Мы ехали ко мне домой. Моя прекрасная куколка сильно устала, и я позволил ей уснуть на заднем сидении, зная, что ждет её дальше. На улице уже светало, когда мы подъехали к дому. Я решил не будить свою малышку сразу. Припарковавшись и заглушив мотор, я слегка откинул спинку сидения назад, чтобы лучше видеть свою девочку. Она лежала калачиком, прижав колени к груди. Нежные ручки переплелись с её красивыми, светлыми волосами Её короткое платье слегка задралось, оголив попку. Сувенирные трусики вызывающе выглядывали из-под платья. Я снова вспомнил про пульт.

Я нажал кнопку «ON». Моя девочка нежно застонала и, улыбаясь, потянулась. Прелестно! Она полностью расслаблена, как физически, так и психологически. Это именно то, что мне нужно. Я нажал «OFF» на пульте и приказал ей снять трусики. Я не хотел слишком рано нарушать её спокойствие. Мы вышли из машины, и пошли в сторону дома. Заходя в лифт, я скользнул рукой к моей малышке под юбочку. Её киска была слегка намокшей. Очаровательно! Двери лифта закрылись, и он тихонько пополз на восьмой этаж старого сталинского дома. Я аккуратно прижался к своей куколке со спины, уткнувшись носом в её шелковые волосы. Мои руки гладили её живот и грудь. Я был максимально нежен и моя прелесть окончательно расслабилась.

Мы вошли в квартиру, когда на улице уже окончательно рассвело. Яркий дневной свет наполнял большую гостиную. Отличная обстановка. Все как планировалось. Я пригласил свою красавицу в комнату. Она тихонько прошла в центр комнаты, и лучи солнца попали на её бархатную кожу. Как же великолепно моя куколка смотрелась. Заспанная, слегка уставшая…

Приказав ей оставаться в лучах света, я сел напротив неё в кресло у окна. Расслабившись и откинувшись в кресле, попросил её полностью раздеться. Она слегка замялась, на что я улыбнулся, но начала медленно стягивать с себя платье. Мгновение, и моя девочка стояла передо мной нагая и сияющая. На ней остались только туфли, от которых я попросил так же избавиться. Вот она — совершенная картина. Моя куколка, нежная и слегка смущенная, стоит передо мной абсолютно голая и покорная. Игра начинается.

«Повернись спиной и расставь ноги» — приказал я. Моя девочка.

Как же неуверенно и смущенно она это делала. Я знал, что она стесняется своего тела. Стесняется, когда её разглядывают, особенно при таком освещении. Именно это смущение в этот день сыграет главную роль. Именно смущение доведет её до экстаза.

«Нагнись и положи руки на колени» — скомандовал я тихим голосом.

Моя малышка знала, что лучше в такие моменты не противиться и делать все, как мне угодно. Иначе её попку будет ждать наказание, пострашнее плети. Она все сделала, как я сказал, но при этом её щеки заполыхали краской. Я достал из штанов ремень, на случай если малышка начнет капризничать.

«Прогни спину. Я хочу рассмотреть твою попку!» — строго сказал я.

Моя девочка выгнулась, как дуга, стараясь не показывать мне своё смущенное лицо. «А теперь чуть согни колени» — я знал, что эта неудобная поза заставит её опустить попку. Так оно и случилось. Быстрый взмах, и на попке моей девочки образовалась красная полоска от ремня: «Я не разрешал опускать задницу» — крикнул я, и моя малышка снова её задрала. Я погладил её по попке рукой, показывая ей, что доволен.

«Стой так и не шевелись!» — я полез в тумбочку за скотчем, которым скрепил её руки с коленями. Теперь она не могла больше подняться. Унизительная поза, голая задница, в светлой комнате и невероятное смущение… и вот её киска уже блестит от выделений. Прелестно. Я неаккуратно размазал все по её промежности, так что бы она сама чувствовала, на сколько, сильно взмокла её киска.

Я ушел в коридор за её сумочкой, приказав ей не шевелиться и не опускать попку. Я знал, что в сумочке наверняка лежат её трусики, которые я не разрешил ей одевать на встречу со мной, а соответственно и брать с собой. Конечно, я был прав. Вернувшись в комнату, я показал ей свою находку. Глаза моей малышки наполнились страхом.

«Будем наказывать!» — я грубо запихнул их в её киску и больно шлепнул по половым губам. Малышка тихо взвизгнула, но в этом звуке слышалось наслаждение. Я взял ремень и приказал ей считать десять ударов…

Взмах. Красная полоска. Её стон. Но нет отсчета. Не хорошо. «Считай!» — крикнул я, нанося повторный удар: «Раз!». Она молчит. Смущается считать. Третий удар: «Раз!» — крикнул я. «Раз» — наконец услышал я. «Два» — со стоном произнесла куколка, после четвертого удара. Так моя малышка получила 12 ударов ремнем. Я был доволен, что мы, наконец, научились считать во время порки. Теперь можно и передохнуть.

Я аккуратно вытащил из неё трусики, которые впитали в себя все её соки, и переместил их к ней в ротик, который заклеил скотчем. Теперь её киска была сухая. То, что нужно. Я достал из аптечки лидокаин и распылил его на её половые губки. Я знал, что она почувствует легкое возбуждающее жжение, которое, впоследствии заставит её возбудиться сильнее, чем в последний раз. Моя куколка слегка затряслась и опустила попку, распрямив колени, после чего последовал удар ремнем. Малышка снова в позе. Я знал, что ей нужно время, что бы возбудиться.

«Я хочу видеть как ты истекаешь своими соками. Будь добра — не разочаровывай меня!» — с этими словами я вышел из комнаты и устремился в сторону кухни. Я решил отвлечься от моей малышки, что бы ни сорваться, и не поиметь её раньше времени. Я налил себе кофе и включил телевизор. Минут 15 я смотрел глупую передачу, хотя сам думал только о киске своей куколки. Она должна уже течь, как последняя потаскушка. Ещё пять минут и я выключил телевизор.

Вернувшись в комнату я, как и ожидал, увидел свою куколку в неположенной позе, но уже идеально мокрую. Её смазка стекала по внутренней части бедра, и это не могло не радовать взгляд. Я взял ремень, и еле касаясь кожи, провел им по её спине. Моя девочка вся затряслась в ожидании долгожданного удара. Она знала, что должна быть наказана за опущенную попку, а я знал, что она не вытерпит и опустит её без разрешения: «Нет, малышка! Я накажу тебя по-другому! Позже» — улыбаясь и затягивая на её шее ремень, сказал я.

Я отклеил скотч от её рта. Вытащил трусики и погрузил в её ротик два пальца. Она начала их облизывать, за что получила пару пощечин: «Я не просил!» — я освободил свой член из брюк и показал его ей. Она забавно не знала, как ей себя вести дальше. Меня это забавляло. Я слегка подрочил около её лица и приказал сосать. Моя куколка принялась обслуживать меня, как заводная. Она обожала делать минет, что мне безумно в ней нравилось.

Мой вставший член уже гудел от напряжения. Я велел ей прекратить сосать и снова всунул ей в рот два пальца. Я грубо исследовал пальцами её рот, как следует смочив их, её слюной. Я обошел её и встал сзади. Выждав секунду, я погрузил в её киску смоченные слюной пальцы и начал ритмично трахать. Куколка была зверски мокрая. Такого я ещё никогда не видел. Это не могло не возбуждать. Я вытащил пальцы и смазал ей попку её же соками. Приставив головку своего члена к её анусу, я слегка надавил. Куколка вскрикнула.

Я ещё ни разу не имел её в попку без гелевой смазки: «Я же обещал тебя наказать иначе» — хитро произнес я. Куколка начала дрожать и умолять меня не делать этого. Это и было её психологическим наказанием. Она была уверена в том, что я это сделаю без смазки и это её зверски пугало. Я же не был намерен травмировать свою малышку физически, поэтому незаметно для неё, достал гель и смазал свой член.

Ещё одно небольшое усилие и мой член медленно погрузился в её попку. Это было сопровождено зверским стоном моей детки. Верх наслаждения!"Моей сучке приятно?!» — грубо спросил я, медленно трахая её попку. Опять стеснительное молчание. «Шлюха наслаждается!?» — крикнул я, наращивая темп фрикций. Моя куколка уже кричала от наслаждения: «Я не слышу свою суку!!!» — рычал я!"Дааа!!!» — простонала она.

Я дал ей пару горячих шлепков по попке в знак удовлетворенности. Усилив скорость, я подтянул её за волосы к себе на столько, на сколько позволяла её поза. Моя куколка визжала, как последняя шлюха. По её ногам текла её смазка. Это завело меня до предела и я начал долбить её, как озверевший. Ещё пару движений и я понимал, что скоро кончу.

Вытащив член, я толкнул куколку на пол, при этом придерживая её так, что бы она не разбилась. Она лежала на спине с раздвинутыми ногами. Я стоял над ней и дрочил. Немного присев я кончил ей на грудь. Моя куколка лежала на полу, в самой унизительной для неё позе и тяжело стонала. Восхитительное зрелище. Я взял её, не развязывая в руки, и грубо кинул на диван. Прикурив сигарету, я вышел из комнаты на балкон. Она осталась лежать на диване с высыхающей на груди спермой, вымазанная собственными соками, связанная и беспомощная, но удовлетворенная куколка. Моя куколка!

Вернувшись, я достал нож, перевернул куколку на спину и раздвинул ей ноги. Прижав её ноги своими, я провел ножом по её сосочкам. Она вся тряслась от страха, хотя знала, что я не причиню ей вреда. Я аккуратно прошелся ножом до её киски. Её колотило. Я убрал ножик от её киски, и положил на неё свою руку: «Я никогда не причиню тебе вреда! Ты же моя куколка!» — нежно прошептал я и срезал скотч с её тела. Моя малышка облегченно вытянулась.

По её щекам потекли слезы. Мне было понятно, что это слезы радости. Радости от того, что услышала желанные слова. Я нежно обнял её и прижал к себе. Я никогда никому не отдам свою куколку. Мою маленькую куколку!