2018 г. Еще как хочется

Мне было 34 года, когда я встретил ее. Не скажу, что наша встреча была случайной - мы шли к ней достаточно долго, путем проб и ошибок, но наконец все-таки нашли друг друга. Правда ей было уже 35, за плечами - развод, трое детей и все трое - девочки, а младшие, вообще, - двойняшки - не различить. Не различить настолько, что как не хвалилась их мать, что она - сердцем чует, но не раз, на моих глазах, ошибалась, называя Аню - Леной, а Лену - Аней.

Она не была красива - скорее - тривиальна. Таких женщин - миллион, но, тем, кто разбирается в женщинах, совершенно ясно, что каждая из этого миллиона - уникальна и у каждой есть некая особенность, заставляющая настоящего мужчину потерять голову. Причем, в большинстве случаев, трудно, а вернее - просто невозможно сказать в чем же эта особенность заключается. Короче - как я всегда утверждал и продолжаю утверждать - если вы любите женщину за что-то, значит вы ее не любите.

Так и она - совершенно обычная, приятной полноты, дамочка, ничем особым не выделяющаяся из толпы, поранила мое сердце. Мне нравились ее ноги - и не полные, и не худые, то, что называется - в пропорцию, плотные и ровные, без выделяющихся мышц. В любых положениях - они были по-настоящему красивы… Но не они были причиной моей страсти, ибо их я увидел и оценил намного позже, чем эта страсть разгорелась.

Какое-то время я думал, что ее дети, дети - причина моего внимания. Моя тогдашняя жена была, к сожалению, бездетна и мы, прожив уже шесть лет вместе, знали что перспектива наша в этом направлении - никакая. Но, нет, нет, нет, - я чувствовал, что, если бы у нее не было детей, меня бы все равно тянуло к ней с такой же силой.

Нет, как ни крути - причина женского очарования - все-таки загадка. Да и если посмотреть по сторонам - сколько случаев, когда дурнушка водит за собою целую толпу поклонников, а красивая, по всем стандартам, женщина, абсолютно не пользуется популярностью. И не надо говорить, что весь вопрос в доступности. Доступность чаще всего является следствием популярности.

Как я уже сказал - я был женат и мог лишь изредка навещать свою пассию, тем паче, что жила она в другом городе. Наши встречи были не часты, зато содержательны. Хотя она всегда говорила мне, что ей вечно вот чуть-чуть не хватило, но это, как мне кажется, не выражение недовольства, а определенный стимул к следующей попытке. Ведь, как сказал великий Макаревич, мечта, воплотившись во что-то, мечтой уже быть перестала. А, следовательно, перестала влечь и манить. А она, как любая влюбленная, обласканная, женщина очень тяжело перживала наши многодневные разлуки, я бы сказал - болезненно, что, в конечном итоге, и привело к нашему окончательному расставанию. Поэтому у нее зачастую, как будто бы, ни с того, ни с сего, из глаз лились слезы, стоило ей только подумать о том, что я скоро покину ее и мы много дней проведем порознь.

И вот, однажды, среди ночи, она неожиданно разбудила меня словами:

— Ты знаешь, чего мне хочется?

Я был удивлен - за ней подобных желаний в такое время суток не водилось.

— Ну… - потянул я - думаю, что знаю… предполагаю… - но потом добавил - хотя удивлен…

— Нет, не этого - резко оборвала меня она - Мне хочется сейчас стать старой, старой бабушкой, возиться с кучей внуков, чтобы мне ничего, ничего, слышишь - ничего не хотелось!!!

Я понял, что это совсем не тонкий намек на то, что через четыре часа я уеду к жене и ее постель будет пустой и холодной дней, может быть, десять, а, может быть, и больше. Из глаз ее хлынули слезы…

В такой ситуации любой мужчина догадается, что ласка - лучший способ успокоить женщину, несмотря на то, что ей просыпаться на работу через три часа.

Прошли годы… Быстро прошли! Можно сказать пролетели!

Ей уже 59, у нее пятеро или шестеро (не помню) внуков и внучек. Сбылась ее мечта - она замужем, дети, внуки, она - любимая мама и бабушка… Мы, иногда, правда очень редко, общаемся.

И вот, как-то, в разговоре, я напоминаю ей, что наконец сбылось то, о чем она мечтала тогда, в три часа ночи - дети, внуки, старость… - все сбылось - и ничего не хочется!

— Да?! - вопросительно-восклицательно ответила она - не так-то, милый, все просто, - хочется! Еще как хочется! Даже сильнее, чем тогда!

А я еще удивляюсь как смогла моя нынешняя пятидесятилетняя жена влюбится в молодого иорданского таксиста…

Ну, да, ладно, с ним, с таксистом. Но я, наверное, никогда не пойму - нет у меня такой способности, как она, при этом, может смеяться и осуждать семидесятилетнюю старуху, без памяти влюбившуюся в пятидесятилетнего полковника?