— Это было здорово, — сказала она, отдышавшись.

Ален Бруссар только хмыкнул, слишком запыхавшись, чтобы говорить. Вместо этого он провел кончиками пальцев по ее набухшим соскам. Он любил ее соски. Они были крошечными, окруженными маленькими светло-розовыми ареолами, но ставшие твердыми как галька, когда она возбудилась, и теперь остались такими.

— Ты помнишь, о чем мы говорили сегодня днем? — спросила она, наконец успокоив дыхание. — За обедом?

— Ага, — сказал он, не особо вспоминая.

— Что ж, — сказала она, перекатываясь на бок лицом к нему, — я думаю, у меня есть идея.

Бруссар был настороже и повернулся к ней лицом.

— Давай послушаем.

Когда она начала, ее глаза вспыхнули от возбуждения.

— Хорошо, вот сделка. — Она села, сидя в индийском стиле. Он посмотрел на ее киску, голый лобок и губы, теперь скользкие от пота, спермы и возбуждения. Он опять сфокусировался на ее глазах и поймал хитрую улыбку.

«Она заводит меня больше, чем любая из них, — подумал он. — В ее теле так комфортно, наблюдая его и зная, как его возбудить».

— Сконцентрируйся, Ален, — сказала она. — Это важно, и это сделает нас единым целым.

Он посмотрел на нее и кивнул.

— Хороший мальчик, — насмехалась она. — Итак, каждый день мы начисляем проценты. Каждый день. По всем депозитам, инвестициям, ипотечным кредитам, краткосрочным и долгосрочным коммерческим бумагам. По всему этому, и мы делаем это каждый… каждый… день.

Он кивнул.

— Да. И что?

— Вплоть до десятитысячной доли цента, верно?

Он кивнул.

— Что ж, позволь мне спросить тебя кое о чем. Когда ты получаешь выписку по сберегательному счету, показывает ли она доли цента? Или там только полные центы?

— Только центы.

Она кивнула.

— Совершенно верно. В твоем заявлении написано, вроде, двенадцать долларов тридцать четыре цента, верно? — Он кивнул. — Не двенадцать целых, запятая три четыре два девять шесть три, верно? — Он снова кивнул, не понимая, к чему она клонит.

Ее улыбка стала шире. Ей нравилось подыгрывать ему вот так, но он терял терпение, желая заглянуть между ее ног.

— Ты бы никогда не узнал, если бы кто-нибудь снял дробную часть центов, не так ли? — Он открыл глаза, осознавая важность того, что она говорит.

— Итак, мы создали фиктивную учетную запись, перенаправляем все эти доли цента с каждой отдельной учетной записи — каждый божий день — на фиктивную учетную запись. Затем мы автоматически переводим баланс фиктивного счета на пронумерованный счет, например, в Швейцарию или Кайманы. Это всего лишь дробные части, но…

Он закончил думать о ее словах, не в силах сдержать волнение.

— Но на миллионах счетов каждый божий день это… Господи Иисусе, это — целое чертово состояние.

Она кивнула, довольная собой.

— На самом деле, это около девятисот тысяч в месяц плюс-минус, — сказала она. — В некоторые месяцы дроби в среднем будут ниже, в некоторые — выше. Но в среднем мы увидим девятьсот тысяч в месяц.

Он кивнул, все мысли теперь были о сокровищах, которые они собирались накопить, а не о сокровищах между ее ног.

— Но можно ли это сделать? Я

имею в виду, я уверен, что это можно как-то сделать. Но разве нас не поймают? Кто проверяет это дерьмо? И, честно говоря, я не разбираюсь в компьютерах.

Она кивнула и закусила губу.

— Ну, выкладывай, — сказал он.

— Что ж, у нас есть ты, чтобы прикрыть нашу задницу. Ты — старший вице-президент по коммерческим бумагам, поэтому обычно ты подписываешь переводы за границу.

— Ага, — сказал он. — И это порождает первую проблему. Нам придется создать массу новых учетных записей, а не одну. Система будет активировать флажкии налоговой службы при любых ежедневных переводах с одной учетной записи на сумму, превышающую десять тысяч долларов. Так что, на всякий случай нам придется создать четыре или пять учетных записей.

— Хорошо, — согласилась она. — И у нас есть я. Я — аудитор. Не большая шишка, заметь, но я могу следить за всем там. Итак, у нас есть две базы из трех. У нас есть деньги, мы прикрыты, и мы можем скрыть следы. Теперь нам нужен кто-то, чтобы взломать компьютерную безопасность и запрограммировать систему на то, что нам нужно. — Она подняла брови, глядя на него. — Есть идеи?

Впервые он почувствовал улыбку на лице.

— Думаю, да, — сказал он. — И мы идем прямо к вершине.

— Ричардс? — спросила она.

Бруссар кивнул.

— Это идеально. Он лучший, поэтому и занимается электронной охраной. Он — чертов гений, как, я слышал, о нем говорит Дженсен.

— Но сделает ли он это? Я думала о ком-то более… ну не знаю… уязвимом.

Бруссар потер руки.

— О да, при правильном соблазнении он это сделает. Он только что развелся. Я слышал, как он говорил в столовой для руководителей, что его раскрутили на содержание ребенка и алименты. Ему нужны деньги.

Она нахмурилась.

— Да, но будет ли он участвовать в этом? Я имею в виду, если нас поймают, мы отправимся в тюрьму. И будем разорены в профессиональном и финансовом отношении.

— Ты уже струсила?

— Черт возьми, нет, — сказала она. — Я знаю риски, но я готова их принять. И ты их знаешь, но тебя это не останавливает. Шансы на то, что нас поймают, невелики, особенно с учетом всех баз, но шанс все же есть. И он величиной с мышиное дерьмо. Он испугается до усрачки, независимо от того, насколько малы шансы быть пойманным.

— Вот где входишь ты, — сказал Бруссар. — Видишь ли, он тоже одинок. И я видел, как он смотрит на тебя. Если мы правильно сыграем, ты обернешь его вокруг пальца через несколько недель.

Она нахмурилась, обдумывая, что это значит. Бруссар рассмеялся, придя к этой мысли.

— Подумай об этом, — сказал он, — это будет похоже на трах девственницы в старшей школе. У тебя будет собственный маленький секс-раб для собственного удовольствия. Обучи его делать то, что ты хочешь.

Она рассмеялась в ответ.

— У меня уже был один такой, — сказала она. — Он позвонил моему мужу.

— Тогда как насчет еще одного секс-раба? — Он протянул руки к ее голове и резко дернул ее — вместе с этим чудесным ртом — к своей теперь пульсирующей эрекции. — Я позабочусь о том, чтобы были удовлетворены другие твои потребности, — сказал он, в после застонал, когда его член опустился до глубины ее глотки…
• • •
Ален был прав: Джефф Ричардс был потерянным щенком. Его развод стал тяжелым финансовым бременем, которое потребовало от него отказаться от половины своего чистого дохода на пособие на ребенка и алименты, он был вынужден переехать из своего дома с пятью спальнями на Северном берегу в квартиру с одной спальней за городом, и ни с кем не спал больше года.

Сначала ее действия были тонкими. Улыбка, легкие прикосновения к руке, склонение к нему для получения ответов на ее безобидные вопросы. Через две недели она сидела с ним в столовой для руководителей и весело болтала о работе, музыке, фильмах и искусстве. Вскоре она сидела с ним каждый день, и разговоры стали более личными. Когда он сказал ей, как был подавлен своим разводом, она даже едва сдерживала слезы, поглаживая его по руке.

Соблазнение было завершено через месяц после начала. Они вместе уходили из офиса, и она пригласила его прокатиться по берегу озера. Тридцать минут спустя, погладив его по бедру и пробормотав, что она сочувствует его продолжающимся рассказам о постигшем горе, они припарковались в дальнем углу парковки лесного заповедника, подальше от других автомобилей и посторонних глаз.

— Джефф, — сказала она почти шепотом, — я хочу для тебя кое-что сделать.

— Что? — смущенно спросил он.

Ей это нравилось. Он не двинулся с места, и она поняла, что он ничего не будет делать, даже если она окажется рядом с ним совершенно голой.

— Я хочу помочь облегчить твою боль, — сказала она, а ее пальцы пробежали по растущей выпуклости на его штанах.

Он вскрикнул, почти пискнул.

— Но… но… ты замужем, — пробормотал он.

Она опустила голову и закрыла глаза. Ее голос стал тише.

— Я знаю, — сказала она. — Но дело не в этом. Я хочу помочь тебе, и никому не следует об этом знать. Я… ну… эта боль, которую ты испытываешь последние несколько недель, я ее чувствую…

Она прижалась к нему, обняв одной рукой, а другой легко проводя по его выпуклости. Через минуту он обнял ее в ответ, легко пробегая губами по ее мягким светлым волосам.

— Я не могу это объяснить, — сказала она, — но просто должна это сделать. Ты стал… кем-то особенным для меня… Пожалуйста.

Она расстегнула его ремень и пуговицу брюк, затем расстегнула молнию. Протянув руку, она вытащила его член из ширинки его боксеров и уставилась на него. Она улыбнулась. Он был огромен. Опыт научил ее, что в реальном сексе размер не имеет большого значения, если только он уж совсем не маленький. Нет, техника была гораздо важнее. Тем не менее, это было чертовски возбуждающе, и она была рада видеть, что Джефф Ричардс определенно был намного больше среднего среди остальных мужчин.

— Я не знаю, — сказал он, его дыхание стало более частым.

«Но его тело знает», — поняла она. Его член пульсировал от толчков крови, а бедра поднимались к ее опускающемуся рту.

Она взяла его в рот, медленно скользя губами вверх и вниз, при этом всасывая. Своей рукой она крепко обхватила основание его члена и начала поглаживать его вверх и вниз одновременно со своим ртом, чувствуя учащение его пульса и слыша, как его дыхание сокращается до резких вздохов.

— Я уже очень близок, — предупредил он чуть более чем через минуту.

В ответ она набрала скорость движения руки и рта, вбирая его глубже и всасывая сильнее.

— Боже мой, — простонал он, выстреливая потоком ей в глотку…

В ответ она прижалась губами как можно глубже, чувствуя его сперму на задней стенке горла и вокруг головки его члена. Она попыталась сглотнуть как можно быстрее, но его наполнение было слишком сильным, и она почувствовала, как жидкость стекает с ее губ на щеки и подбородок.

— Спасибо, — прошептал он, когда она отпустила его и посмотрела вверх. Он полез в карман брюк, достал носовой платок и лизнул его конец. Затем, когда она села и посмотрела на него, он смахнул сперму с ее лица.

— Нет, — сказала она, когда он закончил, наклонившись, чтобы поцеловать его, — это тебе спасибо.

Три недели спустя они лежали вместе в кровати в его тесной квартире. Она провела предыдущие недели, скача на нем как никогда в его жизни и сея семена их плана в его голове. Она знала, что теперь он пристрастился к ней, и дошел до того, что убьет за нее, если она попросит. Пришло время удара, и она подогрела его минетом.

Пообещав ему, что они смогут с деньгами сбежать вместе и никогда не быть найденными, она рассказала ему план и что ему нужно было делать. Ричардс сначала сопротивлялась, но она продолжала.

— Ты прав, — сказала она. — На самом деле, нам не нужно так много, чтобы быть вместе. — Она погладила его размягченный член. — Все что нам действительно нужно, это спальня и хорошая крепкая кровать.

Она видела, как при этой мысли загорелись его глаза.

— Но если ты не хочешь выплачивать пособие на ребенка и алименты всю оставшуюся жизнь этой обманчивой шлюхе, которая погубила тебя, нам придется уехать подальше, создать новые личности и иметь достаточно денег, чтобы жить, пока мы все будем готовить к нашей новой жизни.

— А как насчет твоего мужа? — ответил он.

— Я не могу больше с ним оставаться, — ответила она, пытаясь вызвать у себя на глазах слезы и приближаясь к нему. — Он — сволочь, изменяет мне со всем, что движется. Но теперь у меня есть ты. — Она провела пальцами по его груди, дразня его соски. — Я просто хочу быть счастливой, а для этого мне нужен ты.

Она посмотрела ему в глаза.

— Пожалуйста, Джефф, пожалуйста, скажи мне, что ты сделаешь это. Когда у нас будет достаточно денег, мы сможем вместе уехать. — Она поцеловала его грудь. — Навсегда.

Он вздохнул, и она поняла, что он — ее.

— Хорошо, — сказал он. — Но сначала…

Он толкнул ее на спину и наклонился, начав серию поцелуев и быстрых лизаний от ее шеи, вокруг груди, затем к ее животу, сосредоточившись на нем.

— Хватит дразнить, — всхлипнула она, потянув его голову к себе вниз.

Он подчинился, и она застонала долго и тихо, когда его язык начал кружить по ее клитору.

«Боже мой, — подумала она, — Ален был прав. Он очень хорошо умеет доставлять мне удовольствие. Может быть, ей бросить Алена, когда все это закончится, и сосредоточиться на том, чтобы сделать Джеффа Ричардса идеальным ходячим дилдо».
• • •
Она видела его машину, когда въезжала в гараж, но сейчас не хотела видеть его. Нет необходимости в конфронтации.

— Привет, Дебора, — сказал он сзади, напугав ее.

Она замерла.

— Ален, — ответила она, повернувшись и увидев его, прислонившегося к стойке для завтрака.

— Где ты была?

Теперь, не в силах избежать разговора с ним, она положила сумочку на стойку и подошла к холодильнику, взяв воду в бутылках и отвинтив крышку.

— Я спросил, где ты была, — настаивал он.

Она сделала глоток из бутылки, прежде чем взглянуть на него и ответить:

— А тебе какое дело?

— Ты — моя жена.

Она фыркнула.

— Что, сегодня нет свободных подружек?

Выражение его лица в мгновение ока изменилось с холодного на горячее.

— Я же сказал тебе, что подруг нет. Господи Иисусе, уже семь лет никого не было, с тех пор как ты поймала меня и…

— А как же твоя шлюха месяца?

Он ничего не сказал, просто сжал челюсти и попытался пристально смотреть на нее.

— В самом деле, Ален, пожалуйста, не выставляйте меня дурой.

— Если ты думаешь, что у меня все еще роман с…

— Романы, милый, — сказала она, улыбаясь. — Множественное число.

— Хорошо, — отрезал он, — романы. Если ты думаешь, что у меня все еще есть романы, тогда почему ты все еще здесь? Почему бы тебе просто не бросить меня и не двигаться дальше.

Она отпила воды и посмотрела на него. У них этот разговор был и раньше, слишком много раз, чтобы сосчитать.

— Я — католичка, — сказала она. — Ревностная католичка. Ты это знаешь. И что еще хуже, папа еще больший католик. Так что, я должна быть хорошей женушкой, не замечать твои проступки и оставаться на твоей стороне.

— Он никогда не отрежет тебя, — сказал Бруссар. — Ты это знаешь. Ты — его маленькая принцесса.

Он подчеркнул принцессу, и Дебора почувствовала, как ее кровь приливает к лицу.

— Нет смысла рисковать, правда? Не тогда, когда брачный договор ставит тебя на колени. Так что, ты просто продолжай жить своей жизнью, а я буду жить своей, и они никогда не встретятся..

Прежде чем продолжить, она сделала еще один глоток из бутылки с водой.

— Но будь уверен, — сказала она, — как только он уйдет, ты — тоже.

— Так ты трахаешься с кем-то еще? — спросил он. Зловещая улыбка скривила его губы. В сочетании с гривой темных волос с проседью он выглядел диким. На мгновение она вспомнила сильное влечение, которое первоначально привлекло ее к нему двадцать лет назад. Потом подумала о том, каким настоящим ублюдком он оказался, и приятные воспоминания испарились.

— Я спросил, трахаешь ли ты кого-нибудь еще? — повторил он.

Она лишь улыбнулась в ответ.

Он засмеялся.

— Ты — фригидная сука, наверное, тебя годами не трахали.

Ее улыбка стала только шире:

— Хочешь поспорить?

На его лице промелькнула ярость, и он был уже за углом и бросился к ней, прежде чем она смогла убежать.

— Это то, что вы делаете? — сказал он, разрывая ее блузку и грубо сжимая ее грудь. — Ты трахала кого-то другого? Отдала это профессионалам тенниса и сантехникам?

Она пыталась оттолкнуть его, но он был для нее слишком силен.

— Может быть, я покажу тебе, кто здесь король, — продолжил он, теперь крепко сжимая ее предплечье одной рукой и пытаясь расстегнуть пояс и спустить штаны другой. — Может быть, хороший секс удержит поставит тебя на место.

Он проигнорировал ее пощечины и царапины, залезая под юбку и срывая с нее трусики, прежде чем толкнуть ее на пол и залезть на нее, ткнув своим членом в ее центр…

— Отвали от меня, — кричала она, тщетно борясь с его весом и чувствуя, как его член прижимается к ней и влезает в нее. Она была сухой, но принятый ранее ею груз, все еще просачивающийся после полуденного веселья, сводил к минимуму боль, когда он начал толкаться.

— Ты чертовски мокрая для того, кто этого не хочет, — сказал он, увеличивая темп толчков.

Прекратив борьбу, она начала смеяться.

— Что, черт побери, тут такого смешного, — прорычал он.

— Я промокла не от тебя, жалкая свинья, — сказала она, глядя ему в глаза и теперь отвечая на его толчки поднимающимися бедрами.

В его глазах появилось понимание.

— О, да, дорогой, — сказала она, сопротивляясь ему. — Каково это болтаться в жидкости после четверых? Не двоих, дорогой. Четверых. Скользить в чужой сперме? — Она почувствовала, как он опадает внутри. — Что случилось? Недостаточно трения? Меня слишком сильно растянули, чтобы ты что-то почувствовал? Потому что, я говорю тебе, это было как если бы тебя трахнули бейсбольной битой.

С ревом он оттолкнулся от нее и натянул штаны. На мгновение ей показалось, что она зашла слишком далеко. Затем она увидела, как его черты смягчаются, а в его глазах проявляется мертвый взгляд.

— Ты — долбаная шлюха, — сказал он и вышел из комнаты, оставив ее на полу в трусиках до щиколоток и в юбке, сбившейся под задницу.

Она рассмеялась вслед его уходящей спине.
• • •
Час спустя Бруссар заперся в своем кабинете, глядя на изображения на экране перед собой.

«Почему я такой злой?» — думал он, наблюдая за происходящим на экране. Его мысли заглушал диалог героев, но он знал этот диалог наизусть.

«Она мне изменяет, ну и что? Я изменял ей в течение многих лет — не имел никакого интереса трахать ее в течение многих лет — и Бог знает, что даже ледяной королеве нужно было время от времени ч кем-нибудь переспать».

Его разум снова переключился на экран. Это была его любимая сцена.

— Нет, — умоляла его стройная блондинка. — Пожалуйста, не это.

— Да, — говорил он на экране, его губы беззвучно двигались вместе с диалогом. — Это.

Он наблюдал за собой на экране, его разум вновь переживал моменты, когда он медленно проталкивал свой член в сжимающийся анус женщины. Его член стал тверже, когда он услышал, как на экране усиливаются ее вопли.

«Я знаю, почему, — возобновились его мысли, в то время как он наблюдал, как изображение члена на экране продолжает путешествие глубоко в тугую задницу женщины. — Потому что она моя. Дебора — моя, и это моя работа — трахать жен других мужчин, а не работа моей жены — трахать других мужчин».

— Не волнуйся, Карен, — сказал он на экране, — боль скоро пройдет.

«И она должна была мне указать, что то был член побольше», — подумал он, пытаясь теперь выбросить эти мысли из головы. Он почувствовал приступ боли, обеспокоенный тем, что ей было лучше где-то в другом месте, чем с ним. Он почувствовал, что его эрекция утихает, и попытался снова сфокусироваться на экране, сосредоточившись на диалоге.

— Пожалуйста, — взмолилась блондинка. — Я никогда… он никогда там не был… это слишком больно.

— Карен, — отрезал он, — вот что тебе нужно сделать, чтобы сохранить работу. Понятно?

Она заплакала в ответ, и при этом его ослабевшая эрекция вновь начала расти.

Это было его любимым. Из всех, даже лучше Сьюзан Флауэрс из аудита, это определенно было его любимым.
• • •
Бенджамин Брэдфорд чувствовал себя неуютно. Конечно, он бывал на этих вечеринках и раньше, но никогда не подходил. Даже с Дженнифер рядом с ним, представляя его воротам из Дженсен Нэшнэл Бэнк и с гордостью заявляя об успехе своего бизнеса и о том, какой замечательный, сексуальный, умный мужчина он был, он все еще никогда не чувствовал себя комфортно.

Их окружали младший и старший вице-президенты, их более сотни, и их супруги. Все были одеты прямо из магазина Рrеррiеs RUs: дизайнерские брюки чинос, сшитые на заказ синие оксфордские рубашки на пуговицах и итальянские лоферы за тысячу долларов без носков. Женщины были также одеты в легкие хлопковые блузки, плиссированные шорты или капри, со вкусом сделанные кожаные сандалии и со вкусом выбранные дорогие украшения. А вот и Брэд, в доке и рубашке для гольфа, часы Ситизен ЭкоДрайв, а не Ролекс.

Однако Дженнифер его не заметила и не старалась. Она по-прежнему гордо демонстрировала себя своим коллегам по работе, идя рука об руку с Беном, и легко болтала со всеми ними.

— Бен, — сказала она, — я бы хотела, чтобы ты познакомился со Сьюзан Флауэрс и ее мужем Кларком.

Бен повернул голову, и его глаза расширились.

— Привет, Бен, — сказал Кларк Флауэрс, протягивая идеально ухоженную руку и крепко пожимая руку. — Кларк Флауэрс.

Бен пожал протянутую руку, но его глаза были прикованы к Сьюзан.

— Бен, милый, — хихикнула Дженнифер, — ты засмотрелся.

Он прочистил горло и попытался засмеяться, но получилось задыхающееся бульканье.

— Я знаю, — сказал Кларк, — странно, не так ли?

Бен кивнул. Сьюзан Флауэрс и Дженнифер могли быть близнецами. Почти одного роста, около метра шестидесяти восьми, обе стройные, голубоглазые, с короткими светлыми волосами.

— Видите что-то, что вам нравится? — Сьюзан засмеялась, протягивая руку и пожимая Бену.

Его взгляд скользнул по ее телу, затем повернулся и осмотрел на Дженнифер с головы до ног.

— Вау, — сказал он. — Вы двое были разлучены при рождении?

Все засмеялись.

— Иногда в офисе становится тяжело, — сказала Сьюзан. — Люди постоянно принимают нас друг за друга. И я думаю, что Дженнифер здесь иногда пользуется этим, не так ли, дорогая? — Она положила руку на предплечье Дженнифер.

Дженнифер усмехнулась в ответ.

— Если они хотят думать, что это старший вице-президент, отвечающий за аудит, а не я — скромный младший вице-президент, тогда кто я такая, чтобы их смущать?

— Иди, девочка, — сказал Кларк.

— О, милый, посмотри, — сказала Сьюзан, указывая через плечо Бена. Бен повернулся, чтобы проследить за ее пальцем, когда она сказала: — Это Ален из Коммершиал Пэйпер. Я хотела вас двоих познакомить, помнишь?

— Конечно, — сказал Кларк, повернувшись к Бену и кивнув, прежде чем последовать за женой.

— Кто такой Ален? — спросил Бен, снова повернувшись к Дженнифер.

Прежде чем ответить, она заколебалась.

— У него плохие новости, — прошептала она.

Взгляд Бена вернулся к Бруссару.

— Как так?

— О нем плохо говорят. Держись от него подальше.

Он кивнул.

— О ком плохо говорят? — спросил громкий голос.

— О, Бен, — сказала Дженнифер, потянув его за руку, чтобы привлечь его внимание, — это мистер Дженсен.

— Пожалуйста, Дженнифер, просто Гораций, — сказал он.

Бен посмотрел на человека перед ним, президента и главного исполнительного директора Дженсен Нэшнэл Бэнк. Он был невысокого роста, на пару-тройку сантиметров ниже, чем Дженнифер, и сложен как борец. У него была пышная грива серебристых волос, острое лицо с плотным загаром, квадратная линия подбородка, которая соответствовала его квадратной фигуре, и мерцающие карие глаза. Бен предположил, что ему шестьдесят, но он мог иметь разницу на десять лет в любую сторону. В любом случае, он был в хорошей форме, крепкий и сильный для такого невысокого человека. И в отличие от всех остальных, он был одет в выцветшие джинсы Ливайс и футболку Чикаго Буллс.

— Гораций, — сказала Дженнифер, — это мой муж, Бенджамин Брэдфорд.

— Бенджамин, — сказал Дженсен, железной хваткой пожав руку Бена, — я — Гораций Дженсен. Рад, наконец, встретить человека, стоящего за постоянным счастьем нашей маленькой Дженнифер.

— Пожалуйста, сэр, — сказал Бен, — просто Бен. И я рад, наконец, познакомиться с единственным мужчиной, который, по-видимому, понимает, что Дженнифер — особенная женщина.

Дженсен приподнял бровь.

— Да?

— Да, сэр, — продолжил Бен. — С тех пор, как я впервые встретил ее, я понял, что она особенная, но у вас-то тысячи сотрудников, а вам все же удалось продвинуть ее по служебной лестнице быстрее, чем большинство других, так что, я знаю, что вы тоже это заметили.

Дженсен усмехнулся, а Дженнифер толкнула мужа кулаком в руку.

— Брось, Бен, — сказала она, хотя радость в ее глазах говорила об обратном.

— Чем ты зарабатываешь на жизнь, Бен? — спросил Дженсен, делая глоток из своего бокала.

— Я — аналитик системной безопасности.

Брови Дженсена приподнялись.

— А что делает аналитик системной безопасности?

Бен прочистил горло.

— Что ж, сэр, мы взламываем защищенные компьютерные системы.

— Так ты — профессиональный хакер?

— Что-то вроде этого, — сказал Бен, отпив пива, прежде чем продолжить. — Нас нанимают компании — в основном банки, но и другие компании — чтобы попытаться взломать их системы мэйнфреймов. Мы подходим к ним со всех сторон, чтобы увидеть, насколько безопасны их системы. В теории, если мы не сможем этого сделать, вы, вероятно, защищены лучше других. Однако, если мы взломать сможем, то далее работаем с компанией над созданием протоколов и функций безопасности.

Дженсен кивнул, задумавшись на минуту, прежде чем заговорить:

— Вы можете минутку подождать здесь?

— Конечно, — сказал Бен.

— Милый, — прошептала Дженнифер ему на ухо, — я думаю, ты привлек его внимание.

— Было бы хорошо, — сказал Бен, обернувшись назад и увидев выражение ее лица. Его было трудно прочитать. Она была взволнована? Нервничала?

— Обещаю, — сказал он, — я не буду тебя впутывать, хорошо?

Она кивнула.

— Я знаю детка.

— Бен, — сказал Дженсен, возвращаясь с высоким, худым, темноволосым мужчиной лет тридцати с небольшим. — Бен, это Джефф Ричардс, начальник службы электронной безопасности.

Бен и Ричардс пожали друг другу руки.

«Он выглядит нервным», — подумал Бен. Взгляд Ричардса был обращен на Дженнифер.

— Привет, Дженнифер, — пробормотал он.

— Привет, Джефф, — сказала она.

— Бен — системный аналитик, — сказал Дженсен. — Вы когда-нибудь слышали об этом?

— Конечно, — ответил Ричардс. — Их нанимают для оценки целостности системы безопасности.

— У нас есть такой?

Ричардс покачал головой.

— Только я и наши люди, — сказал он, раздраженно полядывая на Бена.

«Он полагает, что его людей достаточно», — подумал Бен.

— Думаешь, этого достаточно? — спросил Дженсен, читая мысли Бена.

Прежде чем Дженсен успел ответить, вмешался Бен.

— Нет, — сказал он, — этого никогда не бывает достаточно. — Увидев вспышку гнева на лице Ричардса, Бен продолжил. — Послушайте, я уверен, что вы более чем квалифицированы. Черт, вы, вероятно, лучше справляетесь с моей работой, чем я. Проблема в том, что вы смотрите на все только со своей точки зрения, с точки зрения обеспечения безопасности системы. Без сомнения, вы в курсе всех новых трюков. Вы читаете руководства и публикации и при необходимости корректируете систему. Но с этим есть проблема.

Ричардс впился в него взглядом, но Дженсен был заинтригован, размышляя над тем, что сказал Бен. Бен знал, что он — его, и подождал минуту, прежде чем продолжить.

— Проблема в том, — сказал Бен, — что новая техника взлома уже использовалась, прежде чем кто-либо мог опубликовать что-либо о ней.

Дженсен кивнул, соглашаясь с выводом.

— Имеет смысл, не так ли? — Он подтолкнул Ричардса, теперь выглядящего словно пружина, готовая развернуться.

— Да, — пискнул он, прочищая горло, прежде чем продолжить. — Да, это имеет смысл. Но как мы узнаем, что вы это сделали? И что вы ничего не испортите, если вам удастся попасть внутрь.

Бен рассмеялся.

— Потому что я дам вам полный аудиторский отчет, — сказал он. — И потому, что если я что-нибудь накосячу, или меня поймают за чем-нибудь незаконным, я потеряю свой бизнес и попаду в тюрьму. Вот почему.

— Твой бизнес? — сказал Дженсен. — Ты работаешь на себя?

Бен кивнул.

— У меня, конечно, есть сотрудники. Их четверо. Все специалисты, все хорошо обученные, и все честны, как божий день. Мистер Дженсен, мы хороши в том, что делаем, и я рекомендую вам дать нам попробовать.

Бен посмотрел на Дженнифер, которая улыбнулась ему, прежде чем он продолжил.

— Если вы не хотите использовать нас или считаете, что наши затраты выходят за рамки нормы, я все же рекомендую вам нанять кого-нибудь для аудита вашей системы. Я буду рад порекомендовать несколько очень хороших фирм.

Дженсен улыбнулся ему.

— Я не думаю, что это будет необходимо, сынок, — сказал он. Он вытащил карточку из кармана и протянул Бену. — Сначала позвони мне, подумай в понедельник, и мы назначим время для встречи и обсудим детали. Но мне нравится то, что я слышу, и я бы предпочел оставить это дома. Верно, Дженнифер?

Она обняла Дженсена, которого сначала смутила внезапная демонстрация эмоций.

— Спасибо, Гораций. Вы не будете разочарованы, я обещаю.

Что Бен увидел на лице Ричарда, когда Дженнифер обняла Дженсена? Гнев? Ревность? Похоть? Он не мог сказать, но это заставило его нервничать.

Он смотрел, как Ричардс шагает по лужайке к Бруссару и Сьюзан Флауэрс. Когда все трое оказались вместе, Ричардс заговорил, и Бен увидел, как три пары глаз повернулись и уставились на него. Он отвернулся, смущенный тем, что его застукали.
• • •
Дженнифер вошла в парадную дверь и положила сумочку на стойку рядом со шкафом.

— Я дома, — позвала она, услышав голоса в задней части дома.

— В гостиной, — позвал Бен.

— Мамочка, — закричали в унисон близнецы, и она услышала их неуклюжий топот, когда они побежали искать ее.

— Привет, детки, — сказала она, наклоняясь и беря по близнецу в каждую руку.

— Мы с Эшли читаем, — сказала Эллисон.

— О, правда? — ответила Дженнифер, обращаясь к Эшли. — Это так?

Эшли торжественно кивнула.

— Книгу Хортона.

— Хортон слышит ктошек?

Эшли снова кивнула и прошептала:

— Это моя любимая.

— Нет моя, — закричала Эллисон. — Мне нравится Сэм, мне.

— Что ж, мне нравятся они оба, — ответила Дженнифер.

— Хорошо, — сказал Бен, улыбаясь, подходя и беря Эшли из ее рук. — Тогда ты сможешь почитать им перед сном «Зеленые яйца и ветчину».

Дженнифер улыбнулась, а он наклонился и поцеловал ее в щеку. Они пошли на кухню ужинать.

— Как работа, милая? — спросил он позади нее.

— Долгая. — Она взглянула на часы на плите. Восемь десять.

— Ты знала, что работа ветеринаром оставит больше времени, — сказал он. Он посадил Эшли в ее высокий стул и придвинул его к столу, прежде чем повернуться и мягко взглянуть на нее. — Тебе не обязательно продолжать делать это, знаешь ли.

Она устало улыбнулась ему.

— Я знаю, Бен. Я хочу быть с тобой. — Она крепче прижала к себе Эллисон. — И с вами, маленькие чудовища. — Эллисон хихикнула, покачиваясь, когда ее усаживали на высокий стул. — Но это будет всего лишь шесть или восемь месяцев. Затем я отключусь от системы, отключусь от работы и от всего остального, чем занимаюсь сейчас. Тогда вернется моя жизнь; вернутся наши жизни.

Он только кивнул, прежде чем повернуться, чтобы поставить тарелки и подать еду. Этот разговор был у них в течение прошлого года, и она знала, что Бен теряет терпение. Тем не менее, если бы он мог просто потерпеть еще какое-то время, месяцев через десять, все бы уладилось, и они могли бы вернуться к нормальному состоянию.

— Что приготовила для нас сегодня Тереза? — спросила она, пытаясь поднять настроение.

— Пирог тамале, — сказал он, выкладывая запеканку на тарелки.

Дженнифер засмеялась.

— Тебе и правда требуется время от времени просить ее приготовить простую еду. Все эти мексиканские блюда вызывают у меня язву.

Бен поставил тарелки перед девочками, и обе начали засовывать еду в рот. Он повернулся, обнял Дженнифер и сказал:

— Они, кажется, не возражают. Кроме того, это то, что получаешь, нанимая латиноамериканскую няню. Мексиканская еда и двуязычные дети.

— В следующий раз я найму французскую няню, — прошептала она ему на ухо, обнимая его в ответ, наслаждаясь ощущением его рук и тела, обнимающих ее.

— Нет проблем, — сказал он, наклоняясь и касаясь губами и языком ее уха. — Французский — это хорошо, — услышала она его смешок, когда электрический ток с его губ вошел в ее мозг.

— Вы, мужчины, все свиньи, — засмеялась она, отталкивая его и ставя тарелки на стол.

Садясь, она вздрогнула от боли.

Бен заметил ее гримасу и приподнял брови.

— Упала на работе, — объяснила она. — Мокрое пятно на полу. Я тяжело приземлилась и, кажется, ушибла копчик.

— Ты в порядке?

Она услышала тон и увидела сочувствие на его лице.

— Я буду в порядке, — заверила она его. — Просто дай мне несколько дней до нашей следующей… тренировки.

Он сверкнул улыбкой.

— Хорошо. Но всего несколько дней.

Она улыбнулась в ответ и начала есть.

— Так вы встречался сегодня с мистером Дженсеном? — спросила она.

Он кивнул, ухмыляясь.

— И?

Его улыбка стала шире.

— Я получил ее. Начну в ближайшее время, после того как закончу с некоторыми работами, соберу команду и проинструктирую.

— Как скоро? — спросила она.

Он покачал головой.

— Не скажу. Не хочу, чтобы ты случайно кого-нибудь предупредила.

— Достаточно честно, — сказала она, отодвигая в сторону почти несъеденную тарелку. — Но ты заключил хорошую сделку?

Он с энтузиазмом кивнул.

— О да, у нас все в порядке. Очень хорошая сделка.

— Не будь слишком жадным, дорогой, — предупредила она. — Помни, я там работаю.

Он посмеялся.

— Это не моя заслуга, — сказал он. — Должно быть, Дженсен провел за телефоном все выходные. У него были расценки от всех остальных, он узнал, сколько все они берут. Когда узнал, что я прошу меньше, он настоял на более высокой ставке. Я пытался с ним спорить, но он настаивал. Сказал, что пока я буду хорошо работать, он будет платить мне справедливую цену. Если он недоволен, то будет платить более низкую ставку — стандартную — но собирается платить высокую цену, если посчитает, что работа стоит высокой цены. Думаю, — это своего рода бонус.

Ее глаза расширились.

— И ты думаешь, что сможешь сделать все на высшем уровне?

Он кивнул.

— Я гарантирую.
• • •
Джефф Ричардс наблюдал за монитором, в то время как Бенджамин Брэдфорд вышел из лифта и подошел к столу жены. Он наблюдал на экране, как она улыбнулась ему, а Бен наклонился и поцеловал ее в щеку. Она потрепала его по волосам и что-то ему проворковала. Он засмеялся, и Ричардсу захотелось, чтобы вместе с изображением у него был звук.

— Присматривайте за ним, — указал Ричардс мужчине и женщине, сидящим перед мониторами. — Делайте заметки. Куда бы он ни пошел в этом здании, я хочу это знать. Он идет пописать, я хочу знать размер его члена, понятно?

Они кивнули и начали делать заметки.

— Он — специалист по безопасности, — продолжил Ричардс. — Если он попадает в эту систему, мы все можем остаться без работы. Понятно?

Они кивнули, стали писать быстрее и более пристально вглядываться в экран. Они наблюдали, как Бен оглядел комнату, что-то говоря Дженнифер, которая выходила из своего компьютера и потянулась к своей сумочке. Затем они следовали за Беном от монитора к монитору, когда он оставил Дженнифер за ее столом, чтобы пойти к выходу, следуя к мужскому туалету. Они наблюдали за ним в мужском туалете — как облегчается, перед тем как вымыть руки и расчесать свои светло-каштановые волосы — и смотрели, как он покидает мужской туалет. Затем они внимательно последовали за ним, пока Дженнифер проводила для него экскурсию по своему отделу, прежде чем отвела его обратно к лифту, откуда он и пришел. Наконец, они заметили, что Бен и Дженнифер выходят из лифта на первом этаже и далее — из здания.

Никто из троих не обратил внимания на невысокого роста афроамериканца-уборщика, затащившего свою тележку в кладовку и исчезнувшего на двенадцать минут, а затем снова появившегося и поплетшегося обратно по коридору к другим офисам.
• • •
Бен сидел в своей рабочей студии, пристально глядя на экран компьютера перед собой. Рон Вашингтон подключил компьютер размером с ладонь к системным линиям, проходящим через кладовку, и теперь это маленькое чудо современной технологии вело передачу на офисный компьютер Джеффа. Он находился у портала в систему, пытаясь решить, с чего лучше начать.

Во-первых, ему нужно было выбрать цель. Чей пароль он должен искать при проникновении в систему? Он улыбнулся. Бруссар, высокомерное, ухмыляющееся дерьмо, бывшее, как сказала Дженнифер, плохой новостью.

— Что ж, — подумал Бен, — давай посмотрим, есть ли правда в этих слухах. — В поле «Имя пользователя» он набрал Вrоussаrd. Компьютер сказал ему, что не распознал имя пользователя. Он набрал АВrоussаrd. Опять не опознано. Он кивнул. Это было стандартно. В такой большой компании, как Дженсен Нэшнэл, существует огромное количество Смитов и почти такое же количество Смитов с одним и тем же первым инициалом. Дело было только в том, сколько инициалов использовать для имени. Системную безопасность редко беспокоит безопасность имени пользователя; они почти всегда концентрируются на безопасности паролей. После еще четырех попыток он, наконец, нашел полное имя: АlаinВrоussаrd.

Теперь началась более утомительная часть: взлом пароля Бруссара. Он придумал наиболее очевидный метод — просто позвонить в службу поддержки ИТ и запросить подтверждение пароля. Такие звонки поступают десятки раз в день, и службы поддержки обычно выдают их по телефону. Тем не менее, если он потерпит неудачу — или если у них будет дополнительный уровень безопасности в службе поддержки, например, требовать, чтобы Бруссар подошел к фактическому терминалу и сам лично ввел пароль, прежде чем подтвердить его, — Бен раскроет свои карты, дав Ричардсу знать, что он уже в системе.

Поэтому Бен решил начать с гибридной атаки на пароль. Самой простой атакой на пароли была атака по словарю, при которой экран входа в систему отображался почти каждым словом в словаре, пока не будет найден пароль и не будет получен доступ в систему. Атаки по словарю хорошо работают при вторжении в домашние системы, где пользователи редко заботятся о безопасности и нуждаются в более простых паролях, чтобы запомнить их в будущем. К сожалению, словарные атаки почти никогда не работают в корпоративных системах, потому что корпорации гораздо больше заботятся о безопасности. Тем не менее, пользователь должен помнить пароль, поэтому корпоративные пароли обычно состоят из букв с цифрами или символами клавиатуры. Программное обеспечение для гибридной атаки предназначено для борьбы с такими паролями путем бомбардировки системы миллионами комбинаций букв, цифр и символов до тех пор, пока не будет получен доступ. В зависимости от сложности пароля такая гибридная атака для проникновения в систему может занять несколько дней.

Бен решил подождать до шести вечера — конца рабочего дня, — прежде чем начать гибридную атаку. В противном случае была высока вероятность того, что Бруссар все еще может войти в свой компьютер, и система получит предупреждение о попытке двойной авторизации. Хотя двойные авторизации — не редкость, поскольку люди часто остаются в системе во время обеда и заходят в нее с удаленного ноутбука во время еды, Бен предположил, что Ричардс отслеживает такие двойные авторизации, особенно в тех случаях, когда они встречаются редко.

Бен вставил диск в свой компьютер и запустил программу гибридной атаки. Он набрал логин Бруссара, ввел параметры времени и вышел из офиса, заперев за собой дверь.

Требовалось подождать.