Эта история началась давным давно.
Отец оставил маму когда мне было около четырех лет и я остался в чисто женской семье с мамой и бабушкой. Мама работала инженером, после работы всегда бегала по магазинам, доставая различные продукты и моим воспитанием в основном занималась бабушка. Был ли кто либо у мамы в эти годы не знаю, пожалуй, нет, по крайней мере, постоянного точно не было, поскольку все вечера и выходные дни она всегда проводила с нами.
Когда я учился в девятом классе бабушки не стало и мы с мамой остались одни. Примерно в это же время я, как и все сверстники начал интенсивно интересоваться противоположным полом. Как и у всех, первой женщиной, на которую обращают внимание сыновья, являются мамы. Так было и у меня, но в отличие от других парней, внимание которых скоро переключается на девушек, я ни на кого не обращал внимание, все мои чувства были обращены только на нее.

Да и было на что посмотреть – сногсшибательная брюнетка, красивая, 177 сантиметров, с узкой талией, прекрасно развитой грудью и аппетитной попкой. Она родила меня когда ей не было двадцати, поэтому к концу десятого класса и моего поступления в институт, когда и началась эта история, ей было 38 лет. Выглядела она прекрасно, все окружающие не давали ей больше тридцати трех лет и очень удивлялись, что я не ее младший брат.
Почти каждую ночь я представлял, что я с мамой занимаюсь любовью, и мой член мгновенно вставал колом. Но я не мог придумать – как в реальности подступиться к маме с таким предложением.
Наступила пятница, день моего восемнадцатилетия. Мама собрала праздничный стол и я выставил на него бутылку «Спотыкача», вкусной и очень сладкой наливки, однако обладающей не малыми градусами. Мама улыбнулась:
А тебе не рано пить такое?
Ну что ты, я же студент, а сама знаешь студенческую жизнь, что мне этот «Спотыкач»!
Мы выпили по нескольку рюмок и я почувствовал, что начинаю пьянеть. Мама тоже покраснела и, унося грязную посуду с праздничного стола, держалась не очень уверенною.
Я подумал – когда, если не сейчас!
Я сел на диван и как только мама вошла в комнату с кухни за новой порцией посуды, попросил ее сесть рядом со мной. И начал говорить:
Мама, мне восемнадцать лет, я студент, вокруг меня полно красивых девушек, которые делают мне авансы, а я делаю вид, что не замечаю их, поскольку абсолютно не знаю, как с ними обращаться. Пожалуйста, сделай мне подарок на день рождения – научи меня обращаться с ними, покажи все как надо делать.
При этих словах мама зарделась как рак, ее лицо приняло полностью растерянное выражение и срывающимся голосом она произнесла:
Игорь, я же твоя мама, как ты можешь просить такое?
Пожалуйста, забудь на сегодня, что ты моя мама, будь просто любимой женщиной, ведь я на самом деле не хочу ни какой другой женщины или девушки, только тебя! Ну, пожалуйста!
Я наклонился к ней, обнял и стал покрывать поцелуями лицо и шею мамы, а она только шептала:
Игорь, не надо, это не правильно.
Не слушая ее, я расстегнул две верхние пуговицы на ее халате и моему взору открылись две, как будто выточенные из мела, груди с яркими розовыми сосками. Мама дома никогда не носила ни лифчика, ни трусиков, предпочитая им длинные халаты. Губами я впился в одну из грудей, быстро вращая языком вокруг соска, который почти мгновенно наполнился и встал торчком. Рукой я стал нежно массировать другую грудь.
Мама задышала чаще, чувствовалось, что ей это нравится, хотя губы по прежнему шептали:
Игорь, пожалуйста, остановись.
При этом она не сделала ни малейшей попытки помешать мне, руки не шевелясь, лежали вдоль туловища.
Продолжая ласкать мамину грудь, я постепенно расстегивал остальные пуговицы на ее халате и вскоре расстегнулась последняя из них. Я распахнул халат и увидел покрытый кудрявыми волосками лобок мамы и судорожно сжатые ноги.
Я оторвал губы от маминой груди и стал покрывать поцелуями ее живот, постепенно спускаясь все ниже и ниже. Мама по прежнему не шевелилась. Наконец я добрался до лобка и стал подбородком медленно раздвигать мамины ноги, они подались, и я жадно приник к маминому лону. Немного раздвинув рукой половые губки, я стал интенсивно лизать пространство между ними, стараясь как можно глубже войти языком в мамину киску. Рука при этом стала ласкать мамин клитор, который быстро увеличился в размерах.
Мама уже ничего не говорила, она откинулась на спинку дивана, закусила губу и все сильнее и сильнее постанывала. Руки ее сжимались в кулаки и тут же пальцы разжимались и направлялись как можно больше в разные стороны. Вдруг она выгнулась в струну, глаза закатились, с губ сорвался толи крик, толи протяжный стон, ее накрыл оргазм и она мощно кончила прямо мне на лицо. После чего она расслабилась и продолжала лежать с закрытыми глазами.
Я воспользовался моментом, быстро снял тренировочные штаны вместе с трусами, ввел стоящий колом член в мамино лоно и стал им быстро быстро работать. Через несколько секунд мама очнулась и прошептала:
Игорь, зачем? Но потом добавила:
А пусть теперь уже что будет, то и будет, только, пожалуйста, не кончай в меня, у меня такой период, что я могу забеременеть.
Через несколько минут интенсивной работы мама вновь кончила, хотя и без такого же мощного оргазма. А еще через минуту я почувствовал, что сам кончаю и еле успел вынуть член и вылил поток спермы на мамин лобок.
На этом все! Сказала мама, Я пошла в ванну подмыться после тебя, а ты переноси остатки посуды на кухню и поставь чайник, пить до жути хочется. Она подхватила скомканный халат и пошла в ванную комнату.
Я перенес остатки грязной посуды на кухню, вымыл ее, поставил чайник и стал со страхом ждать выхода мамы из ванной. Я не знал, как смотреть ей в глаза, не знал, что сейчас произойдет.
Минут через пятнадцать мама вышла из ванной, и как ни в чем не бывало, стала готовить чай. Больше в этот вечер мы об этом не разговаривали и вскоре пошли спать в разные комнаты.
Всю ночь я не спал, передо мной крутились картины вчерашнего, а когда они исчезали – приходили мысли о том, что же будет завтра. Мне совсем не хотелось, чтобы вчерашний случай остался единственным, любовь к маме переполняла меня всего и ранним субботним утром я отправился в комнату к ней.
Мама не спала, она лежала на спине с широко открытыми глазами и, казалось, не замечала моего прихода. Я опустился перед ее кроватью на колени и стал покрывать поцелуями ее лицо. Потом я осторожно потянул одеяло на себя и оно сползло с маминой груди (мама всегда предпочитала спать абсолютно голой). Я хотел поцеловать и грудь, но мама отстранила меня и сказала:
Вижу, ты хочешь продолжения, хорошо я согласна и на это. После вчерашнего я потеряла все уважение к себе, я потеряла любовь себе как к матери и не приобрела как к женщине. Пусть так, я буду для тебя сексуальной игрушкой, буду выполнять все твои пожелания, все сексуальные капризы, но не жди от меня ответных чувств. Единственное, что я прошу – чтобы наши отношения оставались тайной от всех людей на этой планете.
Не ожидавший такого поворота событий, я стал уверять маму, что любовь к ней как к матери ничего никогда не сможет пошатнуть или уменьшить, потому, что она всеобъемлющая как мир и любить ее больше просто не возможно. Просто к этой любви добавилась любовь к ней как к женщине, любовнице, жене и она заиграла другими оттенками.
Мама выслушала меня молча, а потом откинула одеяло и сказала:
Так как ты хочешь, чтобы я занялась сейчас с тобой любовью? И раздвинула ноги.
И я не устоял перед поглощающим мою душу желанием обладать мамой, я повернул ее к себе и вновь стал интенсивно вылизывать ее лоно. Мама лежала спокойно, с отрешенным выражением лица и лишь подрагивание ресниц и сжатые кулаки говорили о том наслаждении, которое она испытывала. Через некоторое время она вновь, как и вчера, бурно кончила. После этого я сказал: «мама я очень хочу войти в тебя сзади» и она беспрекословно повернулась на спину, встала на колени и немного раздвинула ноги, так чтобы я обозрел всю ее киску. Я попытался ввести в нее член, но от неумения никак не мог попасть туда, куда нужно и тогда мама протянула под себя руку, взяла за член и сама ввела его внутрь. Сначала медленно и не целиком я стал вводить член, но потом я расхрабрился, значительно убыстрил темп, стал полностью вводить член в киску, наслаждаясь стуком мошонки о мамину попу. Голова мамы при этом упала на подушку, волосы растрепались, висящие в воздухе груди болтались в такт моим движениям. Еще через несколько минут мы оба по очереди кончили. Во время секса мама не произнесла ни одного слова, тихо постанывая, стояла на коленях и ждала окончания соития.
Потом она встала и, глядя мимо меня, сказала:
Пойду подмоюсь, а потом приготовлю нам завтрак.
И я остался один в комнате. Рой грустных мыслей крутился в моей голове:
Да я достиг желаемого, любимая мама стала моей любовницей, но какой ценой? Ценой потери любви мамы? Я не хочу платить такую цену за возможность беспрепятственного секса с любимой женщиной.
Когда мама вышла из ванны, я позвал ее в комнату, усадил на диван и сказал:
Мама, любимая, прости меня за все! Безмерная любовь к тебе толкнула меня на эти поступки и потерять ее, даже ради обладания самой желанной и любимой женщиной в мире я не в силах. Прости меня! Я больше никогда не буду тебя домогаться и всей своей жизнью попытаюсь залечить твои раны.
Вдруг мама, не дослушав меня, вскочила с дивана, прикрыла мой рот руками и радостно произнесла:
Любимый, теперь я поверила не только в твою любовь ко мне как к матери, но и как к женщине. Знал бы ты, как давно у меня не было никакого мужчины, знал бы ты, как ночами я представляла как буду заниматься с тобой любовью. Но вчера мне показалось, что кроме похоти в тебе ничего ко мне не было и я решила проверить тебя. Я с радостью буду твоей любовницей, твоей женой, а сейчас пойдем обратно в кровать и займемся настоящей любовью и не бойся кончать в меня, у меня есть противозачаточные таблетки, которые лежат у меня в сумке больше двух лет, но срок их годности еще не закончился. А завтра я куплю новые.
Завтракать мы в этот день сели только через два часа.