Отдохнув и отъевшись пару дней на деревенских харчах, на третий день я собрался отправиться в ближайший лес подышать воздухом. Для меня это было типично – я любил в одиночку бродить на природе, сидеть под деревьями и любоваться медленной рекой. На это я обычно тратил от четырех часов, потому, попрощавшись с родственниками и заявив, что отправляюсь гулять, я вышел из дому и направился в сторону леса.

Дядю с тетей я всегда считал своими ближайшими родственниками, и не перестал ездить к ним в гости даже в студенческие годы – у них был домик в деревне, на фоне потрясающе красивой русской природы, где так хорошо проводить время летом. По устоявшейся привычке, после третьего курса я тоже отправился к ним на пару недель, чтобы не проводить все лето в жаркой, пыльной, шумной Москве.

Дорожку я на этот раз выбрал непривычную – в эту часть леса я никогда не заходил. Но поводов для паники у меня не было – тропинка хорошо просматривалась в чаще, и я всегда мог повернуть назад, да и с пригорка, на котором я находился, в редких просветах виднелась такая родная для меня деревня. Неожиданно я наткнулся на поляну, густо поросшую дикой земляникой – ягодки как раз были красными и сочными. Сорвав пару штук и машинально сунув их в рот, я понял, что не успокоюсь, пока не наберу полную корзинку домой, вот только корзинки, с которой мои всегда ходили по грибы, у меня с собой не было.

Недолго думая, я повернулся и потопал в обратную сторону. Спустя какие-то полчаса после выхода из дому я уже вернулся и, войдя в сени, начал было осматриваться в поисках корзинки, как вдруг мое внимание привлек необычный звук из дальнего конца дома. Прокравшись через застекленную веранду и прихожую, я понял, что не ошибался – за плотно притворенными дверями спальни хозяев мой дядя, брат моего отца, уверенно трахал на скрипучей кровати свою жену, которую я привык называть тетей. Мой член мгновенно вздыбился, и я, страшно боясь, что меня обнаружат, не только не ушел, но и стал упоенно прислушиваться.

Дядя мой был еще довольно молодым мужчиной в расцвете сил – ему было всего 42 года, а его жена, красивая и ухоженная маленькая женщина, была и того моложе. Детей у них не было, и вели они себя при посторонних всегда как-то настолько правильно, что я никогда и не задумывался, что они вообще могут трахаться. Однако и ритмичный скрип советской пружинной кровати, и громкое женское дыхание не оставляли сомнений, что за дверью происходит форменное порево.

Меня от него отделяла лишь притворенная деревянная дверь, которая не сильно мешала проникновению звука, зато надежно скрывала от меня зрелище. Несколько минут я стоял, боясь той мысли, которая крутилась в моей голове – что надо аккуратно приотворить дверь так, чтобы получить возможность подсматривать. Было дико страшно оказаться обнаруженным, но и уйти просто так я не мог, ведь мой сексуальный опыт на тот момент был крайне скудным, а гормоны фонтанировали вовсю. Потому, набравшись смелости, я взялся за дверную ручку и легонько потянул на себя. Чего я не учел – так это того, что деревянные створки были старыми и немного разбухшими, и в закрытом виде очень плотно прилегали друг к другу. Мне действительно удалось приоткрыть дверь лишь совсем немного, образовав крохотную щелочку, но при этом створки издали хорошо слышимый щелчок – и парочка, которую я, невольно отшатнувшись, мельком увидел на кровати, замерла.

Я видел только женский живот сбоку – его обладательница явно стояла на четвереньках на кровати. На ее боках лежали загорелые волосатые мужские руки, которые через мгновение исчезли из зоны видимости. Я едва успел отскочить от открывающейся двери, как в дверном проеме показался во весь рост дядя – совершенно голый и с призывно торчащим членом, влажно поблескивающим в полутьме прихожей. Из-за его спины я увидел глаза тети, удивленно округлившиеся, когда она рассмотрела меня.

— Так-с, — растерявшийся дядя чуть прокашлялся. – И почему ты вернулся?

Я стоял и не мог выдавить из себя ни слова. Немая сцена могла бы затянуться надолго, но неожиданно вмешалась тетя.

— Не ругай его, Жень, он же не знал, — сказала она своим певучим голосом, даже не пытаясь прикрыть наготу, которой я, впрочем, толком не видел. – Просто подумай: помнишь, о чем мы давно мечтаем…? Это наш шанс…

Я слушал и не понимал. Дядя смотрел на меня как-то оценивающе, и, похоже, тоже не понимал, как поступить, учитывая всеобщее оцепенение. Инициативу снова взяла в свои руки тетя – в глубине спальни она встала с кровати, и прямо так, нагая, подошла к дверному проему. Отодвинув своего супруга, она встала передо мной на колени, стянула с опешившего меня легкие шорты, томно лизнула головку моего рвущегося на свободу члена и затем резким движением насадила свою голову на мой пылающий страстью ствол – так, что я прямо почувствовал, как упираюсь в ее гланды.

У меня в голове смешались чувства дикого стыда, страха и смятения, но чего я точно не мог, так это сопротивляться. Сделав пару фрикций, тетя Маша остановилась, и очень вовремя – я почти готов был залить спермой ее ротик, оказавшийся таким нежным. Грациозно встав с колен, она взяла дядю за руку, провела его к кровати, и приняла прежнюю позу, но лицом к середине комнаты. Мы с дядей все еще мялись, не зная, что делать дальше.

— Ну? – приободрила она нас.

Дядя залез на кровать, обошел на коленях супругу сзади и, широко расставив ноги, вошел в нее и начал понемногу разгоняться. Она закусила губу и прикрыла глаза, но уже через мгновение снова посмотрела на меня, совершенно не верившего в происходящее, и показала глазами – иди сюда. На ватных ногах я подошел к кровати, и тогда она, дотянувшись рукой до моих ягодиц, притянула меня ближе и продолжила сосать упорно и настойчиво.

Позже мы договорились, что жена все-таки дядина, но мне можно приезжать в гости, а иногда и участвовать в утехах при условии, что я сохраню это в тайне.