Мне было 18 и я была ещё девочкой. Приехала поступать в техникум из своего далекого поселка. В одной руке у меня был чемодан, а в другой путевка о заселении. Я стояла на пороге общежития, где мне предстояло провести лучшие студенческие годы, а старшекурсники показали мне на комнату коменды. Я робко постучала в комнату к коменданту общежития.

- Войдите, - услышала я недовольный женский голос. Моему взору предстала женщина лет 55, полная, с короткой стрижкой, одета совсем не городскому. Хотя в нашем поселке большинство женщин так ходит.

- Чего тебе? Заселяться? Мест нет!

Мне стало дурно. Я судорожно протянуло коменде путевку.

- Нет мест, сказала же!

На моих глазах появились слезы, я не могла представить, что буду делать в этом большом городе совершенно одна.

- Ну, послушайте, послушайте, - наивно и совсем по деревенски запричитала я, - Что же мне делать?

Коменда прищурилась и сказала: - Отработаешь.

Я не понимала о какой отработке идёт речь, но согласилась, ибо выбора у меня не было.

... В 10 вечера я вновь пришла к ней в комнату. Любовь Семёновна - так звали коменданту, вела себя уже более любезно. Напротив старого диван был накрыт стол с салатами, водкой и нарезкой.

- Садись. Коменда налила мне рюмку водки.

- Я не пью - хотела возразить я. И в эту минуту поняла, что расплачиваться придется телом.

- У меня никого ещё не было. Целовалась только пару раз. - Я пыталась разубедить ее воспользоваться мной.

Коменда встала и закрыла дверь на ключ. Мне стало страшно. По телу пошла мелкая дрожь.

- Раздевайся, милая. - сказала она ласково - больно не будет.

Я начала медленно снимать одежду. Любовь Семёновна даже не смотрела в мою сторону, включила телик погромче, выпивала и закусывала. Когда дошла до нижнего беля я остановилась, подумала, может, все это розыгрыш?

- Ну чего замерла, тебе помочь что ли?

Я сняла лифчик и трусы, пыталась закрыть руками голое тело.

Любовь Семёновна, встала и разобрала диван.

- Ложись, простынь чистая, сегодня меняла.

Я легла на спину, скрестила ноги, коменда подошла и двумя руками раздвинула их. Рукой провела мне по промежности. Я почувствовала ее шершавые пальцы.

- Сухая, - как-то буднично сказала она.

Затем стала снимать с себя одежду. Я заметила ее застиранный лифчик, большая грудь упала на толстый живот и мне в ноздри вошёл запах ее непромытого женского тела. Она забралась на меня и легла. Я оказалась под ней как под бетонной плитой. Коменда открыла мне рот и засунула в него свой язык, глубоко засовывала, я уже начала задыхаться, зажатая между ее телом и кроватью, но дальше было хуже, своей толстой рукой она раздвинула мои половые губки и рывком двумя пальцами вошла в меня. Я почувствовала острую боль, как будто у меня изнутри рвали плоть. Я пыталась закричать, на глазах навернулись слезы, а коменда двигала рукой в моей девственной пизде, входя все глубже и глубже. Не знаю, сколько прошло времени, боль поутихла, Любовь Семёновна вынула руку из меня. На ее пальцах была кровь.

- И вправду целка, - она показала руку мне. Увидев мои слезы она сказала, - Ничего, зато с мальчиками легче будет.

Затем Любовь Семёновна села на край дивана, раздвинула свои ноги и сказала: - Поласкай мою девочку.

Я встала перед ней на колени и преодолевая неприязнь, высунула язык. Коменда держала меня за волосы и прижимала к своей волосатой манде.

- Давай, давай.

Я лизала, ее волосы лезли мне в рот, а я думала, это просто надо перетерпеть.

Потом она меня отпустила. Я шагала к своей комнате, сжимая ключ в руке и думала, что больше никогда не вспомню этот вечер.