Майк Хадсон откинулся в кресле и задрал ноги на стол, зажав телефонную трубку между ухом и плечом, он просматривал отчет, одновременно ожидая ответа от своего делового партнера. Вот она - жизнь современного бизнесмена! Без остановки, двадцать четыре часа в сутки, только вперед, только вперед. Десять лет назад он даже представить не мог, что в какой-то миг центром его жизни станет Токийская фондовая биржа! Майк общался со своим японским компаньоном, как вдруг заметил, что кто-то ходит по коридору. Закончив разговор, он вышел из кабинета, чтобы выяснить, кто еще, кроме него, остался после окончания рабочего дня. И обнаружил только чернокожую уборщицу, старательно выполняющую свои обязанности. Когда Майк неожиданно появился перед ней, женщина уставилась на него и пробормотала:

- Как же вы напугали меня, мистер Хадсон.

- Прошу прощения, - ответил он. - Я должен был догадаться, что это вы. Ну, не смею задерживать. - И мило улыбнувшись ей, Майк пошел обратно в кабинет.

Склонившись над бумагами, он вернулся к работе. Через час Майк, зарывшийся в цифрах, едва не подпрыгнул от неожиданности до потолка, когда в его дверь негромко постучали, а потом все та же уборщица спросила:

- Мистер Хадсон, вы не против, если я начну убирать в вашем кабинете? Только он у меня и остался.

- Да-да, конечно. Я все равно почти закончил.

- Спасибо, - она вошла в кабинет и нагнулась, чтобы взять бутылку с чистящим средством со своей тележки.

Майк тихо простонал, уставившись на огромную задницу, выпирающую из-под рабочего платья. "Что, черт возьми, со мной происходит?" - спросил он себя. Эта баба лет как минимум лет на двадцать старше его и, мягко говоря, слегка полновата! Майк отчаянно попытался сосредоточиться на документах, но у него ничего не вышло! Женщина повернулась к нему и, широко улыбнувшись, поинтересовалась:

- Что-то вы не важно выглядите. С вами все в порядке?

Майк едва не сошел с ума от возбуждения! Он знал, что это может стоить ему работы, но думал уже не головой, а головкой. Майк встал из-за стола и расстегнул штаны, - глазам остолбеневшей женщины предстал его напрягшийся член!

К счастью, она не выскочила с воплями из кабинета, лишь негромко заметила:

- Впечатляет. Похоже, мистер Хадсон в этом плане у вас все в полном порядке, не так ли?

Майк сглотнул и, еле двигая языком, промямлил:

- Я... я не знаю, что на меня нашло. Простите, пожалуйста!

Толстуха уже на пути к его столу заметила:

- Брось! Раз так, я ведь тоже черти, сколько времени свежачка не пробовала!

От нее пахло средством для чистки стекол и жидкостью для полировки, но для Майка это не имело никакого значения! Пухлой рукой она схватила его за хуй и прошептала:

- Что с тобой, красавчик? Нравится большая толстая попа Моны? А может быть ее большие сиськи?

- Нравятся! - выдохнул он, пока женщина надрачивала его.

- Надо же, - протянула Мона. - Может, ты хочешь на них посмотреть?

- О-о-о, - простонал Майк. - Можно мне, в смысле, не могла бы ты показать их мне?

- Почему бы нет? - хмыкнула она, отпустив его стояк и расстегивая платье.

- Ни хрена себе! - вырвалось у него при виде ее обтянутых лифчиком буферов. - Какие же они большие!

- Они такие же большие, как твоя сраная голова, лапуля! - ответила она, заведя руки за спину, чтобы расстегнуть лифчик. - Ты готов?

Майк, дроча с такой скоростью, что хуй едва не дымился, простонал:

- ДА-А-А, пожалуйста, покажи их мне!

Мона только улыбнулась и легким движением скинула лифчик, - массивные дойки выскочили наружу, смачно шлепнув по большому круглому животу. Даже не спрашивая разрешения, Майк стал свободной рукой гладить эти невероятные чёрные титьки, увенчанные сосками толщиной с мизинец и полутора дюймов длинной. Должно быть, это было написано в его взгляде, потому что Мона ласково спросила:

- Мальчик хотел бы пососать маме сисю?

- Да! - завопил он, буквально заглатывая длинный набухший сосок.

- Ах ты, умница, - приговаривала женщина, сжимая Майка в объятиях.

Ему казалось, что он умер и попал на небо. Следующие пять минут он попеременно сосал то одну, то другую титьку, так, словно весь мир сжался до размеров его кабинета, а Мона была последней женщиной на Земле. Мона тем временем ласкала его член, стараясь, однако, чтобы он не спустил раньше времени. А затем, поняв, что пришло время немного разнообразить их игры, толкнула Майка обратно в кресло со словами:

- Думаю, что у меня есть еще, чтобы ты хотел увидеть, а?

Мона скинула платье и осталась стоять лишь в огромных трусах.

- Видел когда-нибудь пизду у чёрной, Майк?

Он лишь покачал головой, не в состоянии ответить.

- Отлично, - она стянула трусы. - Сейчас у тебя будет такой шанс.

Майк с отвисшей челюстью наблюдал, как она плюхнулась жопой на край стола, а затем медленно раздвинула жирные ляжки. Сказать, что у нее между ног было много волос, значило ничего не сказать, - каждый дюйм ее влажной, истекающей соком промежности был покрыт густой черной порослью! Опершись на руку, она легла на стол, а другой - раздвинула срамные губы.

- Очень миленькая. И ждет, когда ты ее поцелуешь.

Майк прилип к ее манде, словно металл к магниту. Волосня лезла в глаза, колола лицо, но он не обращал на это внимания, и, чавкая, вылизывал жирную пизду Моны, заменившую в его системе ценностей Токийскую биржу! Когда ее дыхание участилось, он поднял глаза и увидел, что она засунула себе в рот собственную сиську и сосет ее. Майк, чувствуя, что женщина вот-вот кончит, выпрямился и по яйца засунул свою дубинку в кипящий котел ее пизды!

Глаза Моны выскочили из орбит, когда Майк стал ее накачивать, словно взбесившийся терминатор.

- Заебись, как хорошо! - визжала она. - Давай, жеребец, затрахай меня своим белым хуем!

- Как скажешь, сука черножопая, - Майк буквально размазывал ее по столу. - Я твою волосатую пизду на британский крест порву!

Гигантские груди Моны гулко шлепались о ее пузо.

- Я сейчас кончу! - Майк был на грани.

- Я тоже! К... кончи вместе со мной, лапочка, доставь маме такое удовольствие!

Сочетание невероятно горячей пизды и огромных, болтающихся из стороны в сторону грудей, было невыносимым для перегревшихся мозгов Майка. Его хуй дернулся три или четыре раза, выплескивая мощные струи спермы! Почувствовав, что Майк спустил, Мона тоже забилась в сильнейшем оргазме!

Оба замерли не в силах пошевелиться. Наконец Майк рухнул в кресло, а Мона вытянулась на столе, свесив все еще широко раздвинутые ноги; сперма сочилась из ее только что оттраханной пизды.

- Ф... фантастика, - пробормотал Майк, пытаясь понять, как это все могло случиться.

- Точно, - женщина вздохнула. - Надеюсь, что ты часто бываешь здесь по вечерам.

- А как же, крошка, - усмехнулся он, - очень часто.