На осенние каникулы гостиная Гриффиндора практически опустела. Все разъехались по домам, только неразлучная троица и несколько первокурсников остались в Хогвартсе. Для Гарри домом был Хогвартс, а не ненавистный дом Дурслей, родители Гермионы были в отпуске за границей, а Рону не хотелось получать очередной свитер и выслушать нравоучения мамы в окружении всех своих многочисленных братьев и сестры.

В обед состоялся шикарный хэллоуинский пир в Главном зале, после которого Гарри с Роном решили тайным ходом пробраться в Хогсмид, а Гермиона, не изменяя себе даже в праздничный день, отправилась штудировать учебники в библиотеку.

Рон одолжил у Фреда немного зелья старения и с его помощью в пабе «Три метлы» удалось выторговать у мадам Розмерты немало вкуснейшего сливочного пива. А когда общий градус веселья в пабе поднялся, то парням продавали даже крепкие напитки. Знатно захмелев, ребята вернулись через тайный проход в Хогвартс. Как оказалось, пьяному подниматься по передвигающимся лестницам – это то еще приключение. Весело болтая, они зашли в гостиную Грифиндора, где перед камином сидела Гермиона и листала толстенный фолиант по истории магии. Парни сидел по разные стороны от подруги и начали подшучивать над своей любимой всезнайкой, иногда переходя черту и намекая на то, что с книгами не особо поцелуешься и отпрысков от них заведешь.

– Мальчики, пожалуйста, оставьте меня в покое. Вы бываете такими противными. А сейчас от вас еще и алкоголем пахнет, почему я вообще с вами дружу, иногда сама ответить себе не могу.

– Может потому, что мы вообще единственные мальчики в Хогвартсе, которые согласны с тобой дружить? – как обычно глуповато ответил Рон.

– А и правда, Гермиона, тебе кто-то нравится из парней? – спросил Гарри.

– Не ваше дело!

Гермиона явно обиделась, завернулась в мантию и уткнулась в книгу. Тут пьяный Гарри вспомнил занятия у профессора Снегга, тихонько достал из-под полы мантии волшебную палочку, направил ее на Гермиону и крикнул: «Легилименс!». В сознание Гарри хлынули обрывки воспоминаний и фантазий Гермионы: вот она получает первое письмо из Хогвартса, вот она получает очередное «Отлично» по трансфигурации, сидит в библиотеке, одна скукота... Гарри делает моральное усилие и проникает в воспоминание, которое Гермиона явно пыталась скрыть: она в закрытом туалете на 6-м этаже стоит на коленях перед Виктором Крамом и жадно сосет его толстый член. Гарри видит это глазами самой Гермионы и ему становится не по себе от размеров члена болгарского чемпиона. Руки Крама обхватывают пышную шевелюру Гермионы, он делает несколько резких движений и кончает ей в рот. После чего задергивает мантию и убегает, оставляя Гермиону сидеть на полу и плакать вместе с Плаксой Миртл.

Гарри ошарашено смотрит на Гермиону, Гермиона в ужасе закрывает лицо руками, Рон просто смотрит на них по очереди и ничего не понимает.

– Эй, вы чего, что случилось? Гарри, что это за заклинание ты использовал?

– Рон, оказывается наша подруга-недотрога не такая уж и святая. Это с нами она просто дружит, а другим парням она дает намного больше. Но она девочка умная, находит себе кобелей с большими членами из других школ, чтобы никто слухи не пустил.

– Гермиона, это правда?

– Я.. мне... мне так стыдно, Виктор был таким вежливым, говорил приятные слова, чуть ли не жениться хотел, а потом... Ну Гарри все видел, чего мне уже скрывать. Потом он воспользовался моим ртом в туалете, сел на свой дурацкий корабль и уплыл со всеми студентами. Я его больше не видела с тех пор.

– А вы... с ним спали? Или только это?

– Нет, только это.

– То есть пока мы тут с Гарри мучаемся от нехватки женского внимания, ты, наша лучшая подруга, сосешь члены нашим врагам?

Рон, тайно любивший много лет Гермиону, не мог простить ей это предательство. Он вскочил с кресла, направил на нее палочку и крикнул «Остолбеней». Руки Гермионы вытянулись по швам, она съехала с кресла на пол и могла только испуганно смотреть на гневающегося Рона. Он резкими рывками стал срывать с Гермионы мантию, снял белье и даже туфли с носками, оставив худое красивое тело подруги полностью обнаженным.

– Я уже столько лет мечтал о тебе, любил, но думал, что учеба для тебя важнее отношений. А ты просто шлюха, которая любит большие члены? Пришло время взять то, что я хочу. Сколько можно ждать. Гарри, ты со мной или нет?

Когда Гарри увидел воспоминание о Краме, то сразу же возбудился. Но теперь он с опаской смотрел на складывающуюся ситуацию и понимал, что надо сделать выбор: остановить безумие Рона или принять в нем участие. Гарри медлил. Он медленно проходил взглядом по телу голой подруги на полу, начиная с аккуратных пальчиков на ногах, потом вдоль худых стройных ног к манящей киске и рыжему треугольнику волос на лобке, плоскому животу, любовался аккуратными холмиками грудей с острыми сосками, точеными ключицами, сердито надутыми пухлыми губами и этими пышными волосами, которые грубо держал Виктор Крам, кончая ей в рот. Гарри сам не заметил, в какой момент он начал гладить через мантию свой торчащий колом член. Рон только ухмыльнулся в ответ и сказал: «Молодец, правильный выбор».

Парни подняли недвижимое тело Гермионы обратно на кресло, придали ей обычную позу и долго изучали ее тело руками, гладя, шлепая и засовывая пальца во всевозможные отверстия. Разделись сами догола. Член у Гарри оказался длиннее, чем у Рона, но немного тоньше. Каждый из парней взял одну ладонь Гермионы в свои руки, положил себе на член и начал медленно дрочить, лапая второй ее грудь. Через несколько минут Рон залез с ногами на кресло, приоткрыл ротик Гермионы, поводил по губам членом и начал грубовато трахать ее горло. Если бы она могла, то явно начала сопротивляться такому обращению. Гарри же спустился на пол и принялся тщательно вылизывать пизденку своей давней подруги, лаская нежно-розовые губы и клитор, подключив потом и пальцы.

– Эй, Рон, а наша кукла-то потекла. Представляешь, ей даже такое нравится.

– Вот блин, настоящая магия. И чего ж она скрывала от нас это.

Насладившись вдоволь нежным ртом Гермионы, Рот спустился на пол и спросил у нее:

– Моргни два раза, если хочешь, чтобы я тебя расколдовал. Но вечер на этом не закончится, хочешь ты этого или нет. Поэтому советую расслабиться и получать удовольствие.

Гермиона дважды моргнула.

– Ладно, смотри мне.

Взмах палочкой и в тело Гермионы снова вернулся тонус и гибкость.

– Вы сволочи поганые! Нелюди! Извращенцы чертовы! Если вы всегда хотели меня, то чего ж молча дрочили по углам своих спален? Воспринимали меня как бесполое существо. Да я сама через день фантазировала о том, чтобы меня отъебал кто-нибудь из вас или преподавателей. Давайте ебите меня уже и чем жестче, тем лучше.

– Ах ты шалава, хочешь жестче?? – Гарри направил палочку на свой член и произнес «Инфлэтус», от чего его член начал увеличиваться и вырос с 15 сантиметров почти до 30 и потолстел раза в полтора. Рон восторженно охнул и подставил свой член под палочку Гарри. Еще один взмах и над Гермионой висит две здоровенные дубинки, такими маглы разгоняют всякие митинги и протесты на улицах.

– «Вингардиум Левиоса!», скомандовал Гарри своей палочке, и Гермиона взмыла на полметра в воздух.

По бедрам Гермионы стекали ее соки, ее грудь вздымалась от возбуждения и желания, она в предвкушении глазела на два гигантских члена, которые сейчас окажутся внутри нее. Даже у Виктора был меньше, а я его и на половину в рот не смогла взять.

Гермиона парила в воздухе лицом к Рону, Гарри обошел ее встал сзади. Парни взяли ее за талию и начали плавно опускать вниз, целясь двумя ее дырками на свои члены. Гермиона почувствовала, как одновременно член Рона коснулся ее мокрой киски, а член Гарри уткнулся в кольцо ее девственного ануса. Она застонала уже от предвкушения.

– Хотела жестче? Получай!

С этими словами Гарри плюнул на свой член и резким движением опустил Гермиону на себя и Рона. Все трое восторженно охнули, но в голосе Гермионы больше слышалось боли – все-таки даже волшебная задница не способна легко вместить такого монстра. Невесомую Гермиону начали двигать вверх-вниз, наслаждаясь ее узкими дырочками, теплотой ее тела и приятным запахом шампуня. Рон ласкал ее грудь, целовал в губы, а Гарри гладил ее нежную гладкую попку, целовал спину, шею, кусал уши и шептал всякие грязные и пошлые вещи. Уже через 3 минуты этой скачки Гермиона задрожала и с громким криком кончила, обмякнув на членах своих друзей.

– Рон, хочешь попробовать ее попку? Давай поменяемся. Пусть пососет мне.

Гермиону поставили раком в кресло и Рон сразу же, своим толстым членом, вошел алую попу Гермионы почти по самые яйца. Гарри, конечно, разработал, но от шланга Рона у Гермионы закатились глаза. Рону теперь не мешал Гарри рядом и он начал ебать очень быстро, иногда шлепая Гермиону по заднице и говоря тупые фразы вроде: «10 очков Гриффиндору» и «Алохомора, сучка».

Гарри в это время сгреб волосы Гермионы в охапку и держал за них голову на весу. Своих сил у Гермионы уже не осталось, она стала послушной куклой в руках двух юных волшебников. Поттер положил яйца в рот и заставил облизывать их, надрачивая массивный член над красивым лицом Гермионы. Он смотрел ей в глаза и не мог поверить в происходящее. Когда он положил член ей на язык и она стала медленно лизать толстую блестяющую головку, только что побывавшую в ее заднице, то ноги Гарри начали подкашиваться, член напрягся и начал струями выплескивать семя на язык и лицо Гермионы. Кончив, Гарри взял голову Гермионы и уже уменьшающимся членом продолжил медленно трахать ее рот, доставляя себя небывалое удовольствие.

Рон, все это время потевший над задницой главной умницы Гриффиндора, тоже начал стонать все громче и быстрее. Он подключил свои пальцы, которыми стал в такт члену трахать пизденку Гермиону. Спустя несколько минут Гермиона задрожала и кончила второй раз, теперь уже извергая так много любовного сока, словно обоссалась. Рона это завело так сильно, что он сразу же после нее вытащил член и начал выливать всю свою сперму на задницу и поясницу подруге, после чего наклонился, поцеловал ее в щеку и опустил еле живую в кресло.

Гарри с Роном переглянулись и дали пять друг другу.

– Что ж, Рон, должен признать, такого Хэллоуина у меня еще не было. Я начинаю любить этот праздник заново.

– Та не говори, я будто заново родился. Как ты думаешь, что нам теперь с ней делать? Наложить «Обливиэйт» и пусть все забудет, что сегодня было?

Гермиона, услышав это, открыла глаза и тихо прошептала:

– Пожалуйста, не надо... Это ведь так было здорово... Я буду только за, если вы захотите повторить. Только надо подождать, пока моя попка заживет. Мы ведь можем еще столько всего можем провернуть втроем, только представьте: Оборотное зелье, Мантия-невидимка, приворотные зелья. С вашими членами и моими знаниями мы можем весь Хогвартс сделать участниками наших сексуальных игр. Если первый раз у нас получился таким шикарным, представьте, что нас ждет в ближайших семестрах!

А Гермиона умеет обрадовать! Все трое задумались о радужных перспективах, начали перебирать в голове имена любимых и нелюбимых студентов и преподавателей, строить планы и козни.

– Ладно, Гермиона, иди пока в душ, смой с себя все липкое, а мы с Роном пока откроем Карту Мародеров и посмотрим, кто еще остался в Хогвартсе.

– Торжественно заявляю, что замышляю шалость и только шалость!