Возвращаться в школу всегда приятно при условии, что ты ее уже закончила.

Сама я возвращалась в школу почти каждые каникулы в своем университете. Не знаю почему, но мне всегда было хорошо на душе, когда я видела стены, в которых провела одиннадцать лет своей жизни. Хотя, может быть, я чувствовала это лишь потому, что знала, что это все позади, кто знает…

Кроме самой школы мне всегда было приятно видеть своих прежних учителей. Они, к слову, тоже всегда тепло встречали меня, интересуясь тем, как я учусь, как мое здоровье и как в целом идет моя жизнь. Я с радостью рассказывала им обо всем.

Особое место в моем сердце занимал учитель физкультуры, так как я почти с самого детства обожала спорт, часто ездила на всевозможные соревнования и была одной из любимиц Александра Васильевича, так звали учителя. Спорту я была обязана не только лишь радостными эмоциями, но и своим подтянутым и стройным телом, сексуальными ножками и округлыми ягодицами.

— Соколова, — увидев меня, произнес сорокалетний учитель, — рад видеть тебя.

— Здравствуйте, Александр Васильевич, — ответила я, приближаясь к физкультурнику. — Я тоже рада видеть вас. Давно не была в нашей школе.

— Как по мне, то ты приходишь чаще всех остальных. Не помню, чтобы я вообще видел кого-нибудь из твоего класса после того, как вы выпустились отсюда.

— Ну, может быть, они не так любили учебу и занятия, которые здесь проводились.

— Хорошо, что ты их любила, Таня, — обратившись ко мне по имени, произнес преподаватель.

Я заметила, как одновременно с его словами его глаза пробежали по моему телу. От этого его взгляда мне стало немного не по себе. Никогда прежде я не замечала, чтобы он смотрел на меня именно так, как мужчина смотрит на девушку.

— Эм… Да, наверное, хорошо, — немного замявшись, ответила я после небольшой паузы.

В этот день на мне были белая футболка, черные легинсы и кроссовки, – вид довольно привлекательный и сексуальный. Легинсы очень выгодно подчеркивали все сильные стороны моих бедер и ножек, выделяя изящный изгиб моего тела и легкие мышцы бедер, икр и ягодиц.

«Может быть, не стоило одеваться так, чтобы никого не провоцировать? Хотя, он ведь мой бывший учитель, а не чужой мне человек. Ничего страшного все равно не случится. Наверняка мне просто показалось, что он посмотрел на меня так. Наверное, он просто проверял, сохранила ли я свою сторону со времен школы, или нет…»

Мы продолжили разговор, стоя в коридоре недалеко от спортзала. Александр Васильевич порасспрашивал у меня обо всем, что происходит в моей жизни, особое внимания уделяя вопросам, касающимся спорта: узнал, хожу ли я в спортзал, или на какие-то спортивные секции, есть ли у нас в университете спортивные секции и не принимаю ли я участия в играх за команду университета. Я с радостью отвечала ему на все, несмотря на то, что, как мне казалось, большую часть информации он уже знал из наших прошлых бесед.

— Не хочешь на спортзал взглянуть? — произнес он, когда все темы разговоров исчерпались.

— Да, конечно, с радостью, — искренне ответила я, последовав за учителем в школьный спортзал, с которым меня связывало так много приятных воспоминаний.

Осмотром все не ограничилось. Спустя некоторое время учитель предложил мне сыграть партию в баскетбол один на один. Мы и раньше, во время моей учебы, играли друг с другом, поэтому для меня ничего необычного в его предложении не было. Так как одежда на мне была как раз таки подходящая для физических упражнений, я с радостью согласилась, после чего мы начали играть.

Я почти сразу же заметила, что его действия в игре против меня очень сильно отличаются от тех, к которым я привыкла. Хотя, может быть, я просто забыла, как именно он играл со мной, когда я была школьницей, как плотно он прижимался ко мне сзади, чтобы отобрать у меня мяч, как он временами хватал меня за талию и бедра, когда я на скорости обходила его, пытаясь забросить мяч в корзину. Причем, чем дольше мы играли, тем сильнее мне казалось, что он делает это все нарочно, а не как часть игры.

«Хотя, может быть, мне все это лишь кажется? Может быть, на самом деле все в порядке, и это всего лишь моя разыгравшаяся фантазия? У меня ведь так давно не было, и… Черт, это здесь совсем не при чем. Причем здесь отсутствие секса в моей жизни и то, что он трогает меня так… так…»

Мы поиграли еще несколько минут, пока я не забросила необходимое количество очков, чтобы выиграть.

— Ты все также в превосходной форме, Таня. Рад, что ничего не поменялось после того, как ты ушла из школы.

— Спасибо, Александр Васильевич.

— Тебе, наверное, уже пора уходить?

— Нет, я еще могу остаться, если хотите, — произнесла я на автомате, лишь спустя какое-то время, поняв, что мои слова могли прозвучать немного двусмысленно. — Ну, если вы хотите еще поговорить, я имею в виду. Тогда, я могла бы еще остаться.

— Я всегда рад провести время со своей лучшей и самой обожаемой ученицей. Особенно теперь, когда она стала такой… Эм… Я имею в виду, что теперь ты стала прям настоящей девушкой, и… Эх, ладно, забудь. Что-то у меня мысль потерялась. Хотел сказать, что теперь просто ты повзрослела, и у нас появилось больше тем для разговора.

— Да, вы правы.

— Пошли, посидим у меня. Помнится, раньше ты часто прибегала в мой «кабинет» на переменах, чтобы повалятся на матах. Они и сейчас там, если что.

— О, правда?!

Обогнав учителя, я направилась в его небольшой кабинет, вход в который был из самого спортзала. Оказавшись внутри, я сразу же увидела маты, лежащие на том же месте, что и раньше. Вспомнив школьные времена, я радостно плюхнулась на них животом.

«Такие же мягкие, как и раньше», — подумала я.

Я продолжала лежать, когда учитель зашел вслед за мной. По прекратившемуся звуку его шагов я поняла, что он остановился рядом с дверями. Повернувшись к нему, я заметила его взгляд, направленный на мои ягодицы, которые в той позиции, в которой я находилась, выглядели особенно аппетитно.

«Он… он смотрит на мои… на мою… на мою попу? Он ведь… он не может…»

Но я отчетливо видела, что его глаза были направлены на мою пятую точку, сомнений не могло быть никаких. Причем, он смотрел на нее секунд пять, прежде чем я не решила слегка изменить позу. Лишь тогда он словно вышел из гипноза и перевел свой взгляд с моего зада на лицо.

— Ты еще больше похорошела, Таня. Ты и раньше выглядела невероятно, но теперь… просто идеал девушки.

— Эм… С… спасибо, — с дрожью в голосе ответила я, чувствуя, как мои щеки становятся красными.

— Эх, будь я помоложе… Приударил бы за тобой, Танюш. Сделал бы все, чтобы понравиться тебе. Наверняка, к тебе многие парни в твоем университете пристают, да? Я бы приставал, если бы такая красавица была рядом. Как тут сдержишься, смотря на такую идеальную попку, на такую сексуальную фигуру, на эти ножки, эти бедра…

Не знаю, заметил ли учитель, как округлились мои глаза от его слов, но, так или иначе, он остановился посередине предложения, по крайней мере, мне так показалось.

— Наверное, это звучит для тебя немного непривычно, ну, что я так говорю с тобой. Извини, если это так. Просто, ты ведь больше не моя ученица, и… Ты девушка, привлекательная девушка, а я мужчина… Это естественно, что твоя компания вызывает у меня такие мысли, такие желания. От этого никуда не денешься, это природа, Тань. Я и, когда ты была школьницей, испытывал это влечение к тебе и твоей красоте, но тогда здравый смысл и моральные нормы останавливали меня от каких-либо действий, но сейчас… Я так долго ждал тебя, милая, так долго ждал, когда ты станешь взрослой, когда ты станешь совершеннолетней, когда я смогу, смогу дотронуться до тебя, как мужчина, когда я смогу…

Мой бывший тренер сделал несколько шагов в мою сторону. Я поджала ножки, решив подняться с матов, чтобы больше не искушать мужчину, но… было уже поздно.

Быстро подойдя ко мне, Александр Васильевич схватил меня за плечи и положил обратно на маты, на этот раз животиком кверху. Сразу после этого он всем телом навалился на меня, прижавшись своим пахом к моему лобку. Я и не заметила, как он раздвинул в стороны мои ножки, поместившись между ними.

— Что… что вы делаете?!

— Тш… Все будет хорошо, Таня. Просто… просто расслабься, просто расслабься, и… вот увидишь, тебе будет приятно, я смогу сделать тебе приятно, Таня. Ты ведь… ты ведь не откажешь мужчине, который так долго ждал, когда ты созреешь, правда ведь?

— Александр Васильевич, вы… вы не должны… я не могу… — пытаясь столкнуть с себя мужчина, бормотала я. — Это неправильно, Александр Васильевич, это неправильно… Так не должно быть… Я ведь… я ведь ваша ученица…

— И это еще больше заводит меня, Таня. То, что ты моя ученица… это делает тебя особенной для меня… Я ведь знаю тебя с самого детства, видел, как ты росла, как ты становилась девушкой, как увеличивалась твоя сексуальность… Я все это видел, и… я желал тебя. Сейчас я дождался тебя, и я… я не могу отпустить тебя, Таня, не могу, пока не сделаю это…