену. Жаль, что я боюсь, что не смогу ему изменить.

— Чушь собачья, милая.

— В любом случае это не имеет значения. Я начинаю походить на толстого, выброшенного на берег кита и не могу привлечь любовника.

— Спорим! Я вижу здесь двух парней, которые не спускают с тебя глаз с тех пор, как ты вошла. Я все время говорю тебе, что есть куча парней, которые думают, что беременные женщины сексуальны. Готова поспорить на что угодно, что если мы встретимся сегодня вечером после работы, ты найдёшь парня к восьми часам.

— Ты действительно так думаешь?

— Милая, я не просто думаю — я знаю! Давай, попробуй. Тебе не нужно спешить домой. Сегодня у него заседание кафедры?

— Да, но обычно он приходит домой на ужин перед тем, как уйти.

— Перебьётся. Позвони ему и скажи, что сегодня работаешь допоздна.

Я задумалась. Я не думала, что смогу привлечь кого-то в таком состоянии, но сейчас у меня действительно не было настроения идти домой и смотреть на изменяющего ублюдка, за которого я вышла замуж. Я уже собиралась сказать: — «Ладно, давай сделаем это», когда мне в голову пришла мысль.

— Откуда нам знать, что мы на него не наткнемся? Откуда нам знать, что мы не окажемся в одном месте?

— А тебе не все равно? Тебе действительно не все равно? Пусть он боится встречи. Это он должен быть на заседании кафедры.

— Я не уверена. Не знаю, смогу ли я завести любовника.

— Ладно, нет так нет, но ы все равно будь рядом, чтобы у парней был шанс показать, что ты сексуальная и желанная женщина. Давай, Рита, хотя бы для поддержания самоуважения.

Я думала, что Юля просто была добра ко мне, но я действительно не хотела идти прямо домой после работы.

…

У меня рот был забит подушкой, и я с трудом сдерживалась, чтобы не закричать, когда твердый хуй глубоко вошел в меня сзади. Я уже кончила дважды, и третий раз назревал. Краем глаза я видела, как Юля на другой кровати сосала Мише, пытаясь снова поднять его хуй, и подумала, хватит ли у меня времени сделать то же самое с моим парнем. После такой долгого воздержания я, конечно, хотела продолжать, но мне нужно было опередить Гришу. Мне нужно было удержать его от мысли, что я могла бы ебаться где-то ещё. Это означало, что я должна была поддерживать вид счастливой домохозяйки, а это, в свою очередь, означало, что Гриша должен был поверить, что я сижу дома толстая, тупая и счастливая, в то время как он бродит вокруг.

— Готова, детка? — спросил мой возлюбленный. — Пока всё?

— Проолжай, — простонала я, тогда он схватил меня за бедра, резко и быстро вошел в меня, и я почувствовала горячую сперму в себе. Он толкался в меня, пока не начал размягчаться, а потом вышел. Я перевернулась на спину и посмотрела на него.

— Ты чертовски горячая девушка, — сказал он, и я улыбнулась ему и сказала:

— Ты и сам не так уж плох. — У меня есть время еще на палку, если ты быстро встанешь.

— Помоги, тогда это не займет много времени.

Он подвинулся так, что его хуй оказался рядом с моим ртом, и я начала сосать головку.

Я мысленно вернулась к началу вечера. Не успели мы сесть, как двое парней пригласили нас танцевать. Парень, с которым я танцевала, сказал, что заметил мои кольца, и то, как быстро я ответила «Да «на его приглашение потанцевать наводит на мысли. Потом он прямо спросил, не хочу ли я поехать с ним. Я был застигнута немного врасплох и сказала:

— Не всё сразу.

— Хорошо, тогда могу я присоединиться к вам за столом?

— Приятно слышать, что старая, толстая, замужняя женщина…

— Очень сексуальная замужняя женщина — прервал он меня.

Его звали Коля, и я позволила ему присоединиться ко мне за столом. К тому времени Юля уже сообщила приятелю Коли, что не возражает потанцевать с ним или позволить ему купить ей выпивку, но у нее есть парень, который придет позже. Приятель сказал, что никаких проблем, и он составит ей компанию, пока не приедет её парень.

К тому времени, как Миша приехал, танцы с Колей возбудили меня до предела. Как только Миша выпил один бокал и потанцевал с Юлей, она объявила, что танцы и выпивка закончились.

— Пора бы уже и моей подружке потрахаться.

Десять минут спустя мы уже были в заводском общежитии.

Мы жестко поеблись с Колей, и потом он трахнул меня еще раз. Когда все было кончено и я одевалась, он спросил:

— Можно нам еще увидеться.

— Ты действительно хочешь?

— Ещё бы!

— Я могу встречаться по понедельникам и средам, когда мой муж работает допоздна.

— Прекрасно. Позвони, когда сможешь.

— Но почему? Почему такой красивый парень, как ты, хочет тратить свое время на толстую замужнюю женщину?

— Честно?

— Конечно.

— То, что ты замужем и беременна, и есть главное возбуждение. Я думаю, что беременные женщины сексуальны, и есть что-то такое классное в том, чтобы выебать женщину другого мужчины.

— Ну, это, конечно, романтично.

— Ты хотел честности. Ты не ищешь романтики. Ты за что-то поквиталась с муженьком, а я оказалась в нужном месте в нужное время. Я думаю, что ты чертовски горячая, и я хочу тебя.

Я страстно поцеловала его и сказала, что увижу его в понедельник.

Про себя подумалось: «Ладно, девочка, теперь ты официально прелюбодейка, чего ты никогда не ожидала.»

Я встретила Колю после работы в понедельник, и мы провели три часа в его квартире. Так начался мой трехнедельный роман с ним. Все закончилось на хорошей ноте. Он встретил девушку, которая его заинтересовала, и мы расстались друзьями. За ним последовал Тима, за ним Даня, которого сменил Гриша. Да да, это было удобно, не надо бояться спутать имена.

Через месяц я сказала Юле:

— Скоро у меня будет ребенок, и тогда я буду не в состоянии ебаться по крайней мере шесть недель.

— А что будет потом? Ты все еще будешь с этим придурком?

— Даже не знаю. Но одно я знаю точно. Если мы все еще будем вместе в тот день, когда доктор разрешит мне снова заняться сексом, первым человеком, который сделает это, будет не Гриша. Нам остается только подождать и посмотреть.

Я стояла на коленях перед Гришей, облизывая его хуй, когда у меня отошли воды. Он отвез меня в больницу, и я ему пообещала, что он будет моим первым, когда мне разрешат снова заняться сексом.

Через шесть недель я была совершенно уверена, что доктор разрешит секс, поэтому позвонила Грише и предупредила его. Выйдя из кабинета доктора, я сразу же отправилась к Грише.

Я положила Лизу, дала ей бутылку и разделась.

Гриша выебал меня дважды, потом был минет, который я была ему должна, а затем я собрала Лизу и направилась домой.

Я готовила ужин, когда муж вернулся домой. Мне захотелось хорошенько отдохнуть.

— Хорошие новости, милый. Доктор говорит, что я могу ебаться. Гриша опустил голову и лизнул пиздёнку, которая была хорошо выебана другим Гришей всего несколько часов назад. Он лизал и лакал пару минут, а потом я застонала:

— Хватит, выеби меня, я так соскучилась!

Гриша медленно и ласково занимался со мной любовью, а когда кончил, то упал на кровать рядом со мной и спросил:

— Повторим?

— Давай не будем торопить события, милый.

Это было год назад. Гриша встретил девушку, и мы поцеловались на прощание. Он был заменен Вовой, который был во мне в течение последних четырёх месяцев.

Я переняла философию Юли. Лучше остаться и позволить этому мудаку поддерживать тебя, чем уйти и жить в маленькой квартире матерью-одиночкой. Я даю Грише хороший дом и даю ему полноценную сексуальную жизнь. У него хорошая еда, чистая одежда, чистый дом, и его жизнь ничем не отличается от жизни его многочисленных женатых друзей.

Так что же привело меня к безымянному парню, колотящему мою пизду? Гриша уехал на работу, а Юля позвонила мне и сказала, что её парень все еще хочет трахаться, а ей нужно идти на работу. Жаль, что такой хороший стояк, как у него, пропадает впустую.

— Присылай его сюда.

Я провела его в гостиную, наклонилась над спинкой дивана, потом повернулась и улыбнулась ему, и только когда он кончил, спросила, как его зовут.

Последствия.

Саша забеспокоился, что же случилось, почему вдруг Дина срочно вызвала его на проходную.

— Саша, нам нужно поговорить. Но прежде чем я скажу что-нибудь еще, поверь мне, когда я скажу, что люблю тебя и что ты самый важный человек в моей жизни.

Серьезный голос немного отпугнул его, такое редко приходилось слышать от жены.

— В чем дело, Дина, что ты хочешь мне сказать? — В его голосе явно слышалась тревога.

— Я, я, — Дина дрожала, наконец продолжила, — я трахалась с Григорием.

— Ты что? — спросил Саша, не веря тому, что услышал. Конечно, Дина не изменит, ведь они часто говорили о парах, которые обожглись, дурачась, и о том, что никогда не сделают этого друг с другом.

— Неделю назад на вечеринке, тебя не было, он каким-то образом соблазнил меня, не знаю как, вдруг это случилось…

— Как ты могла? — горечь и гнев теперь были очевидны в Сашином голосе. — Ты хочешь сказать мне, что мы расстаёмся.

— Нет, Сашенька, я люблю тебя, но я должна была рассказать тебе, что случилось.

— Так расскажи мне, Дина! — в голосе слышалась явная горечь.

— Я не знаю, как это случилось, просто он соблазнил меня, и я позволила ему. Пожалуйста, поверь мне, я чувствую себя ужасно, а сегодня Григорий пытался меня шантажировать… — и она выложила историю о том, что только что произошло. Саше было трудно поверить, во-первых, что Дина, очевидно, так легко изменила ему, и даже более того, что Григорий, человек, которого он знал, сделал бы что-то подобное с ним и с Диной.

Саша встал со скамейки, сам не зная зачем, и вдруг понял, что Дина все еще сидит там, и слезы текут по ее щекам.

— Прости, я не хотела…

— Да, конечно, ты не хотела. Иди домой, может быть, мы поговорим, когда я приеду. — С этими словами он ушёл, даже не оглянувшись на Дину.

Следующие несколько часов прошли как в тумане, Саше кто-то позвонил из университета, и сказал, что Григорий уже уволен и уехал в неизвестном направлении.

В каком-то смысле это было некоторым облегчением, но в другом, это только усилило боль, которая чувствовалась из-за предательства Дины. Может быть, это и не было преднамеренным, но всё же она могла бы остановить его, она могла бы бороться с этим, но она этого не сделала. Саша все еще не был уверен, что собирался делать, но знал, что должен встретиться с ней лицом к лицу. На самом деле не было места, куда он хотел бы пойти или где нужно было бы быть. Поэтому Саша просто бесцельно бродил по городу, пока не решился на разговор.

Было тяжело и безвыходно. Дина договорилась, что дети проведут ночь с друзьями, так что не нужно было беспокоиться о том, что они войдут или услышат разговор. Но это было, пожалуй, единственное хорошее.

Не знаю, что Саша ожидал услышать или, если уж на то пошло, хотел услышать, но что бы это ни было, оптимизма не внушало. Дина продолжала говорить, как ей жаль, и как она любит мужа, но она не могла объяснить почему так получилось. Саша попытался спросить её, что он сделал, чтобы вызвать её измену, но ей по сути нечего было сказать. Дина заверяла, что никогда больше не сделает ничего подобного, но как можно было ей доверять? Стало ясно, что сегодня ничего не будет решено. Саша сказал Дине, что ему нужно время, чтобы подумать, решить, разводятся ли они, или могли бы все уладить, и она должна дать время. Она согласилась навестить сестру на несколько дней, оставив Сашу дома размышлять о своем будущем.

Хорошо, что детей не было дома, вряд ли им нравится, когда их отец напивается, но именно это он и сделал, впервые за долгое время. Саша сидел, наполняя свой стакан, и думал о прошедших годах. Вспоминая, как они с Диной встретились и полюбили друг друга, думая о том, как занимались сексом.

На следующее утро он проснулся, чувствуя себя немного измотанным. После того, как шатаясь добрался до ванной и проглотил несколько обезболивающих таблеток, встал под душ, пытаясь смотреть вперед, но видел только жизнь, разорванную Диной. О чём бы он не думал, все, что Саша мог видеть, это Дина, сосущая Гришин хуй.

Наконец он понял, что должен выйти и подышать свежим воздухом. Но его на выходе перехватил товарищ по работе, ушедший как раз в этот день в отпуск. Он сказал, во-первых, что Саше срочно оформили отпуск на две недели, они с женой едут на это время в деревню к родителям и забирают его с собой. Сашины неуклюжие возражения были отметены с порога, Сергей позвонил Дине и сказал, чтобы она возвращалась домой с детьми и ждала мужа через две недели.

В деревне за 150 километров от города Сашу никто не тревожил, его полностью отсекли от городских новостей, да и сами не лезли в душу. Разве что устроили сухой закон. Он проводил много времени на воздухе, ничего не делал и как то расслабился, до того, что удивился, когда Сергей через две недели отвёз его в свою квартиру, а сам уехал обратно к родителям.

По привычке Саша переоделся в спортивную форму и направился в парк, полагая, что хорошая пробежка пойдет на пользу. Примерно через полчаса он машинально шёл по тропинке, погруженный в свои мысли, и вдруг услышал, что какая-то женщина зовёт по имени:

— Саша, пожалуйста, остановись, мне нужно поговорить с тобой.

Удивленный, он остановился и оглянулся: это была Рита, жена Григория. Сашиной первой реакцией было проигнорировать её и убежать, но инстинктивно он понимал, что, как бы ни хотелось выругать её за то, что сделал её муж, он должен выслушать, потому что она, очевидно, тоже жертва.

Саша

Я свернул с тропинки и подождал, пока Рита догонит меня, колеблясь, не зная, что сказать. К счастью, она заговорила со мной первой:

— Саша, пожалуйста, поверь мне, когда я говорю, что не знала, что он делал. Я не могу поверить, что он сделал это с Диной, — пока она говорила, слезинка скатилась из уголка ее глаза и скатилась по щеке. Рита рассказала мне о том шоке, который она испытала, когда ей позвонили и сообщили, что Григорий уволен.

— И где сейчас Григорий Яковлевич? — Официозно спросил я.

— Уехал в Томск. Он устроился в институт, но его предупредили, что там мужики крутые, и если он будет кобелить, то лишится не только работы, но и яиц… — грустно улыбнулась Рита.

Когда другие бегуны пробежали мимо нас, бросая на нас странные взгляды, я понял, что мы должны перейти в другое место, чтобы продолжить этот разговор. Рита слегка угрюмо предложила пойти к ней домой.

Мы сидели и разговаривали, и она объяснила, что да, она знала, что Гриша всегда смотрел и даже флиртовал с большинством своих подруг, но думала, что все мы, парни, так делаем.

Вскоре стало ясно, что, как бы сильно ни пострадала она сама от осознания предательства Григория, её больше беспокоило влияние, которое он оказал на нашу семью. Я попытался объяснить, что понимаю, что это не её вина, что это было что-то внутри Григория, что он скрывал от всех, кроме тех, кто попал в его паутину обмана.

В то же время, горечь, которую я чувствовал к Дине из-за её предательства, вновь обострилась, и я не мог сдержать дрожь в голосе.

Мы немного посидели за бокалом, делясь друг с другом своими историями и горестями, зная, что нас поймут. Наконец, после того, как немного поговорили о предательстве Дины, я подумал, что, возможно, мне следует уйти. Я встал, направился к двери и обернулся, чтобы поблагодарить Риту за то, что она меня выслушала. Тут она подошла ко мне и крепко обняла, пытаясь сказать мне, что это не вина Дины, что она каким-то образом оказалась втянутой во что-то, что не могла сдержать или бороться, и что, возможно, я должен дать ей второй шанс. Когда я почувствовал, как руки обхватили меня, а грудь прижалась ко мне, я ответил ей тем же. Казалось, что это объятие помогло нам обоим понять наши боли и, я думаю, наши потребности.

Вскоре интенсивность этого объятия изменилась, от чистого утешения к близости. Я не уверен, чьи первые губы искали друг друга, всё, что я знаю, это то, что вскоре мы были вовлечены в страстный поцелуй, наши потные тела тесно прижались друг к другу. Я почувствовал, как язык Риты впился мне в рот, я почувствовал его сладость. В то же время я мог чувствовать ее соски на своей груди через футболку.

Я всегда считал Риту привлекательной, она была невысокая, вьющиеся рыжие волосы, стройное телосложение. Её годовалый ребёнок, который, как она сказала, был у няни, не испортил фигуру. Должен признаться, что я видел, как торчали её соски, и был поражен тем, какими длинными они казались.

Нет, это был не дружеский поцелуй или прощальное объятие у двери, это было явно другое. Я поднял руку, чтобы пощупать грудь, погладить её. Даже сквозь одежду я почувствовал, как сосок затвердел ещё больше, когда я сжал грудь, Рита застонала мне в рот, сильнее прижимаясь к моей промежности, где, я знаю, она могла чувствовать мою эрекцию.

Забавно, вот уже две недели я чувствовал, что у меня нет и никогда больше не будет эрекции, но сейчас мой хуй встал как в молодости. Мы стояли, прижимаясь друг к другу, её руки бегали вверх и вниз по моей спине, поглаживали меня опускаясь всё ниже и ниже, притягивая меня ближе к ней. Я провел рукой по лицу, она губами нашла моё ухо и язычком закрутилась, зализала. Внезапно мне захотелось большего, и я скользнул руками вниз к поясу и почувствовал её голую талию в ладонях. Не выпуская меня, она слегка отстранилась и скинула футболку вместе с лифчиком через голову, бросив на пол.

Рита отстранилась, пристально глядя мне в глаза, затем взяла меня за руку и потянула в спальню. Мы, должно быть, выглядели вполне подходящей парой: Рита в спортивных шортах, я в шортах и в футболке. Рита встала у кровати и стянула шорты, показав мне пару простых белых хлопчатобумажных трусиков, но с чётким мокрым пятном в промежности. Она шагнула вперёд и стянула с меня шорты, прихватив с собой плавки.

Когда они упали на пол, она посмотрела мне в глаза и опустилась на колени, придвигаясь все ближе, наконец, провела языком по набухшей головке. Снова и снова она облизывала головку, слизывая капли, затем двигалась вперед и брала его глубоко в рот. Все это время она смотрела мне в глаза, наблюдая за выражением моего лица и слушая как я стону от наслаждения.

Я чувствовал, как напряжение нарастает глубоко внутри меня, но я еще не хотел кончать, как бы сильно мне это ни было нужно. Я отстранился, наклонился, поднял её на ноги и снова поцеловал. Потом я поднял и отнес на кровать, склонился над ней, чтобы полюбоваться бледно-белыми грудями, с этими твердыми, как камень, сосками, направленными ко мне. Я опустился ниже и взял один в рот, дразня его быстрыми резкими движениями языка, пока она не потянула мою голову вниз, заставляя глубже засосать. Я почувствовал, как она извивается, когда я нежно прикусил сосок, а затем снова пососал его. Несмотря на первые протестующие звуки, я отстранилась, заставив замолчать, когда я подвинулся к другой сисечке, замершей в ожидании. В то же время я скользнул рукой ниже, поверх этих хлопковых трусиков, пока мои пальцы не достигли промежности. Чувствовался её жар, влажность, когда я провел пальцами по углублению щёлки, бедра поднялись навстречу моей блуждающей руке. Я потерся о пиздёночку, влага распространилась, оставив эти трусики мокрым месивом.

Наконец я почувствовал, что мы созрели, и оторвался от ее груди, чтобы стянуть трусики с ее бедер и вниз по ногам. Её рыжие волосы блестели от вытекших соков, а губы были красными и набухшими, раскрываясь передо мной. Я не смог удержаться и нырнул головой вперед между бёдер, мой язык ощущал вкус, проникая в пизду так глубоко, как только мог. Я чувствовал нежные руки на своей голове, скользил языком вверх, пока не почувствовал кончик клитора, щелкая им снова и снова, пока не почувствовал, как её бедра сжались вокруг моей шеи. Я засосал клитор так сильно, как только мог, а Рита внезапно получила мощный оргазм, не прекращающийся, пока она не оттолкнула меня.

— Трахни меня сейчас, трахни меня, Саша, мне это нужно, — на одном дыхании сказала Рита, когда она, наконец, пошевелилась, перевернулась и подняла свою задницу, оглядываясь на меня, — ну же.

Кто мог устоять перед видом её раскрытой пизды, зияющей под ягодицами, конечно, не я. Я подполз к ней сзади и одним жестким движением ввел в свой хуй, легко пройдя сквозь влажные губки. Когда я почувствовал, что опускаюсь вниз, прижимаясь тазом к попке, она откинулась назад. Обычно я предпочитаю нежную любовь, но сегодня я жёстко ебал, — это то, чего хотела Рита. Я отстранился и сильно оттолкнулся, чувствуя и слыша, как шлепаюсь на неё, и слыша её призывные стоны.

Мы еблись изо всех сил, пока я не почувствовал спазм её пизды с наступлением очередного оргазма, и тогда я сделал еще один резкий толчок, чувствуя, как первый рывок вливается глубоко внутрь, и ещё, и ещё, пока все это не изошло из меня, пока Рита не перестала давить назад. Я привстал и мы перевернулись, обхватив друг друга руками.

Некоторое время никто из нас не произносил ни слова, позволяя нашему дыханию прийти в норму, давая нам время собраться с мыслями. Я думаю, мы оба понимали, что это было то, что нам нужно.

Я не выдержал первый, и снова начал целовать Риту взасос, лаская сосочки… Она повернулась ко мне спиной и наклонилась вперед, я за ней. На этот раз Ритуля сладострастно изогнула спинку как кошка, задрав попку и упершись сиськами в подушку, пока я мерно потрахивал её в позе сучки.

— Выеби меня в попку, — прошептала вдруг разгоряченная задница.

— Чтоо?

— В жопу, засунь хуй мне в жопу. Ну же, Сашка!

Я осторожно вынул хуй и тут же заменил его пальцами в пизде. Рита замурлыкала от удовольствия, положила руки на свои ягодицы и широко демонстративно раздвинула. Сначала я был несколько озадачен, но продолжал трахать пальцами текущую пиздёнку. Вдруг в порыве чувств, неожиданно для самого себя припал губами к сфинктору и стал лизать его языком.

— М-м-м-м… Молодец, миленький… Как хорошо… промурлыкала Ритуля — хочу твой хуй…

Я оторвался от обильно смоченного сфинктера, приставил к нему головку члена, немного надавил… и растянув сморщенную дырочку проскользнул внутрь. Она что-то закричала, её попка оказалась не готова к вторжению, но мой напор и оставшаяся смазка сделали своё дело. Это были совершенно новые ощущения, но хуй продолжал проталкиваться в глубины попки этой страстной женщины, пока её жопа благодарно не обхватила его весь своими тесными стенками.

— Ах! Да, хорошо… Ну, чего ты ждешь? Ты же знаешь, что делать… не скромничай!

Я начал совершать тазом возвратно-поступательные движения… Сначала медленно из-за тесноты внутри, но потом все быстрее и быстрее, постепенно разрабатывая тугую попку. Ритуля встала сначала на четвереньки, тряся сиськами, потом снова села на своего любовника теперь попкой, затем легла на спину, раздвинув ноги давая потрахать влагалище пальцами, пососать грудь… И снова на четвереньки. Она уже просто визжала от подступившего оргазма пока её попка натягивалась членом с бешеной скоростью.

— Кончай в меня! — только и успела произнести Рита, как её накрыл очередной оргазм, а я с рыком спустил ей в жопу.

Оргазм был фантастический. Выплеснув всю сперму внутрь я наконец отпустил Риту и сел рядом.

Только в этот момент я заметил, что Рита ведёт себя странно. Уткнувшись в кровать, с подушкой во рту она не меняла позы. Её ноги беспорядочно дёргались. Как при конвульсиях. Мне даже стало холодно от страха. Я вырвал подушку от лица и вскрикнул:

— Я вызову скорую!

Рита схватила его за руку.

— Сссс… Эээ… Эээ.

— Не волнуйся…

— Стой. — Рита говорила через силу. — Это экстаз.

— О! Но если нужна скорая только скажи.

Рита только слегка смогла качнуть головой, в знак отказа. Еще с минуту её ноги дёргались. А сама женщина, упершись в постель лбом только и могла, что мычать.

Когда всё прошло, Рита наконец перевернулась на спину. Её тяжелое дыхание пугало больше чем крики во время анала.

— Что с тобой?

— Молчи. Мне хорошо.

Только через несколько минут она оклемалась.

— Вот это был оргазм. Жёстко трахнул меня. Кто бы мог подумать, что так бывает.

— . Ты знаешь, это впервые в моей жизни.

— Так здорово в моей тоже!

Наконец я встал и потянулся за одеждой. Думаю, Рита заметила смущение в глазах, потому что сказала:

— Саша, не надо меня ненавидеть, я не такая, как он, я не собиралась соблазнять тебя, и я знаю, что ты тоже не собирался этого делать. Я нуждалась в этом сегодня, чтобы восстановить свою веру в себя после того, что он сделал со мной. Я знаю, что ты любишь Дину, не позволяй боли уничтожить тебя и её. Я считаю тебя своим другом и благодарю за то, что ты сегодня здесь.

Мы обнялись еще раз, и я вышел. Но теперь мне было о чем подумать. Я понял, что только что изменил Дине, я вроде не хотел этого, но я изменил, точно так же, как она изменила мне. В то же время я понимал, что, если я не уверен, что мой брак закончен, месть не может служить оправданием. Я задавался вопросом, если бы все было по-другому, если бы Дина не изменяла… Если бы Григорий не пытался шантажировать Дину, призналась бы она мне?

Чем больше я думал об этом, тем больше понимал, что люблю её и что мне очень больно. Ненавидел ли я её или только то, что она сделала? В то же время моя измена была очень вовремя после того, что сделала она. По всей вероятности, Дина теперь имеет право быть уязвленной моими действиями.

Я долго размышлял, пытаясь решить, что мне делать, и наконец решился. С этими мыслями я отправился спать. Излишне говорить, что я провел еще одну почти бессонную ночь, ворочаясь с боку на бок, ненадолго засыпая, в промежутках между кошмарами секса Дины с Гришей, или воспоминаниями о нас с Ритой.

Дина была очень удивлена, когда я позвонил ей, намекая, что пришло время поговорить. Даже когда она пригласила меня встретиться через час, я слышал вопросы, предвкушение и страх, смешанные в равной степени в её голосе. Это было легко узнать, я разделял те же эмоции, зная, что мы должны поговорить и вынести всё это наружу, и понимая, что это нужно сделать сейчас, а не в будущем.

Сначала все было немного неловко, мы оба не совсем понимали, что хотим сказать, кроме простых слов приветствия. Я думаю, Дина хотела протянуть руку и обнять меня, но боялась, как я отреагирую, и я боялся обнять ее до тех пор, пока мы не поговорим. Дина, наконец, заговорила, пытаясь извиниться за то, что она сделала, но всё еще давая понять, что она сама не понимает, как это случилось, что она изменила мне. Из того, что она говорила, было ясно, что она никогда не сможет сделать этого снова, если только я позволю ей вернуться ко мне.

— Мне тоже надо тебе рассказать… — С этими словами я объяснил, как был зол и обижен, как напился до одури, потом две недели размышлял в деревенской глуши. Вернувшись в город, я отправился на пробежку… Видно было, как напряглась Дина, когда я рассказал ей о встрече с Ритой, о том, как мы ходили к ней домой и как занимались сексом.

Но пока я говорил, она, казалось, тоже немного расслабилась, особенно когда я рассказал ей, как моя нежиданная встреча с Ритой привела меня к пониманию необходимости простить её. В то же время я сказал что понимаю, что её измена не может быть причиной для моей измены, и что это произошло непреднамеренно.

По правде говоря, без моей встречи с Ритой я не знаю, смог бы я забыть Дину с Григорием, тем более что видел фотографию. Реальность заключалась в том, что, выйдя от Риты, я понял, что иногда вещи могут происходить спонтанно. Ни Рита, мне кажется, ни я не собирались заниматься любовью, и чем больше я об этом думал, тем больше убеждался, что и Дина не собиралась трахаться с Гришей. И все же мы оба были неверны. Теперь от нас зависело, сможем ли мы двигаться вперед и попытаться восстановить наши отношения.

Это будет нелегко, в конце концов, мы оба столкнемся с проблемами доверия. Дина также, скорее всего, столкнётся с оглаской своей ошибки. Но мы согласились, что у нас было слишком много общего, и нам надо через это пройти.

Дина.

Думаю, что светлая радость от разрешения нашего кризиса освещала и согревала нас обоих. Мне захотелось немедленно закрепить и расцветить незабываемым сексом. Тем более, надо было стереть у Саши память и ощущения от свежего недавнего секса с Ритой.

Я набросилась на него… Или это он набросился на меня? Неважно, но мы как никогда пренебрегли ласковой прелюдией и начали в эйфории срывать одежды. Уже через несколько минут Сашок кончил и заполнил мою пизду, что вызвало у меня скрытое торжество — вот, и после Риты почти сразу я его разорвала и выдоила… Но мне и для себя хотелось оргазма, причём чего то дикого и нестандартного…

— Сашенька, выеби меня в попу, родной мой! Я так мечтаю об этом!

Саша поставил меня раком и заправил в задницу сначала мягонький хуй, который легко вошёл и сразу начал толстеть и деревенеть внутри.

— Я твоя, я только твоя навсегда!!!

Я выпала из времени, чувствовала только жёсткий стержень в жопе, чмокающий и натирающий меня изнутри. В голове взорвалась радуга, я захрипела

— . Хрр… и вдруг бросив взгляд в зеркале увидела Сашку, увлечённо работающего в моей заднице.

Я осеклась. Ещё секунда, и я бы закричала «Гриша… Гришенька…». Это был бы конец всему!

Более-менее успешно я сымитировала оргазм, и отдышавшись поклялась себе никогда в жизни не заниматься с Сашей аналом.

Но и обойтись без хуя в жопе я, чувствовалось, не смогу…

Я не могла остаться работать на кафедре. Конечно, Гришу немедленно прогнали, но общаться в этом коллективе… Да ещё при первой же встрече с Сашей стали хором меня обелять и оправдывать, утверждая что измены вовсе не было, это конечно же было изнасилование, все они слышали как я долго выла от боли, но ничем не могли помочь, потому что все двери были заперты…
• • •
ЭПИЛОГ

Саша.

Я периодически встречаюсь с Ритой — не часто, несколько раз в месяц. Конечно, нежный любящий секс с Диной — это прекрасно, но яркий сексуальный взрыв с Ритой действует на меня как наркотик.

Я знаю, что у Риты кроме меня есть любовник, которого она периодически меняет, но «К тебе, милый, это не относится», — как она говорит…

Дина.

Я теперь работаю в маленьком секретном КБ далеко на окраине. В отдельном лабораторном корпусе расположена наша группа из 6 человек, где я единственная женщина. Конечно, жёсткий рабочий режим, невозможность выбежать днём по делам, закрытая проходная — всё это усложняет жизнь матери троих детей и дополнительно перераспределяет семейные нагрузки на Сашеньку. Но в этом есть и свои преимущества.

Не проходит и недели, чтобы перед обедом я, согнувшись на столе и прижимая грудью бумаги, не хрипела «Гриша… Гриша… Гришенька…» пока ребята по очереди ебут меня в жопу и только в жопу. А иногда под настроение меня всё же раздевают догола, укладывают на спину, ноги загибают за голову и ебут, ебут в жопу и пизду, крутят сосочки… Но рот при этом свободен, потому что я вою, дико вою, вою волчьим воем во весь голос, вою до потери сознания…