Не знаю точно, когда мою маму посетила идея соблазнить меня, но уверен в том, когда эта идея оформилась в некий план. И, пожалуй, этот план состоял из нескольких ступеней, на каждой из которых любой из нас мог все прекратить без всяких последствий.

Мама работала в правительстве на руководящей должности. Думаю это действительно важная работа. Примерно раз в месяц она приглашала своих коллег выпить и поболтать вечерком. Всего один раз там появился мужчина, и если бы вы слышали, что эти женщины говорили о мужчинах, то поняли бы, почему это был единственный раз. Я знал что одна из женщин постарше была вдовой, а некоторые маминого возраста находились в разводе.

А самая молодая, Молли, только что закончила колледж и еще не была замужем. Она миленькая и всегда перекидывается со мной парой слов, когда появляется.

ГЛАВА ПЕРВАЯ.

Наконец – то настали летние каникулы. Мама сказала, что это последнее лето, когда я могу бездельничать и выделила мне немного денег на мои нужды. Летняя жара накатила на той же неделе. Мама работала по экспериментальному сменному расписанию, четыре десятичасовых дня в неделю, оставляя на отдых попеременно понедельник и пятницу. Поэтому у нее выпадал четырехдневный выходной через неделю. Сегодня она пошла на работу. А после нее будет ежемесячная вечерняя встреча подружек. Так как стояла жара, они расположились за кухонным столом, где было легко делать холодный дайкири. Я играл за маминым компьютером в углу гостиной. Это новая модель PC. Тут даже целых 2 дисковода. Он нужен маме по работе, но и мне можно поиграть. И еще, он достался нам от отца, как часть имущества при разводе. А ему предоставила компания. Как обычно, их болтовня крутилась вокруг работы и начальства, а по большей части вокруг мужчин. В их отделе было несколько оных, и, как сказала мама, ни у одного из них нет яиц. Остальные восклицали, что все мужчины свиньи, а те, которые работали вместе с мамой, включая начальника, поголовно тряпки.

Постепенно разговор добрался до секса, которого очень не хватало каждой из сидящих за этим столом. Даже молодые женщины утверждали, что не имеют никакой сексуальной жизни. Одна из тех, что постарше, сказала, что мужчина ей нужен всего несколько дней в месяц, и только для секса. Вдова заявила, что после смерти мужа у нее есть сексуальный партнер. Она говорила, что это как теннис: когда кто – то из них вдруг чувствует желание, звонит другому и договаривается о встрече днем или вечером. Никаких обязательств, обещаний и каждый получает что хочет. Она называла его оздоровительным.

Мама заявила, что она боится так спать с кем попало. На это та что постарше сказала: "Это всего лишь моя точка зрения, я не сплю с кем попало. У меня всего один партнер, и только когда в этом есть необходимость". Молли сказала, что она слышала о новом маньяке в окрестностях, который убивает людей. Постарше упомянула, что он убивает только тех кто делает это в задницу, как она слышала. Они поговорили немного о том как соблазнять мужчин, не заводя отношений. Склонились к тому, что необходимо инициировать физический контакт в нужной обстановке.

Мама спросила: "Как бы то ни было, где вы найдете мужчину, который будет того стоить?" Я не мог поверить, что она это говорит. Та что постарше сказала, что это наиболее близкие, например друзья, соседи, а коллеги по работе – наилучшее решение. Это вызвало веселое замечание одной из женщин, что в здании нет ни одного настоящего мужчины".

"Кстати, насчет настоящего мужчины, вы знаете Эрика?" – спросила мама у них. Мои уши встали торчком при упоминании моего имени. Она рассказала им о том, что произошло прошлым вечером. Сущий пустяк. Воришка схватил сумку на стоянке Фаст – Фуда. Он как раз пробегал мимо меня, когда дама закричала. Я попытался схватить его, но промахнулся и всего лишь сбил с ног. Другие очевидцы удержали его до приезда полиции. Любой спортсмен из футбольной команды мог бы сделать это лучше. Я всего лишь оказался в нужном месте в нужное время, и был достаточно везуч чтоб сбить его.

ГЛАВА ВТОРАЯ

В следующую пятницу у мамы был выходной, так что она отсыпалась. Я встал рано. Во вторник позвонили из Фаст – Фуда и попросили придти сегодня на интервью по поводу работы. Мама очень гордилась этим. Вырезала статью из газеты и послала всем по копии.

Мама позвала меня: "Эрик, можешь помочь? Я забыла, что у меня сегодня встреча на работе, и я приду поздно". Я спустился вниз в ее комнату. Она стояла спиной к зеркалу, смотря в него через плечо. На ней была только черная юбка и белый лифчик. Кстати, у нее очень хорошая фигурка, что оттенялось ее короткой стрижкой. Она всегда следила за собой, чтобы соответствовать модной бизнес – леди. Она среднего роста (я чуть выше сейчас), с шикарными ногами и большими грудями. У нее в основном бюстгальтеры размера 36D в шкафу. У нее всегда было желание сделать что – то со своей попкой, но мне кажется, что она замечательная.

Она держала руки за спиной, пытаясь застегнуть лифчик. Ее груди смотрели прямо на меня, а сама она в то время смотрела назад через плечо. Я остановился в двери. "Подойди сюда и помоги застегнуть, будь любезен, а то я опаздываю". Она повернулась ко мне спиной, удерживая концы застежки. Я подошел к ней. Мое сердце выпрыгивало из груди. Я уже видел маму в лифчике, но это были лишь мгновенья, когда она пересекала комнату или одевала свитер. А сейчас я стоял рядом и видел все очень близко.

У лифчика было 4 металлических застежки, и одна из них прогнулась в низ. Я зацепил ее указательным пальцем и приподнял чтоб застегнуть. Она повернулась ко мне с блузкой в руке, и быстро поцеловала в щеку. "Я опаздываю", сказала она, одевая и застегивая блузку. За эту минуту я успел посмотреть прямо на груди в чашечках. Бюстгальтер был усилен специальными вставками. Нижняя половина каждой чашечки была из плотной ткани. Верхняя половина в кружевах, причем через них просвечивала кожа. Она убежала вниз: "Вернусь сразу после встречи". Днем мы вернулись домой одновременно. Она спросила, как прошло интервью. Я ответил, что все нормально, и что они обещали связаться со мной.

Мама, входя к себе в комнату, сказала, чтоб я шел за ней и рассказал все подробно. Уселась на кровать и стащила туфли.

"Во – первых, они сказали, что если бы я остановил того парня, будучи у них на работе, то был бы сразу уволен. Герои не нужны". В это время я стоял рядом с дверью.

Она встала и подошла к своему туалету, на ходу расстегивая блузку. Я был готов сбежать, так как она сняла и повесила ее. Она ответила, что это очень похоже на ее офис. И тут же спросила, что за работа?

"Мне дали кое – что почитать. Они хотят чтобы кто – то укладывал пачки по вечерам". Говоря это, на самом деле я думал совсем не об этом. Я был гораздо более заинтересован в виде, который мне открывался. Сейчас она была одета так же, как и когда я видел ее утром, всего лишь в юбку и лифчик. Потом она завела руки за спину и попыталась открыть застежку. Я задержал дыхание. Неужели она собирается его снять, когда я тут?

Стоя ко мне спиной, она продолжала бороться с застежкой. "Дорогой, она все еще заедает. Поможешь расстегнуть?" Я сделал несколько шагов, всегда готовый помочь. Его было легко расстегнуть, но я тянул время. "Итак, ты получил работу?" Она зашла в туалет и сбросила лифчик с плеч. Я чуть сдвинулся в сторону и увидел кусочек ее груди под рукой, пока она тянулась за халатом. Замечательной вид. На спине все еще имелся след зимы, а грудь была почти цвета слоновой кости. Она покачивалась во время движений.

"Они подумают… В общем они позвонят на следующей неделе. " Я запнулся. Мама развернула полы халата и укрылась в нем. "Здорово. Спасибо за помощь. " Когда я поворачивался, чтобы уйти, она бросила в меня лифчик. "Он мой любимый. Можешь его починить?"

Я бросил на него взгляд и сказал, улыбаясь, что, возможно придется прибегнуть к помощи школьного станка.

"Ты не посмеешь", – улыбнулась она, развязывая поясок, раскрывая полы халата, и перевязывая его снова. Она приоткрыла его достаточно широко, чтобы я успел увидеть обе груди и черные трусики. Соски были окружены широким розовым ореолом. Они были великолепны, несмотря на то, что я видел их второй раз.

Сами соски были слиты с грудью. А розовые кружки были размером примерно в два дюйма. Шары грудей чуть обвисали, и были достаточно велики, чтобы соприкасаться. Мне пришлось быстро выйти, так как я почувствовал резкое возбуждение в промежности.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

На следующий день, в субботу, было очень жарко, так что я пошел к бассейну, в основном, чтобы посмотреть на девчонок. Мысль о том, чтобы увидеть маму в таком наряде очень меня возбуждала, так что мне казалось хорошей идеей пойти посмотреть на девушек в бикини. Я ошибся. Это настолько меня распалило, что единственным выходом было пойти домой и кончить. Мама была дома, так что шансов воспользоваться для этого ее лифчиком не было. Я уже играл с ее трусиками, но мне бы хотелось попробовать с лифчиком.

Шелк и нейлон ее трусиков очень быстро доводили меня до конца, так что мне приходилось следить, чтобы их не запачкать. Пока я чинил застежку на лифчике, я прощупал его весь, особенно внутри чашечек. И когда я возвращался к бассейну, я думал о нем.

Когда я пришел домой, мама приготовила для меня обед. Она опять была в халатике, а вокруг головы обернуто полотенце. Она собиралась пойти в кино после обеда. Она всегда заботилась о своем личике. Ее глаза производили наибольшее впечатление… после груди, как мне кажется.

Мама с умом использовала косметику, и по ней трудно было заметить, что она что – то с собой сделала. А сегодня она даже воспользовалась помадой. Я подумал, что она пойдет с какой – то подружкой с работы, возможно и на свидание. Мама не наносила много косметики, когда было действительно жарко, но в кинотеатре могло быть довольно прохладно. Я сел кушать, мысленно радуясь, что она уйдет, так что я смогу снять напряжение без проблем.

"Эрик, ты починил мой лифчик? Принеси его, пожалуйста". Черт, он ей понадобился. Ну и ладно, я мог поиграть и с другим лифчиком после ее ухода. Когда я спускался через холл в мою комнату за лифчиком, то видел ее со спины, она сидела за костюмером у зеркала. Похоже, на ней были трусики и колготки. Выше пояса она была обнажена, лицом к зеркалу, наносила лак на ногти. Здорово. Я взял лифчик и зашел к ней в комнату. Сейчас она держала руки в воздухе, обдувая ногти, чтоб засохло быстрее. С того места, где я стоял, руки заслоняли отражение в зеркале. Я подошел поближе. Поверх ее головы мне было отчетливо видно отражение ее грудей. Она сказала, что ее лак еще не подсох и попросила осторожно надеть лифчик на ее руки, очень осторожно. Затем она подняла руки вверх. Мне потребовалось несколько попыток, чтобы продеть руки как надо через все тесемки. Все это время я пялился на ее грудь. А мои Levis мне становились очень тесны. Наконец лифчик оказался там, где надо, и я его застегнул без упоминания.

Она встала и повернулась ко мне лицом. "Выполнено, но не очень хорошо", – улыбнулась она. Я уже осматривал ее груди. Ни одна из них не была точно в чашечке. Обе слегка вылезали снизу. Похоже, это было больно. Ее руки все еще были подняты, как у хирурга. "Можешь потянуть чашечки снизу?" Я немножко стеснялся дотронуться. Используя командирские нотки в голосе, она сказала, что они не кусаются. Я зацепил веревочки под ее руками и потянул. Не сработало. Она всего лишь наклонилась ко мне. Я потянул за центр, между чашечками, и по сторонам. Она потянулась ко мне опять, уже хохоча. Я вдруг почувствовал, что мое лицо горит. Мама сказала, что извиняется, попросила расстегнуть застежку и сделать все как надо.

Чтобы сделать это я обнял ее, прижимаясь грудью к ее шарам. Быстро расстегнул. "Девушки будут любить тебя", – сказала она, делая шаг назад. "Все нормально, можешь до них дотронуться". Я положил одну руку под грудь и приподнял, натягивая на нее чашечку. Это первый раз, когда я вообще дотронулся до груди. Ощущалось, что она мягкая, но тяжелая. Низ был теплый, может даже чуть влажный от пота. Я сделал то же самое с другой ее грудью, пытаясь запомнить каждый оттенок ощущений. Все же мимолетное ощущение груди под свитером в школе было не то!

Мой лоб покрылся испариной, а сердце бешено колотилось. И у меня был жестокий стояк. В штанах стало просто нестерпимо ломить. Мне нужно было уйти. Мама сказала, что у меня хорошо получилось. "Я рада, что ты мне помог… это ведь ничего, что ты меня коснулся. Ты не против?" Она что, весь день будет говорить? Я чуть не сказал, что мне очень понравилось, но вместо этого выдавил, что все хорошо, я не против, всегда рад помочь. Мысленно ударил себя. Что я сказал? Что я всегда рад помочь? В любое время? Конечно, я всегда рад поиграть с твоими грудями. Я уже почти выбегал из комнаты, когда она одевали мини – юбку.

Как только мама ушла, я взял один из ее лифчиков, лег в кровать и стал дрочить. Это был экземпляр с кружевами сверху и сатином по бокам. Я терся членом об материал, мысленно представляя, что он между грудями. Я чувствовал форму грудей и гладкость материала. Замечательное ощущение. Думаю, так возбужден я еще никогда не был. И кончал я очень бурно. Еле успел убрать лифчик. После этого, истекая от полуденной жары, я лежал, прокручивая картинки дня в голове. Я не забыл, что на ней, похоже, были колготки поверх черных трусиков. Трусики просматривались очень хорошо, так может это были колготки серии "обнаженные до талии". Интересно, как она бы выглядела без трусиков под колготами.

Рано вечером, задолго до ожидаемого времени, я услышал мамин голос снаружи. У меня в комнате все еще был лифчик, так что я сорвался с места его спрятать. Я попытался выглядеть как обычно, когда она зашла. "Как Парни что надо ?" "Жарко", – сказала она с отвращением. "Кондиционер, похоже, был сломан, и внутри было примерно сотня градусов. Я как губка". Глубокие пятна пота подмышками и в центре живота это наглядно показывали. Даже ее макияж выглядел мокрым. Она отлепила потный материал от живота: "похоже, по мне протекла река пота, надо охладиться". Она вытащила блузку на талии, и расстегнула нижние пуговицы, до самого лифчика. "И видел бы ты этого Моллиного парня. Что за слизняк. Если это пример ее чувствительного мужчины, лучше я проведу все свои вечера с моим настоящим героем". Она послала мне поцелуй, на выходе почесывая рукой под блузкой.

Этот последнее предложение привело меня в хорошее настроение, и я поднялся чтобы последовать за ней в комнату. Она снимала блузку по пути вниз в холл. Я спросил, хорошо ли работает застежка.

Мама дотянулась до нее, чтобы расстегнуть, но остановилась и сказала, что не знает, и попросила меня это сделать. Я подошел к ней сзади и расстегнул ее в одно мгновенье. Я слишком быстро это сделал, так что эластичные кончики просвистели по ее бокам. "Осторожно", – сказала она, почесывая под руками. Она повернулась ко мне лицом, удерживая лифчик одной рукой. Она приподняла одну чашечку и терла под краем чашечки. "Кажется, от жары у меня раздражение". Я попытался со всей серьезной профессиональностью настоящего доктора осмотреть это место. "Можешь помазать там кортизоновым кремом? И лосьоном для рук тоже".

Когда я вернулся, она уже сняла мини – юбку. Я присел слева от нее, на край кровати. Подняв чашечку с левой груди, она сказала, чтоб я втер немножко крема в нее. Я выдавил немножко на палец, и размазал его по красной зоне. Она сняла ремешки с плеч и уронила лифчик на колени. Потом бросила его в корзину. "Так гораздо лучше. Нанеси еще. " Застыв на месте, я смотрел на обнаженные груди моей матери, которые были прямо передо мной. Каждый раз до этого я видел их случайно, не полностью, например кусочек сбоку, как вчера. Или как сегодня днем, отражение в зеркале. А в этот раз она знала, что находится передо мной полуодетой. "Продолжай, втирай крем". Я выдавил еще крема на палец и размазал его по красным отметкам под руками. Она приподняла одну грудь и сказала: "Сюда еще". Я втирал крем по нижней границе грудей, а она в это время приподнимала их. Соски приподнялись и выдались чуть вперед, увеличившись на четверть дюйма. Она легла на спину и сказала, что так будет легче. И спросила, не против ли я? Груди распластались, напоминая холмы, более скругленные на вершине. Они чуть свисали по сторонам. Она скрестила руки на животе, и сместила груди еще выше.

Я сказал: "всегда рад помочь". Черт, опять. Я выдавил чуть крема на правую руку и начала втирать его под обеими грудями, и внизу по сторонам, подмышками, где ремешки врезались в тело. В это время у меня была возможность все рассмотреть. Ее ноги внизу свисали с кровати. А начиная от бедер и выше она лежала на кровати. На ней все еще были колготки. Это придавало ее ногами вид приятного загара, по сравнению с мягким белым цветом живота. Так же были видны черные трусики на вершине колгот. Они были из лоснящегося нейлона с кружевами по верхнему краю. Они тянулись до половины бедра, а колготы были до самой талии. Пупочек был как раз над резинкой. Почему – то мне захотелось поцеловать его. Я начал терять нить того, что делаю.

"Здесь", – указала она, беря бутылочку с лосьоном. "Попробуй так", – сказала она, выжимая ее на кружок вокруг каждого соска. Я глубоко вздохнул и положил руку на сосок и размазал все вокруг, ощущая грудь и сосок, прямо как я мечтал. Моя левая рука была у меня на коленях и делала что она хотела, пытаясь почесать у меня внизу. На мне были просторные спортивные шорты, так что мое возбуждение было незаметно, но зажато в мешочке моих плотных трусов. Мне хотелось освободиться, чтобы мой член мог встать свободно. Маме мой массаж определенно нравился. Она закрыла глаза и выгнула грудь дугой. И издавала тихие звуки, когда я занимался сосками. Она не возражала, когда я зажал их между пальцев. Мне нравилось втирать крем вниз в ложбинку между грудей, где всего лишь час назад я мечтал увидеть свой член.

"О да, еще", сказала она, выдавливая полоску крема от ложбинки вниз до пупка. Я размазал его по животу и низу груди моей левой рукой, а моя правая в это время продолжала играться с грудью. До сих пор я не осознавал, насколько узкая у нее талия. Я размазал крем по всему животу и по сторонам талии. Потом я положил обе ладони на ее груди и помассировал их одновременно. Соски были твердые и сильно выступали. Я покатал их немножко между пальцами и покручивал их, пока мама не захихикала и не попросила остановиться. Я вернулся к массажу грудей. Она положила одну руку себе на киску. Я наблюдал, как ее пальчик массирует ее сквозь ткань колгот. Я наклонился и поцеловал сосоч

ек, мама застонала и вздохнула "Ох, Ох" несколько раз. Я продолжал посасывать и целовать еще несколько секунд, пока она не зашевелилась. Она села и сказала "Уверена, ты не помнишь, когда я кормила тебя последний раз. Это было приятно". Почесывая голову, она продолжила: "Но я думаю, на сегодня удовольствия достаточно. Это немножко сводит с ума". И она быстро поцеловала меня в щеку.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

В воскресенье утром она рано проснулась и пошла в тренажерный зал. Не так уж и много, но там было несколько машин, на которые у нас не было средств либо места. Я лежал в постели и мастурбировал, опять думая о ее грудях. Повторится ли это снова? "Хватит на сегодня" значит, что что – то будет потом?

Я все еще был в постели, когда она вернулась. Она постучалась и вошла в мою комнату, одетая в теннисные кроссовки, широкие теннисные шортики, и белый обтягивающий топик, под которым был лифчик. На ногах виднелся легкий загар до середины бедра. Выше ее кожа была бледного красивого цвета. Она чуть вспотела, и ее черные волосы были спутаны на лбу.

Она присела на край кровати: "Мы должны кое – что обсудить". Она всегда делала так, чтобы поговорить со мной до того, как я достаточно проснулся, чтобы сопротивляться либо защищаться. "Ты понимаешь, что я всегда буду рядом? Что люблю тебя?" Я кивнул. "Хорошо, я очень тебя люблю и не хочу причинить тебе боль. Я не хочу, чтобы ты делал что – то, что тебе неприятно. Прошлый вечер тебя хоть как – то расстроил?"

Я сказал: "Нет. Это было: ну: мне понравилось, знаешь: намазывать кремом: Это было: мило!" Я не знал, к чему все это, но решил придать правильное направление. "Я имею ввиду, это было просто замечательно. "

"Рада слышать, мне легче. Ты понимаешь, что некоторые люди очень бы расстроились, зная о такого рода отношениях между нами? Мы не может делать забыть того, что случилось, и если мы хотим снова это испытать, мы не можем никому говорить. "

"Я понимаю, как люди относятся к такому внутри семьи. Но я тоже очень тебя люблю, и хочу сделать это снова". Ну вот, я сказал это – я хочу повторить.

"Хорошо, я тоже. Может и кое – что другое. Поживем – увидим. И еще кое – что. Я не хочу, чтобы ты отказывался от других девушек. Наоборот, хочу, чтобы ты встречался с другими девушками и получал от этого удовольствие. А если ты захочешь побыть со мной, просто скажи, в любое время. Я всегда буду здесь для тебя. Ты не должен ждать, пока я попрошу". Затем она сказала: "Тебе бы лучше поторопиться, парень, там внизу в бассейне очень красивая девушка, и она, как ты говоришь, горяченькая. Можешь понаблюдать за ней, пока занимаешься стиркой. Я в магазин, увидимся за обедом".

"Ох, мама", – хмыкнул я. Хорошо, стирка – не так уж и плохо, если я могу полежать рядом с бассейном в перерывах между сменами.

Стирка, рассматривание девушки, онанизм в моей комнате, и чтение документации для Фаст – Фуда как – то заняло целый день. Я много думал о том, что сказала мама, и не мог решить что дальше. Так что, когда она вернулась домой, жизнь продолжалась как прежде. После обеда я играл на компьютере, а мама заполняла счета.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Понедельник тоже был выходной. Она сказала, что хочет сходить к бассейну позагорать. Она вдруг поняла, что выглядит слишком бледной, когда одевалась. По понедельникам у бассейна всегда было тихо. Когда я вышел из ванны, она уже одела купальник. Он состоял из двух частей. Нижняя часть была почти до талии. Верх имел разрез достаточный для удержания грудей. Плечевые ремешки на плечах были сделаны так, чтобы могли убираться, но мама редко это делала. Купальник был черного цвета с серебряными полосками по бокам на бедрах и внешних краях чашечек. Серебряная ткань становилась прозрачной, когда намокала.

У бассейна находился только человек из обслуживания. Уходя, он предупредил держаться от воды подальше из – за химикатов. Мама нашла солнечное место, рядом с зонтиком, и растянула полотенце. Я уселся рядом. Этот угол был не виден из окон и балконов, а шесть футов забора обеспечивали достаточно интимную обстановку.

Мама широко мне улыбнулась и спросила, не хочу ли я натереть ее кремом от загара, и перевернулась на живот. Крем от загара был прозрачный и очень скользкий. Я начал с ее плеч и постепенно передвигался вниз, пропустив тесемки лифчика, и размазав крем по всей спине до талии. Добавив крема, я встал на колени, чтоб обработать ее ноги. Я был просто восхищен тем, какая красивая и чистая у нее кожа. Когда я добрался до лодыжек, она сказала, чтоб я разбудил ее через 20 минут.

Когда я ее разбудил, она предложила намазать мне спину кремом. Я был рад, что она хочет это сделать. Меня очень радовала мысль о ее руках намазывающих меня кремом. Я даже почувствовал, как мой член задвигался от этой мысли. Пока она размазывала крем по моей спине, она вслух комментировала, что я стал гораздо сильнее. Ого, она определенно знала, как свести меня с ума. Она щекотала меня, особенно когда втирала крем в районе пояса. Потом спустилась до лодыжек и стала подниматься обратно. Когда она дошла до бедер, то втирала руками глубоко между ними, и я чуть развел ноги, когда она добралась до моего зада. Чуть пробежалась руками под моими плавками, чтобы ощутить кожу. Мой член к этому моменту уже мог просверлить дырку в полотенце.

Я почувствовал, что она остановилась, и селя рядом. Сказала: "Надеюсь, никто не придет". И стала снимать верх своего купальника на траву, легла на спину, протягивая мне крем. Я был в ступоре, ведь мы были на улице, на солнце, и она была без лифчика. Я быстро огляделся, никто нас не видел. Присел рядом и выдавил на нее крем. Я начал с ее грудей. Они совсем по – другому выглядели на солнце. Чуть тряслись, когда я размазывал масло. Кожа казалась почти прозрачной, под ней были видны капилляры. Когда она так лежала, ее шары были восьми дюймов в диаметре и примерно два в высоту. И почти соприкасались в центре. Соски торчали так, как я еще никогда не видел. Рядом с центром было темное пятнышко. Когда я надавливал на сосок, он сопротивлялся моему движению и восставал обратно, когда убирал усилие. Я занялся остальной частью груди и животом.

Когда я прошел пупок, то попал в неведомые воды. Я не знал где предел, но продолжил, втирая крем прямо по краю купальника. Слишком плотный, чтобы просунуть туда руку из этого положения. Я встал на колени и начал с ее дальней ноги, с низа бедра и заканчивая ступней. От постоянных упражнений ее ноги были в хорошей форме. И мне очень нравилось это приятное ощущение. Не меньше времени посвятил и ближней ноге, лаская и массажем втирая крем в нее. Когда я добрался до середины бедра, то согласно ее просьбе добавил побольше крема на внутренние части бедер. Она чуть раздвинула их при этом. Когда я добрался до верха бедра, то решил чуть задержаться. Очень деликатно одним пальчиком начал втирать масло прямо по краю купальника. Продолжая до того места, где ноги сходятся с телом, увидел, что она сделала глубокий вдох, и положила одну руку себе на грудь. Я тер пальцем по направлению к центру, все приближаясь к киске. Двигал палец очень медленно, совершая маленькие круговые движения. Когда я добрался до края киски, то быстро переместил палец вниз внутрь бедер, по направлению от киски к попке. Она выгнула спину и ее бедра на мгновенье дрогнули. Я переместил палец обратно по краю купальника, медленно маленькими кружками. Ее глаза были прикрыты, и она слегка пощипывала сосок. Затем приподняла ногу и положила на колено мне на колени, открывая еще больший доступ к внутренней поверхности бедер.

Ее киска была почти совсем открыта, всего лишь чуть прикрытая лоскутком ткани. Я не мог действительно видеть половые губки, но мог сказать, где они находятся. Ткань чуть продавливалась в разрезе, и края были чуть стянуты к центру. Я начал втирать крем еще ближе, а мамины бедра опять задвигались. Ткань в разрезе выглядела влажной. Я начал тереть средним пальцем, а указательный положил прямо между ее губок. Передвигая руку, я прикасался легко к ткани над киской, а затем мой палец все глубже стал погружаться в щелку. Она широко развела ноги, а потом крепко сжала колени, поймав мою руку в ловушку на секунду. Потом расслабилась, и сказала: "Не сейчас".

Она села и осмотрела свою промежность. "Похоже, мне пора побриться". Я заметил несколько темных щетинок по краю трусиков. Ноги были гладкие, всего недавно побритые. "Но сначала позагораем".

Она легла обратно, все еще без лифчика, и прикрыла полотенцем лицо. Я улегся на живот, но мой стояк очень этому мешал. Чуть подумав, и поняв, что он не собирается проходить, я перевернулся на спину. Ослабил резинку на плавках и кончик моего члена высунулся наружу. Я чуть поласкал себя, но остановился. Я был слишком близко к тому, чтобы кончить, но не хотел этого делать здесь.

Мы почувствовали, что уже хватит, одновременно, и залезли в бассейн. Там было теплее, чем на прошлой неделе, и очень приятно. Мама плавала без топика, и послала мена за ним, на случай, если кто появится. Она завязала его на поясе. Потом мы немножко поплавали. Я погружался в воду и плавал почти по дну, а она плавала на поверхности. Она увидела меня и погрузилась ко мне. Ее груди от этого выдавались вперед, как у куклы Барби.

Я задержал дыхание, усаживаясь на ступенях на мели, а мама плавала вокруг, оглаживая мне колени, пока мы не встретились лицом к лицу. Я положил руки на обе груди, и она меня быстро поцеловала, прямо в губы. На ней совсем не было макияжа, либо я не мог его заметить даже с такого близкого расстояния. Я и не подозревал, насколько красивы и грациозны ее брови. Даже без косметики, она выглядела великолепно, даже моложе. Она уселась ко мне на колени, лицом ко мне, ноги по бокам. Мы оба все еще были скользкие от крема. Я играл с ее грудями, наслаждаясь ощущением намазанной кремом кожи. Она переместилась еще вперед, пока ее киска не уперлась в мой стоящий член. Я пожалел, что мы оба должны быть одеты на публике. Она чуть сжала бедра, и ее киска потерлась о мой член. Она сказала, что я заставляю ее чувствовать себя помолодевшей. Но до того, пока что – нибудь случилось, мы услышали чьи – то голоса. Мама прыгнула с меня и нырнула в бассейн, натягивая верх купальника.

Это оказались три девушки, одна из моей школы. Все стройные, одеты в раздельные купальники ярких цветов. У них были одинаковые прически. Миленькие, примерно моего возраста, и сисечки виднелись только из – за чудных купальников. Мама вылезла из воды и собрала вещи. Я подплыл к краю бассейна рядом с девушками, чтобы их поприветствовать. Мама сказала, что собирается приготовить ужин, и чтобы я появился, как буду готов. Мне очень понравилось, что мама не ревновала меня к этим девушкам. Девушки болтали между собой и слегка со мной заигрывали. Одна из них знала о случае на парковке. Когда мое возбуждение спало, я вылез из бассейна и пошел домой.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Когда я вошел внутрь, мама опять была топлесс. Она готовила бутерброды. Я пошутил, что хотел бы слизать с нее весь пролитый майонез. Она с улыбкой уточнила, правда ли это, опустив взгляд на свою грудь проверить, есть ли на ней что – нибудь.

После ужина она спросила, не хочу ли я ее побрить? Еще бы! Я сходил за кремом и бритвой. Она подобрала полотенце, и спросила, можно ли это сделать в моей комнате, там свет лучше. Я засмеялся и пошел вперед. Она расстелила пляжное полотенце по кровати и улеглась, разведя ноги по углам кровати и положив руки по сторонам. На ней все еще были плавки от купальника. Я сел рядом и встряхнул баночку. Я уже собирался выдавить крем, когда она потянулась одной рукой вниз, оголив половину киски. Край трусиков приходился как раз на щелку. Мне была видна вся внешняя губка и большая часть внутренней, нежной, ярко розового цвета, влажной. На внешней была щетина до самого края. Мама подбривала свою киску! Вверху киски волосики были подлиннее, в виде большого треугольника.

Я размазал крем и начал брить. Я не ожидал, что будет так трудно. Кожа там была более подвижная, чем у меня на лице, поэтому было трудно подобрать правильный угол. Я предпочитаю делать это на манер грейдера, а не как грубый бульдозер. Хотя и опасней, зато гораздо чище. Буду счастлив, если читающие это девушки примут сие к сведению. Я закончил одну сторону, и начал натягивать трусики с другой стороны. Мама приподняла попку и сказала, что будет лучше, если я совсем их сниму.

Я отложил бритву и стянул с нее трусики, оставив обнаженной. Размазал крем по всей киске, за исключением большого участка нетронутых волосиков. Она сказала: "Постарайся сделать все хорошо. Я не хочу поцарапать твое личико". Теперь я знал к чему все идет! Я хотел закончить все побыстрее, чтобы получить приз, но все же наслаждался самим процессом. Теперь ей не потребуется бритва несколько месяцев. Она хихикнула и сказала, что внутрь тоже попало, доставая двумя пальчиками крем из влагалища. Затем она размазала его по моему бедру и втерла. Пока я брил, она все больше и больше ласкала мое бедро, подбираясь к плавкам. Я приостановился, когда она просунула пальцы под них, но поверх прокладки прикрывающей мои яйца. Я чуть сдвинулся, раздвигая ноги. Плавки были слишком тугие, чтоб ее руке там было удобно, так что она всего лишь чуть погладила мои яйца. В конце концов, она вытащила руку и положила спереди, ощущая мое возбуждение сквозь ткань. Она сказала, что там все мокрое, и лучше я их сниму, пока все не спрело.

Я встал и снял их. Мой член выпрямился, уставившись прямо в потолок. Она сказала: "О, боже мой, ты значительно подрос с тех пор, как я последний раз играла с твоим членом". Я смущенно сел рядом с ней и принялся добривать до конца ее киску. Она обвила руку вокруг моего члена и стала играть с ним, подрачивать вверх – вниз. Я уже приближался к тому, чтобы кончить. Сконцентрировавшись на том, что я делаю, я взял полотенце и вытер остатки крема с киски. Она положила другую руку себе на промежность и ощупала ее. "Как думаешь, достаточно гладко?"

Я положил свою руку рядом. "Да, даже очень". Я не прекращал поглаживать. Всей моей рукой я поглаживал внешнюю часть киски, наслаждаясь как ощущением волосиков в треугольнике, так и чисто выбритой поверхностью вокруг. Я почувствовал, как начал расти твердый бугорок в верхней части щелки. Тут начиналась расщелина. Я погладил там пальчиком, губки слегка разошлись, и я почувствовал кнопочку клитора. Ниже начинались внутренние губки, мягкие, мясистые, теплые и красные. Ее ноги все еще были широко разведены, так что вход во влагалище был приоткрыт. Он тоже был красный и теплый, почти горячий. Открытый специально для моего пальчика. Я возвратился к клитору, ее палец двигался по одной стороне, чуть его касаясь. Я погладил с другой стороны, и когда она убрала руку, довольно вздохнув, я положил палец на другую сторону и убыстрил темп. Ее бедра задвигались вверх вниз, а дыхание стало частым и тяжелым.

Неожиданно она крепко обхватила мой член, пока я массировал ее клитор. Она дрочила все быстрее и сильнее, я тоже ускорился, как мог. В некоторых точках она восклицала "Да, да" – так я нашел чувствительные зоны. Через некоторое время она меня остановила, и переместила палец к входу. Я скользнул пальцем внутрь, и стал дрочить ее пальцем в такт с ее движениями по моему члену. Моя рука начала уставать. Я положил другую руку на киску и поменял палец внутри. Теперь основание моей руки было над клитором, и я прижимал его для массажа, пока я совал мой палец туда сюда. Она начала истекать соками. Через несколько минут сдвинула ноги, выпустила мой член и добралась до головы. Приподняла голову, вытягивая губы в поцелуе, мягко указывая мне склониться к ней и поцеловать.

Мы целовались совсем не как мать и сын, горячо и исступленно, раскрыв рты. Наши языки соприкасались и играли друг с другом. Я целовал ее лицо и шейку. Ее волосы стали влажные от пота. Она хихикала, когда я покусывал мочки ушек. Я снова поцеловал шею и спустился вниз до груди. Я целовал и посасывал каждый сосок, лизал вокруг ее груди и под мышками, щекоткой вызывая смех. Обцеловал весь живот и пупочек, сильно работая языком. Аромат и ласка ее лобковых волос сводили меня с ума. Я лизал ее киску и добрался до клитора, посасывая его тихонько и вращая языком вокруг, руководствуясь ее стонами в ответ на мои правильные действия.

Она подняла мою голову, укладывая меня рядом. Я растянулся на кровати рядом с ней, и обвил ее руками. Ощущения были невероятные, наши губы и языки сплелись в поцелуе, ее груди прижимались к моей, а снизу ее рука обхватила мой член. Другая рука обняла меня за пояс, кругами поглаживая мою спину. Я чуть сполз вниз, и она обхватила одну половинку моей попы. Телом и руками она указывала мне взобраться на нее. Мой член коснулся ее волосиков, влажных от смазки. Это было новое, ни на что не похожее ощущение. Она раздвинула ноги, и я проник между них, ощущая, как мой член проникает в нее. Там было очень тепло и влажно, и он очень легко там двигался. Я чувствовал ее, просто касаясь входа во влагалище, кончиком – верхней части щелки. Казалось, что ее половые губки обвиваются вокруг него, пытаясь натянуться. Она подняла колени и обвила ногами меня вокруг пояса, пятки положив мне на попу. Я приподнял бедра, она выгнулась, и вдруг головка моего члена оказалась внутри. Она плотнее прижала меня к себе ногами, и я проник внутрь на всю длину. Она сжала свои мускулы в киске, плотно обнимая член. Я зарылся лицом в ее шею и дотянулся до попки. Мы остервенело трахались, все быстрее, жестче, глубже, пока я не взорвался потоком спермы. Мышцы ее влагалища пульсировали вокруг члена, она задыхалась от удовольствия. Я сделал еще несколько медленных фрикций, ощущая, как там все залито спермой и ее соками. Я улегся сверху, наблюдая за тем, как мой член начал уменьшаться и выскользнул, мокрый и липкий от спермы. Мы перевернулись, улеглись рядом, и уснули.

И это было только начало. Тем лето было чего вспомнить.

ЭПИЛОГ

К концу лета я выяснил, что "сломавшийся" лифчик был всего лишь предлогом. Она обычно обвязывала лифчик на поясе, застегивала и натягивала. Она знала, что я смотрю на ее груди, когда она "случайно" их выставляла на показ. Она бы все остановила, если б я постеснялся ее коснуться или покинул комнату, когда она первый раз сняла его. Этим летом Молли занялась продажей косметики и интимных предметов. Она заметила, что мама – хороший покупатель. Однажды на их женском собрании она сказала другим женщинам, что "Для женщины, у которой нет сексуальной жизни, Элен покупает более сексуальные игрушки, чем новобрачная". Молли любила показывать ее новые вещички и мне, но это уже другая история.