По-окончании четвертого курса отправили нас, студентов - недоделанных офицеров - на 45-дневные военные сборы. Буквально через неделю свалился я с температурой. Врач, молодой офицер, два дня пытался привести меня в боевое состояние одноразовыми инъекциями. Потом понял, что это не ангина и отправили меня в медсанбат, где определили бронхит или еще какую-то холеру. Главное - госпитализировали и начали лечить. Лечение в медсанбате было одно от всех болезней: пенициллин. В промежутке между уколами солдаты занимались хозработами в том же медсанбате. Тем и лечились.
Поскольку военнослужащим срочной службы я не был, но и офицером тоже, никто из солдат не знал, как ко мне относиться. Само собой получилось, что в табели о рангах я не попал и потому никому не подчинялся, формально подчинялся я указаниям сержанта, "деда", которого звали Андрей.

Ему командование поручало расставить людей на хозработы. Меня это вполне устраивало, и я старался ему не хамить, признавая его руководство, но поддерживая равные отношения во всем остальном.
Андрей служил уже больше полутора лет. Невысокий, худощавый, жилистый и подвижный, не очень умный, но и не глуп. Особый шарм ему придавала его улыбка во весь рот. Его даже можно было назвать симпатичным. Судя по всему гормоны у него просто рвались наружу: все разговоры с его участием так или иначе переходили на еблю, после чего он начинал отпускать двусмысленные намеки и лез обниматься к кому-нибудь со словами: "Пойдем со мной, дорогая".
Несколько раз он лез и ко мне. Я, шутя, подхватывал его идею и обнимал его. Он тут же ретировался. Как-то раз он полез ко мне, когда я лежал в кровати, навалился сверху и стал в той же дикой шутливой манере лапать меня. Когда же он отстранился, то от удивления зацокал языком: мой вздыбленный член выскочил через прорезь в солдатских кальсонах и торчал у всех на глазах. Я быстро его спрятал обратно и пробормотал в смущении что-то вроде: "Реакция хоть и ненормальная, но естественная". Никто ничего не понял, но согласились.
Примерно через неделю работали мы в каком-то сарае, который примыкал к свинарнику. Сарай этот состоял как бы из двух половинок: в одной был всякий хлам, который мы перебирали, в другой - навалено сено. Мы с Андреем после завтрака пошли туда первыми, остальные еще сидели за столами. Он открыл сарай и завалился на сеновал, предполагая поваляться, пока не придут остальные. Я сначала присел на ящик в первой половине, но через минуту пришел к нему и завалился рядом. Укладываясь рядом, я ,копируя его манеру, обнял его со словами: "Здравствуй, дорогой". Андрей, смеясь, обнял меня. Я тут же залез рукой к нему под майку и нащупал мускулистый живот. Он, видимо, чего-то не понял или испугался и стал, смеясь, отталкиваться. Я продолжал лезть к нему и ощутил через его пижамные штаны сильнейший стояк. Действуя скорее по инерции, чем разумно, я сунул руку ему в штаны и схватил его за яйца и корень члена. Тут Андрей замер, секунду пристально смотрел мне в глаза, потом приник к моим губам и просунул язык внутрь. Он целовал и хватал меня за ягодицы. Потом резко приспустил мне штаны и кальсоны и стал лапать меня за задницу и спину. В этот момент послышались голоса, и открылась дверь в первую половину сарая. Мы были вынуждены все прекратить. Я натянул штаны, и мы сделали вид, что просто валялись на сеновале.
Вечером после ужина мы сидели в палате и болтали. Андрей все время посматривал на меня и, периодически выходя в туалет, бросал взгляды, как бы приглашая выйти с ним. Я не мог, потому что каждый раз кто-то выходил следом за ним. Наконец, я вышел вслед за ним. В туалете мы оказались одни. Он без разговоров бросился ко мне и снова стал целовать и хватать за задницу. Я задрал ему майку и обхватил за голый торс. Правая рука вновь нырнула в штаны и нащупала там вздыбленное орудие. В коридоре послышались голоса. Мы разбежались по кабинкам.
- После отбоя,- успел Андрей шепнуть мне.
После отбоя я лежал и ждал какого-то сигнала. Сигнала не было, и я незаметно уснул. Проснулся от толчка. Открыл глаза: Андрей стоял рядом и прикладывал палец к губам. В палате была тишина, все спали. Мы вышли в коридор, прошли метров пять и проскользнули в процедурный кабинет. В окно светила луна, комната была достаточно освещена. Андрей взял меня за руку и повалил на кушетку за перегородкой. Он навалился сверху и стал меня целовать, крепко сжимал в своих объятиях и тискал ягодицы. Я стащил с него через голову майку и обхватил спину. Это было совершенно новое потрясающее ощущение телесного контакта с парнем. Я стал спускать с него черные солдатские семейные трусы. Но мне удалось только обнажить его ягодицы до половины: крепкие и мускулистые. Андрей поднялся с меня и скинул трусы. Передо мной предстал его железный кол. Не толстый, длинной см 20, слегка кривоват вправо. Андрей на минуту замер, предлагая мне перехватить инициативу. Я взял его член левой рукой и прикоснулся языком к теплой мягкой головке. Андрей вздрогнул, подался вперед, и его елдак сам собой проскочил мне в рот.
Я сосал его в засос и ласкал губами и языком. Это продолжалось минут 10-15. Андрей возбужденно дышал и подыгрывал мне торсом. В какой-то момент он перестал сдерживаться и выплеснул мне в рот все, что копилось за месяцы службы. Я глотал, а сперма продолжала литься потоком, заливая мне губы и подбородок.
Андрей поднял меня с кушетки и быстро сдернул кальсоны. Потом повалил спиной и задрал ноги. На столике стояла баночка с вазелином. Он густо намазал мне очко и свой член. Я лежал молча. Этого никогда со мной не было. Я знал, что сейчас он сунет в меня свой снаряд, наверное, будет больно. Но у меня было странное ощущение желания получить эту боль, ощутить ЕГО в себе и видеть его глаза, когда он будет в меня кончать.
Андрей приставил член к дырочке и надавил. Я стиснул зубы, чтобы не закричать. Член не входил. Он надавливал все сильнее, боль была сильной. И вдруг он пошел, раздвигая себе проход. Андрей ввел до половины и стал вынимать. Потом опять и опять повторил и, наконец, вошел весь. Боль не утихала. Она просто притупилась. Я попытался не обращать на нее внимания и понять, что происходит внутри. Да, я чувствовал движение члена и то, как он упирается где-то внутри меня.
Андрей работал со всей амплитудой, не останавливаясь ни на минуту. Он забрался на кушетку, лег на меня и снова начал целовать, продолжая трахать во всю мочь. Я обхватил ногами его спину, а руками - шею. Я видел его глаза в тот момент, когда в меня изливались потоки спермы, а он сотрясался в оргазме. Едва коснувшись члена, я извергся таким бурным потоком, какого еще не бывало.
Через несколько дней Андрея отправили в часть, а в субботу, была баня, где моим взорам предстало волнующее количество голых мужских тел. Раз пять я отмечал у моющихся солдат стояк, который они пытались скрыть от других. Когда я вышел в раздевалку, на лавочке сидел мой сосед по койке, Руслан. Он тоже только вышел и потому еще был не одет. Я повернулся к нему спиной и начал вытираться. Что-то заставило меня повернуться: Руслан смотрел на меня, а между ног во всей красе стоял правильной формы, увенчанный грибообразной головкой, член. Парень встал и, повернувшись ко мне спиной, стал одеваться.
По тропинке в санбат мы шли вместе, болтали о пустяках. Вышли на полянку, где стояли три копны сена. Я сказал Руслану, что сейчас вернусь, и забежал за копну. Он постоял немного, не понимая, что я там делаю, и тоже направился к копне. Я же сразу скинул с себя все и лег голый на сено, ожидая его реакции. Если бы мои действия не были приняты, я придумал легенду о пользе отдыха после бани. Руслан, увидев меня, остолбенел, потом, ни слова не говоря, сел рядом, косясь на мой наливающийся силой член. Его елдак, судя по пижамным штанам, рвался наружу. Я протянул руку и выпустил его наружу. Руслан сидел неподвижно. Я наклонился и взял его член в рот. Через несколько минут, когда он бурно кончил мне в горло, я поднял голову. Руслан, улыбаясь, смотрел на меня.
Ночью, после отбоя, я почувствовал руку у себя на ноге. Я положил руку на руку Руслана. Он придвинулся ко мне и прижался. Он был голый! Руслан быстро под одеялом стянул с меня кальсоны и, обняв, начал хватать за ягодицы, грудь, живот. Я взял его член в руку и начал дрочить. Руслан замер. Мне казалось, что на этом все и закончится. Но через минуту я ощутил его руку у себя на очке: он намазывал его чем-то холодным. От неожиданности я дернулся. Руслан придвинулся к моему уху и прошептал:
- Не бойся, это вазелин. Не бойся, я потихоньку. Ты только расслабься.
Я отпустил его член и, повернувшись спиной, приготовился к атаке. Твердый сильный кол ткнулся мне в очко. Руслан схватил меня за ногу и слегка приподнял. Небольшими толчками он входил в меня. Боли почти не было, видно намазал хорошо. Кровать под нами мерно поскрипывала, и я боялся, что кто-нибудь проснется. Была абсолютная темнота, но ведь можно было и подслушивать!
Вдруг мне в губы ткнулось что-то мягкое и теплое. Я протянул руку и нащупал чью-то ногу. Мне по лицу провели рукой и, потянув за подбородок вниз, протолкнули член в рот. Я понял, что лучше не дергаться, потому что третий тоже не поднял шума и себя не назвал. Руслан во всю наяривал сзади, а некто, взяв меня за уши, вставлял спереди. Мне все же показалось, что Руслан что-то заметил, но виду не подал. Наконец, он сделал несколько резких движений, и я ощутил, как он кончает в меня. В тот же миг неизвестный вылил мне в рот столько, что я чуть не захлебнулся.
На следующий день я пытался понять, кто же был этот неизвестный: кроме меня и Руслана в палате было еще пятеро. Я ловил взгляды, хотел разгадать, не смотрит ли кто с ехидцей. Но нет, все было как обычно. Руслан только спросил у меня, как здоровье и добавил:
- После отбоя договорим. Хорошо?
Я кивнул. Ночью, когда Руслан опять полез ко мне, я взял рукой его член и стал ласкать его губами и языком. Через мгновение кто-то сел мне на спину, так что я не мог перевернуться. Голову тоже придавили. С меня стащили кальсоны и стали намазывать очко. По всему видать их было двое, и Руслан был в курсе. Не очень толстый член раздвинул стенки моей дырочки и устремился вперед. Чьи-то сильные руки мяли мои ягодицы. Член выходил почти до конца и входил снова, скорость движений нарастала.
Рядом со мной кто-то сел на кровать. Через мгновение Руслан вытащил свой член, и я тут же проглотил другой, маленький и толстый. Меня трахали уже вчетвером! Это я так подумал. Но вот меня перестали трахать сзади, и на это место пришел пятый. Я считал, что пятый, потому что тот, кто сидел на спине, так и остался. Потом он слез, и меня перевернули. Зажегся свет в углу комнаты. Вокруг меня стояли все солдаты, которые лежали в палате. Никто не говорил не слова, не усмехался. Все были сосредоточенно возбуждены.
Меня трахали часов до двух ночи. И в рот, и в очко. Без суеты, без садизма, без болтовни. Просили то лечь на спину, то встать раком, то сесть верхом. Кончали на пол, чтобы не портить кайф другим. Некоторые сумели трахнуть дважды. Я кончил раза три.